Последняя надежда
Шрифт:
«Тирадиэль остался на стене…»
Мысль об этом заставляла сердце сжиматься, даже не смотря на мою новообретенную отрешенность.
Выжить там… практически невозможно. Все, кто остался там – покойники, а Его Величество сейчас стоит перед вратами и сдерживает врагов.
«Прощай…»
А нам остаётся только… уходить.
Я поднял голову и посмотрел на падающий с неба снег, что покрывал собой весь город. Грязный мокрый снег, истоптанный ногами. Наша площадь никогда не знала такой грязи и не ухоженности.
Мы оставляем наш дом, облаченный в бесцветное
– Прощай… мой дом…
***
Как только Тени доложили ему о случившемся он слегка улыбнулся. Дар’Кхан сделал все что нужно, а сейчас серьезно ранен и больше не представляет угрозы.
– Прекрасно, пора начинать.
Забравшись в седло Непобедимого, он направился к столице.
– Скоро мы воскресим тебя, Кел-Тузед…
«Но сначала найдем и убьем Дратира… Такого врага за спиной я оставлять не хочу…»
Глава 40. Солнце взойдет.
Пламя срывалось с его клинка, обрушиваясь волнами на настигающую нежить. Огонь выжигал мертвые тела, обращая плоть и кости с пепел, который потом подхватывал холодный ветер и остужал падающий с неба снег. Однако на смену одной толпе оживших трупов, вставала новая, а затем снова и снова.
Физически и магически Анастериана устать не мог, ведь прямая связь с Солнечным Колодцем, давала ему в прямом смысле бесконечную мощь, а те же заклятия, что предотвращали старение, позволяли справиться и с такой мелочью, как усталость. Его разум – вот что было по-настоящему истощено. Он убил множество троллей за свою жизнь и знал, как сражаться со способными пережить смертельные раны врагами, но даже его воля шаталась, когда он не видел и следа страха или сомнения налетающих на него тварях.
Он не сдавался и продолжал бороться.
Даже когда рядом с ним уже не осталось ни одного эльфа.
Когда верные Клинки были убиты, разорваны мертвецами и пожраны ими, он продолжал вставать снова и снова, заливаясь потом и рыча от ярости.
Он не мог просто сдаться и умереть.
Ведь там, за его спиной все еще были те, кого он должен был защитить и потому Король стоял и продолжал битву. Пока последний эльф не пройдет через портал, он будет стоять на этом месте и выжигать всех, кто смеет подойти. Даже если останется один, даже если придется сражаться часами и днями, он все равно не отступит.
Внешне он оставался спокоен, он не позволял эмоциям проявляться на лице и в теле, но внутри он кипел и горел от бессильной ярости.
«Я все потерял…»
Мир, который он выстраивал три тысячи лет. Столько трудов и сил, что он вложил в это. То, что он так хотел передать своему сыну…
Все это было разрушено.
Видя ужасны войны в прошлом он делал все, чтобы это больше не повторилось, но сам же того не ведая делал свой народ слабыми и трусливыми.
«Если бы мы сразу избавились от троллей, то не было бы веков бессмысленной партизанской войны. Да, была бы война с Зандаларом и Дикими Богами. Многие бы погибли. Но выросшие из пепла войны эльфы были бы куда сильнее духом. Они уничтожили бы нежить сразу как те заявились на границе, а то и раньше…»
Все этого можно было предотвратить.
Собрать
в кулак Совет, Архимагов и Солнечных Клинков, выдвинуться такой армией ко Вторым Вратам и тогда даже у Дар’Кхана не получилось бы ничего сделать. Но, как он и сказал Эйсиндалю, его правление сделало народ слабым. Он и Бело’вир – величайшие преступники их народа, ведь один создал непробиваемый щит – а второй приучил всех прятаться под ним. Из всех, лишь Следопыты были готовы стоять насмерть, остальные сбегали, как только становилось «жарко», ведь зачем отдавать свои жизни за очередной рубеж, когда в конце врагов ждет такой, что просто нельзя проломить…Но непроницаемых преград не бывает, и такое заблуждение стоило им чудовищно дорого.
«Бело’вир уже расплатился за содеянное. Теперь свою цену должен заплатить и я. Только я!»
Но, увы. Умирают сейчас все кроме него. На стенах, вероятно, уже никого не осталось, в городе может еще кто прячется, но шанс выжить у них появится лишь чудом. А потому он мог лишь сражается, давая время тем, кто позади, уйти порталами в другое место.
Только так…
Вскоре поток нежити стал спадать…
Мертвецы не спешили подходить и стали держаться на расстоянии.
Анастериан понимал, что все это не просто так и точно сейчас что-то будет.
И его предчувствие его не обмануло.
Среди мертвецов показалась высокая широкоплечая фигура рыцаря в черной броне, что восседал верхом на мертвом коне и неспешно двигался сквозь ряды своей армии.
– Артас…
– Какое жалкое зрелище, - усмехнулся Проклятый Принц. – Крысы бегут, а старик остался их защищать. Слабость живых в привязанности к этому существованию, а потому вы не способны действовать решительно.
– Раб будет учить меня как править, - фыркнул Анастериан.
– А почему бы и нет? Ты, как король полностью бездарен. Не смог никого защитить, потерял все королевство и погубил столько жизней. Пока ты отсиживал задницу на троне, твои подчиненные страдали и умирали, а ты даже и пальцем не пошевелил.
– Может и так, - не стал он отрицать очевидное. – Но не тот, кто лично погубил своих подданных превратив в безмозглых чудовищ, будет меня в чем-то упрекать.
– Ха-ха-ха! Я сделал их лучше. Мое королевство будет самым великим и могучим.
– Нет. Это самое жалкое и бестолковое королевство какое может существовать, - покачал он головой. – Земля, стены и дома – это лишь вещи, а Королевство – это его народ. Мы сможем найти новую землю, возвести новые стены и построить новые дома, но только те, кто хотят созидать, могут это сделать. Ты можешь лишь разрушать.
– О не волнуйся. Когда придет время из твоей души и трупа создадут кое-что особенное.
– Посмотрим…
Мертвец тут же кинулся в атаку, и его огромный скакун набросился сверху.
Анастериал отскочил в сторону ударив по врагу пламенем, тот отразил жар своим льдом и осколки кристаллов разлетелись во все стороны. Королю пришлось закрыть лицо рукой, чтобы защититься, но именно в этот миг враг резко сократил дистанцию и направил острие Фростморна к голове Солнечного Скитальца.
Он тут же отразил выпад своим Фело’мелорном, невосприимчивым к ледяному касанию.
Пламя сорвалось с лезвия клинка и обрушилось на землю, заставляя коня Принца отскочить, но в тот же миг огненный шар взорвал костяное животное, заставив рыцаря спешиться.