Последняя из рода Ша'Ари!

Потерев виски, она протянула руку за стаканом и одним глотком осушила остатки сока. Облизав все равно быстро высохшие губы, тяжело посмотрела на замолчавших мужчин и замерла - трое ша'а мертвыми холодными глазами смотрели на Респияра. У Кнары по спине ледяной холодок пробежался от их убийственного выражения. И похоже, не у нее одной, потому что Респияр напрягся, а потом нервно оглянулся в поиске источника этого холода. Кнара резко отвернулась, испугавшись, что тот ее узнает, но к ней склонился Раксан и тихо попросил.

– Не бойся, единственная моя, он к тебе больше никогда не приблизится. Он больше вообще жить не будет.
– Обернувшись к Девору, так же тихо, но уже жестко сказал: - Развлечения отменяются, у нас есть работа, точнее долги. Сайран, ты остаешься с этим, мы проводим Кнару. Держись на связи.

Они втроем тут же покинули бар, быстро направляясь к кораблю. Кнару Раксан все так же нес на руках, чуть сильнее, чем прежде прижимая к себе.

Как только они оказались на борту, Кнара рассказала Теклану о встрече. Его лицо смертельно побледнело, но не от страха, а от ярости, ненависти и мрачной решимости. Повернувшись к Раксану, Теклан четко и раздельно произнес.

– Я пойду с вами. Я поклялся своим братьям по оружию, что отомщу, если будет возможность. А я долгов за собой не оставляю.

Раксан бросил взгляд на Кнару, потом на Девора и Тэуя. Подошел к Нэну, и принял решение.

– Вы трое остаетесь с Кнарой, мы с Текланом и Сайраном отдаем долги, после этого - сразу в путь.

Кнара лишь прижала кулаки к груди, с тревогой и страхом посмотрев на Раксана. Он легко и нежно поцеловал ее, потом они Текланом ушли, оставив остальных готовиться к отлету. Служба доставки привезла ее покупки, оборудование и питание, а они вчетвером все ждали друзей, молча сидя в рубке.

Наконец, спустя несколько часов вернулись мрачные ша'а и Теклан. Раксан, перед тем как пройти к себе в каюту, и первым делом вымыться, бросил Девору небольшой сверток со словами.

– Это тебе для изучения очередной сюрприз с Рокно!

Медленно развернув пластбумагу, Девор уставился на странный предмет. Кнара проводила взглядом Раксана, который так и не подошел к ней, сразу скрывшись в своей каюте, но ее чувствительный нос уловил явственный аромат крови. Кровь, судя по запаху и отсутствию пятен на одежде, была не его, чья - она догадалась, но запретила себе даже думать об этом. Потом медленно подошла к столу и тоже взглянула на предмет, устало вздохнула, снова присаживаясь в кресло. Затем сообщила заинтересованно посмотревшему на нее Девору.

– Это браслет сомнения. Он может видоизменяться, становясь либо украшением, либо брелком, либо небольшой абстрактной статуэткой, но его используют в нечестной игре. Тот кто его касается или носит с собой, все время испытывает сомнения. Во всем. Подобный как-то дарили папе, но на него он не подействовал, как рассчитывали его конкуренты. Так, лишь легкая неуверенность возникла, но он сразу распознал влияние и уничтожил его. И своих конкурентов тоже! Вообще, как выяснил на собственном примере мой отец, на него практически ничего не действовало в полной мере, только отголоски. Лишь эти ошейники... Как я поняла из разговоров дяди, их может создать лишь один маг, он знает какой-то секрет, больше никто.

Задумавшись, Девор сверлил взглядом магическую безделушку, и Кнара понимала, что ему как исследователю и разумному существу, покоряющему космические пространства, очень сложно принять ее слова за правду. Поэтому она положила ладошку ему на руку, заставив его напрячься, и печально произнесла:

– Вспомни ошейники, Девор, а еще просто подумай, как мы с Текланом реагировали на все, что видели после похищения.
– Еще печальнее, с горькой усмешкой на губах произнесла.
– Когда на подлете к станции нам показали космос и звезды, я была потрясена, но молчала, потому что отец меня к этому подготовил в детстве. А мои собратья по несчастью орали и бились в истерике, охваченные суеверным ужасом, а ведь над головами всего лишь раздвинули смотровые люки...

Девор внимательно выслушал и тоже ухмыльнулся. Кнара встала и устало пробормотала, подчиняясь старым привычкам, ладонями разглаживая и поправляя желтый комбинезон.

– Простите, господа, мне нужно заняться прибывшими вещами и просто хочется отдохнуть.

Резко развернувшись, вышла, сопровождаемая внимательным печальным взглядом Девора. Он неожиданно подумал, что восхищается не только внешностью этой девушки, но и характером. И притом совершенно лишена жадности, тщеславия и хитрости. Но он опоздал, и это чудо досталось его другу, хотя все же честно себе признался, что чувства Раксана к этой девушке гораздо глубже и ярче, чем у него. Девора прежде всего привлекала ее необыкновенно красивая внешность - легенда Ша'А, вкупе с жестким инстинктом защитника. Но мужчина знал, что это скорее последствия влияния ее сущности Ша'Ари, именно поэтому он осторожничал и не пошел против друга за ее обладание. А вот Раксан безоговорочно, с первых минут начал связь, растворяясь в Кнаре и своих все усиливающихся чувствах к ней. Девор отметил сейчас, как Ша'Аул с огромным трудом сдержался, чтобы сразу не кинуться к своей паре. Судя по запаху, долги розданы с кровавыми процентами и Респияр мертв, и Ша'Акру более чем уверен, что смерть он ждал как благословение, попав в руки Раксана, Теклана и Сайрана.

*****

Кнара аккуратно и неспешно раскладывала свои новые вещи в необычном стенном шкафу, полки которого выдвигались там, где она проводила рукой. Она никак ко всему этому не могла привыкнуть и словно ребенок вскрикивала от удивления и радости, стоило открыть для себя что-то новое. Несмотря на происшедшее, она не погрузилась в тоску, злость или собственные незабытые страхи. У нее теперь есть будущее, и оно крепко связано с Раксаном, в чем убедилась несколько часов назад. И несмотря на то, что промолчал, считай, обманул, - не спрашивая ее согласия, начал связь с ней - все же рисковал только собой. Поняла, что он испытывает к ней глубокие чувства, истинные. Когда Раксан брал за руку, по связи от него приходил такой шквал эмоций, что иногда ими захлестывало. Приходилось задерживать дыхание, чтобы не задохнуться от радости и счастья. Ведь она никогда не думала, да она даже мечтать об этом боялась, что ее когда-нибудь кто-нибудь сможет так полюбить. Настолько всепоглощающе.

Они покинули Ру-14 двое суток назад. Раксан за это время по непонятной причине немного отстранился, даже за руку ее больше не держал. С благоговением касался ее волос, лица, но тут же, как будто обжегшись, уходил. Кнара уже не знала о чем думать, посему этим вечером снова забилась у себя в каюте, и, вдоволь полазив по учебной программе, врученной ей Девором вместе с планшетом, чтобы отвлечься от невеселых дум, в очередной раз начала перекладывать свои вещи. Закончив, села, сложив руки на коленях и, тяжело вздохнув, опустила голову, мысленно призывая Раксана. Она уже физически не могла без него, стремилась к нему, болела им и увядала без него. 'Он разочаровался в ней из-за того, что ему пришлось уничтожить эту гадину Респияра' - была первая мысль. Но глядя на довольного Теклана, который сказал ей, что после того как они рассчитались с этим чудовищем, ему стало легче дышать, пыталась найти другую причину.

В голову пришла шальная мысль - воспользоваться раз в жизни советами ее беспутной сестры Марены и самой пойти в каюту Раксана. Тем более, если последнее время она испытывала странное, незнакомое раньше ощущение томления, вызывавшее тяжесть и дискомфорт, то теперь мучил еще и жар желания, словно сжигающий тело изнутри, не давая спокойно спать, есть и вообще жить, а к сегодняшнему дню уже причинял боль. Она впервые в жизни коснулась себя там, стоя в душе и пытаясь облегчить эту боль, снять напряжение, но все оказалось бесполезным. Она нуждалась в Раксане и как только подумала о нем, томление и боль усилились.

Она уже боялась выходить из каюты, чтобы Раксан и другие мужчины не заметили ее состояния, а еще хуже - не почувствовали запах ее желания, стоило только Раксану появиться с ней рядом. Все эти ощущения и страхи заставляли уши краснеть, а плечи - все ниже опускаться, да тяжко вздыхать. Двери открылись бесшумно, но она почувствовала это, а еще хуже - почувствовала запах того, кто к ней пришел. Замерла, опасаясь повернуться к нему лицом и выдать свои чувства.

Раксан вплотную подошел и сел в соседнее кресло, соприкасаясь с Кнарой коленями. Она отметила, что выглядит тот неважно: глаза лихорадочно горят, глядя на нее из-под серебристо-голубых бровей, щеки впали - весь его вид говорил о чудовищном напряжении, в котором он находится. Кнара подняла на него синие глаза, в которых застыло удивление и беспокойство и хрипло спросила: