Последняя женская глупость
Шрифт:
Вопрос только в том, на ком женится Никита…
Теперь понятно, почему Бронников не только не расстался с Риммой после двойной информации о ее изменах, но даже стал с нею еще ближе. Ведь один из ее любовников – племянник Резвуна! Сколько там разницы между Риммой и Никитой, двенадцать лет? Многовато… Однако Резвуну известны браки и с гораздо более резкой амплитудой. Скажем, одна известная в городе дама, преподавательница школы бальных танцев, вдруг взяла да и выскочила замуж за своего ученика. Между ними разница вообще в семнадцать лет! В свое время эта новость активно муссировалась светской прессой. Так же, как известия о браках всяких там известных певиц и известных певцов. А как насчет Сергея Есенина, который
А потом… а потом с Никитой что-нибудь произойдет. Ну сколько времени этот глупенький мальчик сможет тешить такую женщину, как Римма? В постели он будет неутомим, но жизнь в постели не пролежишь. Опять же эта неутомимость до поры до времени. А вот когда начнет играть роль та самая разница в возрасте… Нет, скорее всего, Никита окажется обречен в ту самую минуту, когда наденет на палец Риммы обручальное колечко. «Когда ей священник на палец надел роковое кольцо, из глаз ее горькие слезы струей потекли на лицо…»
А потом она овдовеет, оставшись полноправной наследницей своего мужа, а через него – некоего господина Резвуна…
Резвун наклонился вперед и крепко взялся за виски. От этих мыслей у него порою настолько шла кругом голова, что он даже забывал, что еще жив, жив, что живы Нина с Кириллом, то есть Никите никак не стать его наследником. Забавно, верно? Забыть, что ты жив, что тебе удалось ускользнуть из страшной западни… Конечно, от этой постоянной игры в прятки с самим собой недолго и з глузду зъихаты, как выразились бы соплеменники Павло Малютко! Вот, к примеру, он не в силах сейчас понять, как в эту схему брака Риммы и Никиты, выработанную Бронниковым (а что без Гришки тут не обошлось, сомнений нет и быть не может!), вписывается посылка Бронниковым фотографий Никите. Вроде бы не должен был Гришка так рисковать, настраивая его против Риммы, а все же…
Нет, этого Бронникова хрен поймешь! Главное – разрушить его планы. Все подряд. Оптом и в розницу.
Вопрос – как.
Самое простое – рассказать обо всем Никите. И о предполагаемых планах Бронникова и о шахматах, о дедушке и о прожженных валенках… Все как есть! Все, что Резвун когда-то по глупости – и это была самая большая глупость, содеянная им в жизни! – поведал Бронникову.
Но вряд ли от рассказа Никите будет прок. Во-первых, он парень с не слишком развитым воображением, книжек практически не читал, кроме парочки авантюрных романов, в числе которых, как это ни забавно, «Наследник из Калькутты»! Еще сочтет дядюшкино предупреждение содранным из подобного романчика.
И это еще полбеды. Гораздо хуже второй вариант развития событий, при котором Никита все воспримет всерьез, расстанется с Риммой, а потом… потом решит не ждать помощи от природы. И в один прекрасный день стукнет дяденьку топором, как Родион Раскольников – старушку-процентщицу. А потом расправится и с Ниной да Кирюшей, как тот же Раскольников расправился со старухиной сестрицей Лизаветой. Нет уж, лучше судьбу не пытать.
То есть сказать – нельзя. А не скажешь – он непременно свяжется с Риммой. Это уж как пить дать!
А этого допустить тоже нельзя. Вот если бы с этой женщиной что-нибудь случилось… Скажем, нечто подобное тому, что случилось с одним украинским подданным на набережной одного французского города… Да еще при этом если бы где-нибудь поблизости оказался старенький «вальтер» калибра 5,6…
Это был бы классный ход. Во-первых, выведен из опасной ситуации Никита. Во-вторых, можно было бы так закопать Бронникова, что его не скоро бы откопал даже тот хитрющий мужик, который ведет его дела. У Бронникова хороший адвокат, но ведь даже хороший адвокат – это всего лишь человек. У него есть голова, которая может болеть. Особенно
если по ней бьют чем-нибудь тяжелым.Самое трудное в этой ситуации – это добраться до «вальтера». Ну а потом останутся чисто драматургические ходы: свести героев в нужное время в нужном месте.
Ладно, как-нибудь. А пока надо что-нибудь поесть. У Резвуна от напряженной мыслительной работы всегда делался просто-таки волчий аппетит.
Он вышел из аптеки и заспешил на Мытный рынок. Потом с полными сумками – на Алексеевскую, где оставил свою «Ладу». Он сразу поехал домой, на Бекетовку, был занят приготовлением ужина и только глубоким вечером вспомнил, что опять не позвонил в «Алтекс». Может быть, рыжий Чернов уже прочитал дискету Малюты? Завтра надо постараться позвонить, а может, просто сразу взять и заехать туда!
Римма Тихонова
12 ноября 2001 года. Нижний Новгород
А в загс они с Григорием так и не попали. То есть пришли, прочитали объявление, что в понедельник никакие заявления не принимаются, – и отправились восвояси.
– Понюхали пробой и пошли домой, – очень сердито, а оттого грубо выразился Григорий. Он и не пытался скрывать, как расстроен. Римма тоже огорчилась. Как было бы здорово выйти из той дубовой двери, в которую они пытались достучаться, уже мадам Бронниковой! Наверное, это событие сразу вернуло бы на место все исчезнувшие чувства. То есть Римме очень хотелось бы надеяться, что вернуло.
А впрочем, окажись сегодня даже не понедельник, их бы так быстро все равно не зарегистрировали. Надо подождать предусмотренный законом месяц, надо проверить свои чувства. Да плевать, что вы, граждане, желающие немедленно вступить в брак, находились в интимной связи целых пять лет. Всякое бывает на свете! Пять лет вы любили друг друга. Но вот вы, гражданка Тихонова Р. Н., однажды встречаете молодого человека с сияющими черными глазами и веками, напоминающими голубиные крылья, – и все, и теряете голову, и гражданин Бронников Г. А. для вас более не существует…
Да, всякое бывает на свете.
– Все равно, давай хотя бы отпразднуем мой развод, – предложил Григорий. – Пошли в «Пиросмани», что ли.
Они замечательно посидели в этом отделанном голым камнем подвальчике, где все было отлично стилизовано, от картин и фонариков на стенах до кубачинских бокалов, в которых золотилось любимое Риммой «Твиши». И кухня была великолепная, особенно хачапури и кучмачи, а впрочем, и лобио весьма удалось, да и язык в томате – тоже. Вот только с национальной музыкой «Пиросмани» оплошал. Томный долговязый парень с невероятно длинными пальцами весьма хорошо играл на синтезаторе всякие блюзы, а когда он уходил, включали почему-то запись Первого концерта Чайковского для фортепьяно с оркестром. С другой стороны, если весь вечер слушать какую-нибудь лезгинку, можно ведь и одичать, как сказал в конце концов Григорий.
Ночевать пошли к нему – в разоренную Мариной квартиру. Беспорядок здесь царил такой, что Римме стало дурно еще в прихожей. Страшно было даже разуться и ступить на этот замусоренный пол. Тогда Григорий взял ее на руки и унес в свою спальню (уже несколько лет супруги вели вполне самостоятельную жизнь не только днем, но и ночью). В этой комнате Римма, помнится, бывала раза два или три – когда Марина отъезжала на летний отдых в свой любимый Геленджик. Здесь оказалось более-менее прибрано.
Давно Римма так тихо, так спокойно не проводила вечер. Особенно если сравнить его, к примеру, с вечером воскресным! Да и вообще – если вспомнить жуткую нервотрепку, в которой она пребывала последнее время. Ей было так хорошо! «Твиши» и обильная еда явились замечательными транквилизаторами. Наверное, и Первый концерт Чайковского тоже оказал свое благотворное влияние – это вам не какой-нибудь там приснопамятный «Dance me to the end of love»!