Последняя тайна храма

Он сделал так, как она просила. Те недели и месяцы, пока их отношения углублялись и развивались, он впервые начал задавать себе вопросы, на которые всегда закрывал глаза. Это причиняло страшную боль, вносило неопределенность во внешне стабильную, размеренную жизнь, но он сознавал, что Галя помогает ему вырасти как личности.

А потом ее убили. Те самые люди, чьи права она так страстно защищала. Оторвали ей ноги, изуродовали прекрасное, нежное, радостное лицо. То счастливое будущее, в котором должны царить мир и взаимопонимание, о котором они мечтали лунными ночами, рассыпалось как карточный домик. Как бредущий по пустыне путник, на глазах у которого растворяется в горячем воздухе мираж оазиса, Бен-Рой хотел сейчас лишь одного: сомкнуть навеки глаза, чтобы не видеть, как заветная мечта превращается в несбыточную иллюзию.

Он поцеловал на прощание могильный камень и, поигрывая болтавшейся на шее миниатюрной менорой, побрел обратно.

Уже у выхода Бен-Рой заметил одинокую фигуру мужчины в ермолке и талите. Он расположился у двух надгробий, расположенных чуть в стороне от остальных могил. Мужчина стоял спиной к Арие, и только пройдя мимо, Бен-Рой понял, что это Барух Хар-Зион. Полицейский слегка повернул голову и встретил взгляд Хар-Зиона, также узнавшего Арие. Они кивнули друг другу, и Бен-Рой пошел дальше, к воротам кладбища. Перед воротами он увидел прислонившегося к ограде Ави Штейнера и, едва поприветствовав его, направился в сторону Старого города, раздумывая над тем, где можно купить пива, чтобы зарядиться перед работой.

Иерусалим

Пройдя по мощеному внутреннему двору, Лайла остановилась на мгновение у арочного входа церкви Гроба Господня с вытянутыми мраморными колоннами по бокам, извивающимися, точно молодые побеги. Внутри церкви было мрачно и тихо, словно в пещере. Три пожилые женщины, стоя на коленях, нагнулись, чтобы поцеловать розоватый камень помазания. Лестница справа вела в позолоченную, мягко освещенную часовню, сооруженную на том месте, где, по преданию, был распят Христос. Из глубины послышались звуки песнопения, распространившиеся по всему пространству храма, и группа армянских монахов во главе со священником в остроконечном клобуке торопливо проследовала мимо журналистки.

Простояв некоторое время у самого входа, чтобы дать глазам привыкнуть к полумраку, Лайла двинулась налево, в огромную ротонду с куполом, господствовавшую над всей западной частью храма. Она подошла к молодому священнику-греку, подметавшему пол, и спросила, где отец Сергий.

– Он кушать, – ответил священник, с большим акцентом выговаривая английские слова и для ясности изображая движение руки с ложкой. – Прийти десять часов.

– Только вечером?

Священник нахмурил лоб, пытаясь перевести вопрос, затем радостно улыбнулся:

– Нет-нет. Десять…

– Минут?

– Да-да, десять минут!

Лайла поблагодарила грека и, оставив его заниматься уборкой, присела на скамейку рядом с одной из могучих гранитных колонн, поддерживавших купол. Перед ней возвышалась пестрая рака, сложенная из розовой и желтой брекчии, что отмечала место рождения Христа. Позади Лайлы, в восточном направлении уходил католикон [50] , по обеим сторонам которого располагались коридоры, галереи и углубления для реликвий. Их камни почернели от дыма свечей, зажигавшихся на протяжении столетий, и сгладились от благочестивых прикосновений тысяч верующих.

50

Католикон – хоры в греческих православных церквях

Лайла немного полюбовалась громоздкой архитектурой храма, поглядела на толпу туристов и паломников, затем достала из рюкзака записную книжку и пролистала ее до страницы с записями, сделанными накануне.

Поиск в Интернете выдал несколько тысяч веб-сайтов, где упоминался Вильгельм де Релинкур, но ни на одном толком не рассказывалось о том человеке, который ее интересовал. Там, где все-таки упоминался легендарный крестоносец, пара-тройка кочевавших с сайта на сайт исторических фактов обворачивалась разнообразными фантастическими домыслами и эзотерическими «теориями». Реальные факты авторы черпали всего из двух коротких отрывков средневековых хроник.

Наиболее лаконичным был рассказ Вильгельма Тирского в его «Истории деяний в заморских землях» («Historia rerum in Partibus Transmarinis Gestarum»), составленной около 1170 года. «Захватив город, – писал хронист о завоевании Иерусалима крестоносцами, – они посчитали храм Гроба Господня слишком маленьким и пристроили к нему мощное высокое сооружение. Поначалу работами руководил Вильгельм де Релинкур, но позже он вызвал недовольство у короля Балдуина, и конец его был печален. Тогда же к храму пристроили и колокольню».

Более подробный рассказ содержал «Итинерарий [51] раввина Вениамина» («Массаот шель рабби Веньямин»). Его автором был некий еврей из испанского города Тудела, который в 1169 году в ходе путешествия по Средиземноморью и Ближнему Востоку побывал в Святой земле. Вот какой отрывок из этой книги приводили веб-сайты:

«Также рассказывают о французе по имени Гийом де Релинкур, построившем церковь, которую христиане называют храмом Гроба Господня. Во время строительных работ, а именно когда рыли яму для камней, что кладут в основание здания, нашел этот Гийом якобы потайное хранилище, а в нем сокровище невиданной силы и красоты. Так как человеком он был мудрым, а к тому же ни в коей мере не одобрял плохого обращения с евреями, то не рассказал о сокровище, а, напротив, спрятал его в укромном месте, ибо знал, что оно может посеять страшную зависть и распри среди христиан. Однако об этом узнал король Бодуэн и приказал отдать ему сокровище. А когда Гийом ответил отказом, король велел ослепить его и бросить в глубокий колодец, где он умер только через четыре дня, потому что был силен телом и духом. Немногим известно об этой истории, которую мне поведал еврей Симон, а тому рассказал его дед».

51

Итинерарий – средневековый путеводитель

Вокруг этих отрывков выросла целая чаща всевозможных теорий и предположений – одни безобидные, другие – абсурдные. На одном из таких сайтов, открывавшемся под торжественно-строгие звуки григорианских песнопений, утверждалось, будто Вильгельм нашел мумию Христа, что, естественно, подрывало важнейший догмат христианства – воскресение. Авторы другого сайта – «Священные стражи космического портала» – со всей серьезностью доказывали, что де Релинкур наткнулся на выход в межгалактический коридор, сквозь который можно путешествовать по времени и пространству. Такой чести, кроме де Релинкура, удостоились лишь несколько избранных мужей: Моисей, Тутанхамон, Конфуций и король Артур. Аналогично подавалась история и на большинстве остальных сайтов, где рядом с именем де Релинкура пестрели обязательные атрибуты эзотерических опусов – масоны, тамплиеры, Святой Грааль и Бермудский треугольник. Нигде не удавалось найти ни более или менее вразумительного объяснения, ни дополнительного доказательства, которое могло бы подтвердить или опровергнуть существование Вильгельма де Релинкура. Похоже, никто, кроме падких до сенсаций мистиков и эзотериков, всерьез не исследовал эту таинственную историю.

Лайла быстро поняла, что наткнулась на одну из многочисленных «тайн прошлого», столь часто попадавшихся в глобальной сети, – слишком уж малоправдоподобны были скудные свидетельства древних источников. Странно другое. Хотя гипотезы о сокровище де Релинкура представляли собой по большей части бредовые фантазии, она продолжала их читать. Более того: с каждым часом, с каждой минутой ее интерес к этой теме лишь возрастал. В конце концов, если допустить, что письмо на присланной ей фотокопии не подделка, то появилось бы веское доказательство не только того, что этот легендарный человек существовал в реальности, но и то, что сокровище под храмом действительно было найдено.

Однако не одно желание пролить свет на девятисотлетнюю тайну подогревало журналистский аппетит Лайлы. Гораздо больше ее интересовало, какое отношение имеет неизвестное открытие к современным политическим проблемам. «В моем распоряжении есть информация, которая может оказать ему неоценимую помощь в борьбе с сионистскими оккупантами, если, конечно, он даст согласие на сотрудничество со мной… Информация, которой я собираюсь поделиться, непосредственно связана с приложенным документом». Чем история о Вильгельме де Релинкуре могла быть полезна аль-Мулатхаму? Какое отношение имеет средневековая легенда к современной ситуации в Палестине? Что может связывать прошлое с настоящим? Интуиция подсказывала Лайле, что за этим письмом скрывается что-то очень важное, что-то значительное, – но без дополнительной информации она не могла решить загадку.