Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Послевкусие: Роман в пяти блюдах
Шрифт:

Я смотрю на часы. Ланч начинается меньше чем через час, и мне едва хватит времени, чтобы добраться до Нижнего Манхэттена и переодеться. Я звоню Тони, сообщить, что уже еду, и на прощанье спрашиваю, сколько салата эскариоль осталось у нас в кладовке. Сегодня я хочу себя немного побаловать, и единственное, что может меня удовлетворить — помимо немедленной капитуляции Джейка, — это острый вкус супа. К тому же сегодня мне больше не удастся перекусить, поскольку сразу после запарки с ланчем у меня занятие по управлению гневом.

Опасаясь оказаться в кабине лифта вместе с Джейком и Итаном, я захожу в дамскую комнату, надеясь, что за это время они успеют убраться

из здания. Я мою руки, стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале. Мне очень неудобно в строгом деловом костюме, который я извлекла из шкафа поутру. Я купила его еще до беременности, и пиджак, даже расстегнутый, мне тесен. Когда я наклоняюсь над раковиной, где-то на спине подозрительно трещит. Волосы растрепались, под глазами черные круги — спасибо каналу «ТВ Лэнд» и коктейлю из вина и валиума, которым я накачалась, готовясь к утренней встрече.

Выходя из здания, я вижу Джейка, Итана и Николь, которые стоят прямо перед вращающейся дверью. Значит, она все-таки пришла, пряталась где-то. Даже издалека видно, как мрачен Джейк; он что-то возбужденно говорит и так размахивает руками, что выходящим из здания людям приходится огибать его. Николь стоит, одной рукой цепляясь за локоть Джейка, другую положив ему на грудь, чтобы успокоить.

Ясно, что я не смогу выйти через вращающуюся дверь, не столкнувшись с ними, поэтому я иду к боковой двери, рассудив, что, оказавшись на улице, уж как-нибудь проскочу мимо. Вот черт! Жаль, что пиджак на мне сидит плохо, да и волосы я не удосужилась причесать, ведь Николь, как обычно, выглядит на все сто. На ней длинный оранжевый свитер, шарф (подделка под Эмилио Пуччи), черные брючки и сапожки на шпильках. Выходя из здания, я роюсь в сумке, отыскивая бейсболку или зонтик, словом, что-то такое, что позволит мне пройти незамеченной, но, к счастью, все трое так увлечены разговором, что даже не смотрят в мою сторону. Не удержавшись, я бросаю быстрый взгляд на Николь. Как раз в это время Джейк протягивает руку и поглаживает ее по животу. Жест интимный и необычный. Проходит две секунды, прежде чем я понимаю, что это может означать, — мое тело, как всегда, реагирует быстрее, чем мозг. Где-то в позвоночнике возникает ощущение леденящего холода, который быстро, словно щупальца, охватывает руки и ноги. К счастью, в это время из здания выходит целая группа людей, которая увлекает меня за собой, иначе я застыла бы на месте. Неужели такое возможно?

Я дохожу до пересечения Пятьдесят четвертой и Пятой, прежде чем останавливаю такси и плюхаюсь на мягкое виниловое сиденье. Я не видела Николь уже несколько месяцев, с того дня, когда она появилась в «Граппе» в широких штанах и рубашке Джейка. Может, ничем она тогда не болела, просто она беременна? Этого не может быть. Этого просто не может быть! Джейк ясно дал понять, пусть и постфактум, что не хочет иметь детей, что не имеет ни малейшего желания становиться отцом. Разве нет?

Я настолько погружена в размышления по поводу еще одной правды, на которую мне открыла глаза жизнь, что не сразу обращаю внимание на таксиста, говорящего что-то. Он лопочет на непонятном языке, в котором не сразу угадывается английский.

— Что? — резко переспрашиваю я.

— Эта ваш мабил?

— Что? Что вы говорите? Кто дебил?

— Звенит. Ваш мабил?

Водитель показывает мне свой мобильник, чтобы до меня дошло. Но и тогда я не сразу понимаю, что у меня в сумке звонит телефон. Я достаю его.

— Привет, Мира, это Джерри Фокс.

Сердце внезапно замирает, затем начинает бухать, как тяжелый молот, я даже пугаюсь — а вдруг у меня сейчас

случится сердечный приступ?

— Что? Джерри, это ты?

— Да. Слушай, Мира, забыл тебе сказать. Ави считает, что нельзя тянуть с заемом под «Граппу». Мы, конечно, немного опережаем события, но все же получить предварительное одобрение будет нетрудно; я думаю, что пора запускать механизм. Я просто хотел получить твое согласие, потому что не удивлюсь, если дело закрутится с бешеной скоростью. Что-то мне подсказывает, они очень торопятся.

— Ты это уже говорил. А почему ты считаешь, что они торопятся? Тебе Итан что-нибудь сказал?

— Мира, Итан мне ничего не говорил, кроме того, что… — следует пауза, — …что Джейк и Николь хотят пожениться. Они уже и дату назначили.

— Что? Она беременна, да?

Джерри молчит.

— Джерри! Ты что-то знаешь, да? — требовательным тоном спрашиваю я.

— Ничего я не знаю. Но если она беременна, тогда все понятно. Это многое объясняет.

— Что объясняет? Что? Ради бога, скажи, что это объясняет?

Внезапно я начинаю орать на Джерри, который вновь превращается в безвинную жертву моего неуправляемого гнева. О чем он говорит? Что от меня скрывает? Я оглушена своими эмоциями, поэтому даже не даю ему возможности ответить.

— Джейка совершенно не интересует собственная дочь. Это я настояла на том, чтобы мы завели ребенка, которого он, как выяснилось, не хотел. А теперь забеременела она, и он, гордый папаша, гладит ее живот прямо посреди долбаной Парк-авеню!

Я изо всех сил пытаюсь справиться с собой, и мне это даже удается, но, когда я открываю рот, чтобы что-то сказать, из него внезапно вырывается то ли всхлип, то ли рык, дикий и утробный. Водитель, который плохо понимает по-английски, смотрит на меня с испугом, после чего поднимает плексигласовую перегородку, отделяющую кабину от салона, наверное чтобы защититься от опасного пришельца, в которого вот-вот превратится тетка, расположившаяся на заднем сиденье его автомобиля.

Джерри не произносит ни слова. Что он может сказать? Он адвокат, а не врач. Но когда он начинает говорить, его голос звучит тихо и мягко.

— Мира, успокойся. Ты слишком разволновалась. Ты же еще не знаешь, беременна Николь или…

— Что значит «слишком разволновалась»? А как мне еще реагировать? Как Джейк может так поступать? Как он может все разрушить — наш брак, «Граппу», лишить Хлою возможности иметь отца! Как может спокойно спать по ночам? Все, сделка отменяется. Никаких условий. Я не дам ему развода! Пусть ждут!

Теперь я кричу по-настоящему, и, судя по голосу Джерри, он держит трубку подальше от уха, чтобы истеричные вопли рыдающей женщины не нарушали священного покоя его благообразной юридической конторы.

— Мира, — спокойно говорит Джерри. — Я знаю, это очень тяжело, но прервать переговоры сейчас — значит сильно усложнить дело. Если ты действительно хочешь получить «Граппу», нужно воспользоваться ситуацией. Давай сделаем так: ты приди в себя, а когда тебе станет легче, мы поговорим.

Я молча киваю и, пробурчав, что мы все состаримся, дожидаясь этого момента, кладу трубку, не попрощавшись. Я сижу и плачу в такси, которое, как я замечаю лишь спустя некоторое время, стоит возле ресторана. Водитель выжидающе смотрит на меня из-за прозрачного стекла.

— Эта здесь, леди?

Я передаю ему деньги и спрашиваю, есть ли у него дети и мог ли бы он их бросить. Что заставляет мужчин так поступать, спрашиваю я. Водитель задумывается, наверное, он только притворяется, будто что-то понял. Однако он отвечает:

Поделиться с друзьями: