Послушная жена

К моему ужасу, Массимо позвал Сандро, который тут же выбежал из своей комнаты со смесью нетерпения и смятения на лице.

– Та-дам-м! Поздоровайся со своим новым питомцем Лупо. По-итальянски это означает «волк».

Лицо у Сандро помертвело, он поник, потом покосился на меня и скривил губы в улыбке. Сын нерешительно топтался на площадке, а Массимо восторженно манил его к себе:

– Только посмотри, какой он милый. Собака ведь лучший друг человека. А эта порода и вовсе считается отличным компаньоном. Ты полюбишь его, Сандро. Может, даже больше, чем Мисти.

Мы с сыном молчали, и энтузиазм Массимо поостыл. Но все-таки не стоило воротить нос от всех усилий, которые он явно приложил, стараясь нас подбодрить. Он же, верно, думал, что против собственной собаки я возражать не стану. И если рассуждать трезво, мне было известно, что большинство из них вполне воспитанные. К тому же мы много говорили о том, что незачем Сандро всю жизнь каждый раз застывать при виде идущей навстречу собаки. Поэтому я проглотила страх и, подойдя к Лупо, заставила себя погладить щенка по голове.

– Он замечательный, Сандро, посмотри, какой добрый и милый, – произнесла я, прижимаясь к стене холла, когда Лупо, свесив на сторону большущий язык, направился ко мне, неуклюже шлепая лапами. От страха у меня задрожали ноги и вспотела спина.

Я попыталась заговорить со щенком с той умильно-ласковой интонацией, которую часто слышала у собачников:

– Ах ты, песенька, славный мальчик.

– Эти собаки, Сандро, родом из Африки. Чтобы его забрать, мне пришлось смотаться аж в Уитстабл. – Нетерпение в голосе Массимо нарастало.

Но среди прочих дурацких черт, которые Сандро унаследовал от меня, – кривой клык, второй палец на ноге длиннее остальных, губы часто обветриваются и трескаются – в списке был и парализующий страх перед собаками. Массимо не должен был заметить, что Сандро не только не спускается, а пятится по лестнице, поэтому я захлопала в ладоши в притворном восторге, точно воспитательница в детсаду, готовая разразиться песенкой «Колеса у автобуса» [9] :

– Пойдем посмотрим, понравится ли ему наш сад. Он ведь долго ехал и наверняка уже хочет пописать, а нам не нужен беспорядок в доме. – И я поманила Сандро вниз по лестнице.

9

Ритмичная детская песенка-разминка, которую часто поют во время автобусных поездок.

Массимо опустил щенка на пол в коридоре, где тот сразу же начал подпрыгивать и царапать меня за бедра. Мне хотелось расплакаться.

– Так что ты думаешь о подарке? – Массимо смотрел очень внимательно, и я заставила себя широко улыбнуться:

– Чудесный сюрприз! Вот уж думать не думала, что ты хочешь собаку.

– Я купил его для Сандро. Сыну будет полезно. И тебе пес станет отличной охраной, когда меня не будет рядом.

Вот до чего безумной стала моя жизнь: я готова была мириться с собакой, которой до жути боялась, лишь бы не разгневать мужа неблагодарностью.

Глава одиннадцатая Мэгги

Даже если Франческа видела во мне только способ добыть гигиенические прокладки, чтобы не просить их у отца, за последние две недели ее отношение ко мне определенно смягчилось.

И вот теперь я лихорадочно обдумывала, стоит ли вовлекать девочку в уборку чердака, разрываясь между потребностью побыстрее довести обещанное рабочее место до ума и страхом разрушить столь неожиданно возникшее хрупкое перемирие с Франческой.

Однако середина апреля, крайний срок съехать из магазина, быстро приближалась, и Нико был непреклонен:

– Тебе необходимо место для работы, а нам необходимо, чтобы дом был домом, а не святыней.

Как ни странно, но стремление мужа «замести в угол» воспоминания о Кейтлин я восприняла не как знак его безмерной любви ко мне и готовности оставить прошлое позади, а наоборот – как указание, что теперь он попросту не позволяет себе слишком привязываться к кому-либо. Надеюсь, если я завтра вдруг умру, меня не вычистят из его жизни, набив моими вещами несколько мешков для мусора и пару плетеных корзин с одеждой для благотворительного магазина.

Пока Нико обсуждал с Франческой участие в уборке, я сидела внизу на кухне, готовясь услышать перебранку на повышенных тонах. Но падчерица, спустившись, застенчиво прислонилась к дверному косяку.

– А когда ты закончишь обустраивать мастерскую, не согласишься сшить мне платье для школьной вечеринки в конце года? Если, конечно, захочешь.

Я готова была вскочить со стула и пообещать сшить ей сто платьев, каждое нового цвета. Возможность заняться чем-то интересным для нас обеих, а не тем, что изобретал Нико под девизом «а вот тебе еще случай познакомиться с Мэгги поближе», наполнила меня надеждой на будущее, о котором еще две недели назад я и мечтать не могла.

* * *

Когда наступила суббота, Массимо и Сандро пригласили Сэма с собой в парк. Мой сынишка, кстати, отлично прижился в большой семье и, похоже, был готов насовсем перебраться в дом Массимо, куда его так и манили машинки, футбол и Лупо. Хотя вряд ли Сэму понравилось бы постоянно общаться с Ларой. Она был из тех, кого моя мама называет «бука»: с вечно пасмурным лицом, словно в постоянном ожидании, что вот-вот хлынет дождь, несмотря на безоблачное небо. Однако Массимо, похоже, ее обожал, то и дело обнимал и говорил: «Люблю тебя», даже если она всего-навсего приносила ему чашку чая.

При виде Сандро, который уныло плелся позади отца, то ведя ладошкой по стене, то останавливаясь, чтобы подобрать перо, у меня возникло подозрение, что Массимо доставляет удовольствие баловать моего помешанного на футболе Сэма. Стоило им оказаться рядом, оба с жаром принимались обсуждать игроков премьер-лиги, о которых я и слыхом не слыхивала. Нико это типично мужское увлечение было мало свойственно, он гораздо больше интересовался телепрограммой «Мир садовода», чем спортивным каналом, поэтому здорово, что Массимо был искренне увлечен футболом, а не просто притворялся, как я. Я старалась не думать, сколько потерял Сэм из-за такого папашки, как Дин, который предпочитал не обременять нас своим присутствием, ограничиваясь несколькими почтовыми открытками в год. Впрочем, по правде говоря, Дин никого и не строил из себя. Мастер на все руки, он работал на стройках, но ровно до тех пор, пока у него на руках не оказывалась сумма, позволяющая уехать на какой-нибудь экзотический остров и несколько месяцев обитать там в соломенной хижине. Он часто говорил мне: «Мэгс, ты слишком серьезна. Живи сегодняшним днем. Пока есть пиво и немного солнца, я король». Но когда он меня бросил, было все равно больно.

Я утешалась тем, что, хотя в отцы Сэму выбрала неудачника, зато отчима в конце концов нашла отличного.

И сегодня – в день, который мы отвели для разгребания завалов, – Нико снова поразил меня сердечностью: он очень беспокоился, что мне будет тяжело перебирать вещи его умершей жены, позабыв и думать, как сложно будет ему самому. Я обняла мужа:

– Мы справимся.

Меня больше волновала реакция Франчески. Я неловко застыла на лестничной площадке, пока муж ходил за дочерью. Но всякая неловкость рассеялась, когда я попыталась уцепиться за сложенную чердачную лестницу – упражнение, похожее на ловлю пластикового утенка на ярмарке, только в два раза труднее. Оставалось надеяться, что я сумею освоить маневр, иначе ежедневный путь в мастерскую грозил превратиться в настоящую занозу в заднице. Впрочем, зато мы нашли над чем посмеяться и в чем разобраться совместными усилиями, прежде чем погрузиться в предстоящую работу.