Последняя ночь Клеопатры

– А зачем вам это? – вдруг спросила Городенчикова и с подозрением посмотрела на меня.

– Как зачем? – удивилась я. – Ведь я провожу расследование, поэтому для меня важен любой нюанс. Например, какие взаимоотношения были у ваших детей.

– Очень хорошие, – отрезала Городенчикова, – они были очень дружны. Костик сейчас просто места себе не находит, так он убит горем.

– Он работает, учится? – я и не думала отступать от своего намерения выведать у нее сведения относительно брата Елизаветы.

– Он бизнесмен, – снова предельно лаконично ответила Городенчикова и замолчала.

Ладно, не хочешь говорить – не надо. Я все равно найду способ узнать все, что мне необходимо. Но в данный момент я решила больше не педалировать эту тему.

– Алевтина Григорьевна, вы не возражаете, если я еще какое-то время побуду здесь? – спросила я. – Мне нужно будет познакомиться с документами в компьютере.

– О, конечно, конечно! – воскликнула она. – Делайте то, что считаете нужным. К сожалению, ничем не смогу вам помочь, я совершенно не разбираюсь в современной технике.

Теперь, когда я перестала задавать вопросы о сыне, она вновь стала любезной.

– Давайте сделаем так, – предложила я, – когда я все здесь закончу, я отвезу вам ключи от квартиры домой. Ваш адрес у меня есть. Договорились?

– Да, да, пожалуйста, – согласилась она.

Городенчикова ушла, а я осталась в квартире Елизаветы. Сначала я включила компьютер и стала ждать, когда он загрузится. Чтобы не терять время даром, я начала проверять ящики стола. Ничего сколько-нибудь значимого я в них не нашла. Правда, в одном из ящиков лежала записная книжка в коричневом кожаном переплете. Я стала листать ее страницы. На каждой из них были записаны номера телефонов, а против них, увы, всего лишь инициалы их обладателей. Разобраться в этой шифровке без помощи хотя бы той же Алевтины Григорьевны вряд ли было бы возможно. Однако весьма сомнительно, что она была в курсе всех знакомых своей дочери. К тому же их было так много, что только один их обзвон мог занять неопределенно долгое время. Ладно, телефонами я займусь позже. Что еще? Я обратила внимание на модную кожаную сумку, которая лежала на комоде. Я взяла ее и, подойдя к кровати, вытряхнула ее содержимое на покрывало. В сумке лежала фирменная косметичка от «Мери Кэй», кожаное портмоне, диоровские солнцезащитные очки в футляре, складной зонтик, тоже, разумеется, брендовый, еще какие-то мелочи. Я сложила все обратно и отнесла сумку на место.

Компьютер между тем загрузился, и я стала открывать файлы на рабочем столе. Тоже ничего интересного. Какие-то кулинарные рецепты, затем подборка тем о тенденциях моды в этом сезоне, еще какие-то мелочи, не заслуживающие внимания. Хорошо бы проверить ее переписку, но без знания пароля это невозможно. И все-таки я решила попробовать, а вдруг получится? Я включила Интернет, подождала загрузку, потом щелкнула на значке, обозначающем «почту», и – о, чудо! – почти сразу же открылось соответствующее окно и началась загрузка писем. Надо же, на мое счастье, Елизавета запрограммировала пароль по умолчанию, наверное, чтобы каждый раз не вводить его заново. Ну-ка, посмотрим, что тут пишут Городенчиковой. Я просмотрела входящие письма, отбрасывая рекламу и прочий спам. Одно письмо привлекло мое внимание: «Лизочек, дорогая! 06.09. примчусь к тебе на крыльях любви! Жди в 18.00».

06.09… Так это же сегодня! Интересно, кто же это? Мужчина? Очередной поклонник? Но неужели он не знает, что Елизаветы уже нет в живых? А может быть, это женщина? Как бы то ни было, а придется остаться в квартире, чтобы встретить гостя или гостью. А пока есть время, надо пойти перекусить. Я закрыла входную дверь и спустилась вниз.

Проходя мимо консьержки, я подумала, что надо спросить ее, дежурила ли она в тот день, когда была убита Елизавета. Я вернулась назад и, подойдя к столу, за которым сидела пожилая женщина и разгадывала сканворд, сказала:

– Здравствуйте, меня зовут Татьяна, я веду расследование по делу об убийстве Елизаветы Максимовны Городенчиковой.

Консьержка тяжело вздохнула и отложила сканворд в сторону:

– Горе-то какое, такая молодая была.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Ольга Петровна, – сказала женщина.

– Ольга Петровна, вы случайно не дежурили в тот день, когда это произошло? – спросила я.

Ольга Петровна снова вздохнула:

– Дежурила. И надо же такому случиться! Меня уже и милиция допрашивала, а что я могла сказать?

– Вы давно здесь работаете? – спросила я. – Я имею в виду, вы знали Елизавету Максимовну Городенчикову?

– Конечно, знала. А работаю я здесь уже три года. За это время успела изучить всех жильцов.

– Не припомните, Ольга Петровна, во сколько часов Елизавета Максимовна пришла домой в тот день?

– Сейчас скажу. Это было… Да, в десять часов вечера она возвратилась домой. Ну, или начало одиннадцатого. Я и милиции так сказала.

– Она прошла мимо вас и поднялась на лифте на свой этаж? – уточнила я.

– Она была не одна, – сказала консьержка.

– Вот как? А кто же с ней был?

– Мужчина. Она только кивнула мне, и они прошли к лифту, – ответила Ольга Петровна.

– Раньше вы этого мужчину здесь видели? – спросила я.

– Кажется, нет. Нет, не видела.

– Но вы запомнили его, когда он поднимался вместе с Елизаветой Максимовной?

– В общих чертах, пожалуй, да, запомнила, – сказала Ольга Петровна.

– Опишите тогда, как выглядел этот мужчина, – попросила я.

– Довольно плотного телосложения, но не толстый, рост у него выше среднего, его можно назвать высоким.

– А у этого спутника Елизаветы Максимовны были ли какие-нибудь особые приметы? Ну, может быть, он прихрамывал. Или у него на лице был шрам или еще что-то в этом роде?

– Я не очень хорошо разглядела его лицо, – призналась консьержка, – а шел он нормально, никакой хромоты я не заметила.

– Они о чем-то разговаривали, когда проходили мимо вас? – задала я следующий вопрос.

– Так, перебросились парой фраз. Я особенно не прислушивалась. Кажется, они обсуждали каких-то своих общих знакомых, я так поняла.

– Хорошо. Скажите, Ольга Петровна, а во сколько часов этот мужчина вышел из квартиры Елизаветы Максимовны? – спросила я.

Она недоуменно посмотрела на меня:

– Так он и не выходил из ее квартиры, – сказала она.

– Вы уверены? – спросила я.

– Да. Во всяком случае, я его не видела.

– Простите, а вы никуда не отлучались?

Консьержка лишь на секунду замялась, но потом все-таки уверенно ответила:

– Нет, я все время была здесь.

– Хорошо, тогда скажите вот что: в течение того дня кто-то из посторонних входил в подъезд? – спросила я.

– Как будто бы нет. Точнее сказать, никто не проходил к лифту. Но вот женщина средних лет, немолодая уже, сказала, что перепутала подъезд, когда я ее спросила, к кому она направляется.

– И что же было дальше?

– А дальше она просто извинилась и вышла на улицу.

– Ладно, Ольга Петровна. Я вас попрошу позвонить мне, – я вынула из сумки свою визитку и положила ее на стол рядом со сканвордом, – если вы вспомните что-нибудь еще.