Последняя принцесса Нуменора
Шрифт:
Совсем в ином настроении возвращалась она. Как рассказать им? Всем им — добрым, смеющимся, поглощенным музыкой дорогим людям и эльфам? Как уничтожить их счастье в этот единственный вечер? И не сказать нельзя. Слишком важно. Юниэр увидел ее первым и сразу понял: произошло что-то неладное. Он оказался перед ней прежде, чем она решилась войти в светлый круг славословящих Арду.
— Что случилось? Почему ты плачешь, Айрен? — негромко спросил он. Она всегда робела перед ним немного. Не в меру самоуверенным казался он, и еще, что бы ни говорили другие, но не бывает ни у людей, ни у эльфов таких фиолетово-черных глаз. Но сейчас ей было необходимо выплеснуть печальную новость, давившую грудь.
— Там внизу…
— Так, — Юниэр сжал ее плечи. — Тише. Не говори никому. Надо найти принцессу. Покажешь мне, где ты видела… это.
И вот он уже бежал вниз, перескакивая через ступени. «Упустил! — думал он. — Это снова книги».
Айрен было последовала за ним, но потом решила предупредить еще и Лотлуина.
Глава 21 В царстве теней
Чернолуна он нашел сам, без помощи Айрен, словно звериное чутье вело его. Дивный жеребец, подобных которому больше не создаст природа, был мертв. Его труп еще не остыл, не было никаких следов ранений или пены у рта. Душа оставила тело и была где-то очень далеко, Юниэр чувствовал это. Похоже, Мириэль вызвала душу любимца в мир теней, но зачем ей это понадобилось? Как бы не пришло ей в голову самой шагнуть за пределы зримого мира…
Тут подоспели Айрен и Лот. Он увидел испуганные вопрошающие лица. Они ждали от него каких-то объяснений. Если б он знал!
— Все очень плохо, — с горечью сказал Юниэр, осмотрев коня, — необходимо немедленно найти принцессу.
Айрен и Лотлуин молча признали его главенство, и все трое поспешили к башне Минастира. Юниэр боялся, что будет поздно, что они найдут только тело его любимой в башне, а книги исчезнут. Книги окажутся в руках врага. Почему он не последовал за ней сразу, как только заметил, что она покинула алтарь Эру? Все это из-за бесплодной, никчемной гордости.
Мириэль не было в башне. Поначалу он не обнаружил и книг. Но оказалось, что она просто перепрятала их, и он без труда нашел новое хранилище. Вот они — два сжавшихся сгустка злобы, живые существа с опасной начинкой, недовольные тем, что он касался их. «Знают, как я их ненавижу», — усмехнулся Юниэр. Итак, она сюда не приходила, они зря потеряли время. Он прислонился лбом к холодному кирпичу в стене. «Думай. Ты должен увидеть, где ее искать. Ну же!» — и догадка пришла. На этот раз он был почти уверен, что не ошибся.
Обернувшись к притихшим спутникам, он отдал новое распоряжение:
— К гробницам. Она должна быть в гробнице Тар-Палантира, — его взгляд кольнул Лотлуина.
Юниэр подумал и решительно завернул книги в плащ, кто знает, вдруг не удастся вытащить ее без их помощи.
— Она никому не разрешает брать их! — попробовал возразить Лот.
— Да лучше бы их в помине не было! — резко оборвал его Юниэр.
Чем ближе подходили они к гробницам, тем мрачнее становилось на душе у Юниэра, так угнетают нас тяжелые тучи, что уплотняются, закрывают небо все больше и никак не прольются дождем.
Едва они зашли в холодный склеп, и Лотлуин зажег лампады, Айрен вскрикнула и бросилась вперед. Принцесса недвижно лежала в проходе у каменного ложа короля лицом вниз. Айрен перевернула ее на спину и ахнула — глаза остекленевшие, неживые.
— Она холодная. Она умерла! — и Айрен не смогла удержаться от дрожи, руки тряслись. — Что же это происходит?
Юниэр опустился на колени рядом с принцессой. Так же, как в случае с Чернолуном, никаких следов насильственной смерти, ни царапины. На ней ее любимый сиреневый плащ, выцветший, старый, но прочный. Душа блуждает где-то очень далеко. Но еще можно попробовать спасти ее. Если бы недруги обнаружили тело раньше их и повредили его, то у нее не было бы никаких шансов вернуться. «Милая девочка, —
Юниэр поцеловал ее тонкие холодные пальцы, — заколдовалась». Как она неосторожна, почему не сумела предвидеть, чем может окончиться путешествие в царство теней? А он сейчас вынужден повторить ее ошибку и попытаться отбить ее у сонмища духов в мире, о котором ему ничего неизвестно. Но иначе нельзя.— Айрен, Лот! Я иду за ней в царство теней и постараюсь вытащить ее оттуда. А вы ни на миг не отходите от… наших тел. Если с ними что-нибудь случится, мы не сможем вернуться сюда. Хорошо бы вас было больше, — по их лицам Юниэр видел, что они не совсем его понимают. — Саурон может прийти сюда, или его слуги. Она как никогда уязвима.
— Она что, сама вышла из тела? — сообразил Лот. Юниэр кивнул.
— Но зачем?
— Чтобы сражаться с врагами.
— А ты знаешь, как можно сражаться по ту сторону мира?
— Не пробовал. Но скоро узнаю.
«Сумасшедшие, сумасшедшие маги, — думал Лот, — они всюду ищут опасности, рискуют собой. Чем их не устраивает мир, сотворенный Эру для его детей? Чем плоха эта восхитительная, чувственная оболочка, позволяющая воспринимать всю многогранность мира? Как может возникнуть желание ее покинуть? Почему Мирэ не осталась на Менелтарме вместе со всеми? Ведь там было так хорошо. Дико променять этот мир на какое-то темное царство теней». Он никак не мог поверить, что бездыханное, лишенное жизни тело перед ним — это Мирэ, ласковая, нежная, вспыльчивая и язвительная Мирэ. Она не могла так умереть! Его соперник собрался идти за ней, нырять в черную дыру, туда, где живым не место. Как мала надежда, что он найдет и вернет ее.
— Сюда никто не проникнет, — решительно пообещал Лот, — только сделай ее прежней, друг. Это невыносимо, если она умрет.
Эпизод в склепе почему-то сблизил человека и эльфа, влюбленных в принцессу и одинаково ревновавших ее. Они прониклись уважением и доверием друг к другу, каждый из них вдруг понял, что умрет, защищая жизнь другого.
— И еще, Лот, — Юниэр протянул эльфу сверток с ненавистными книгами, — если я не вернусь, уничтожь их. В руки Саурона они не должны попасть ни в коем случае. И сам не читай.
— Уж в этом будь уверен, — Лот, морщась, принял тяжелый сверток.
Юниэр вернулся к принцессе, сел, скрестив ноги, и взял ее послушные руки в свои. Ему не нужно было ни книг, ни молитв, ни заклинаний, чтобы последовать за ней, только сосредоточенность и смелость. Он знал, что при желании любой человек может это сделать, хотя сам никогда прежде не пытался. Он, как и эльф, был слишком привязан к этому миру, чтобы искать выходы в другие. Но он видел в Ориене, как некоторые совершали переход, а потом возвращались. Они рассказывали, что труднее всего преодолеть страх в самом начале — на грани между мирами, а потом душа легко пускается в путешествия, невесомая, быстрая, не сдерживаемая тяжестью тела. Вторая трудность осознается позже — не все помнят, что нужно вернуться. Говорят, что миров много, и заблудиться легко. Но он знает, куда она ушла. Ее душа кричит о помощи, она погибнет без него.
Юниэр закрыл глаза и сосредоточился, сначала было темно, потом он увидел свое сердце — трепещущий огненный цветок из живого, пульсирующего пламени, а следом и душу — сияющую, прозрачную и очень родную сущность. Он понял, что сердце согревает ее, и они в гармонии с миром. Нельзя было разобрать ее цвет — она переливалась многими красками, но мягкими, радующими глаз, как весенний луг. Он подумал, что она слишком нежна для боя, но тут же понял, что своей волей может наделить ее любым обликом. Тогда он вообразил себе воина цвета пламени с длинным мечом, быстрым как вихрь, и по мере того, как насыщалась оранжево-красным его душа, решительнее и агрессивнее становилась она и теперь сама рвалась прочь — защищать, отвоевывать, разить!