Послушник забытого бога

Мне всё же удалось немного привести себя в порядок: умыться и почистить одежду. До идеала ещё далеко, но теперь уже можно жить. И идти дальше...

Вскоре деревья остались позади, и я вышел к каменистому утёсу. Внимательно присмотревшись, заметил некое подобие выдолбленной в камне лестницы, ведущей вверх вдоль склона горы. Некоторые ступени полностью стёрлись, другие были идеальными — словно время над ними было не властно — а иные едва угадывались по очертаниям.

Так происходило из-за стихий света и тьмы. Их источник находился где-то в недрах горы, и они выходили наружу хаотично: места, заполненные светом, становились невероятно прочными, а заполненные тьмой, наоборот, очень легко разрушались.

Вот здесь анализатор стихий пришёлся бы кстати. Хотя свой я перед тем, как выбросить, не проверял — может, он и так не работал. Пришлось определять всё на глаз, и в этом мне помогли полученные из прочитанной книги знания. Там подробно описывались признаки воздействия тьмы на горные породы. Главным маркером служили трещины, а ещё можно опознать опасные места по оттенкам: впитавшие страшную стихию участки становились чуть темнее.

Подниматься оказалось утомительно. И так идёшь в гору по лестнице, а ещё и приходится перепрыгивать по нескольку ступенек. С тяжёлым рюкзаком за плечами.

И капризная поверхность под ногами была не единственной проблемой. Тут водилось много стихийных порождений. Что самое паршивое, их питали первостихии, поэтому мои козыри тут бесполезны. Придётся полагаться на мачете.

Придерживаясь одной рукой за каменные выступы, я медленно взбирался всё выше и выше. Один раз отвес внезапно рассыпался под моей рукой и я, потеряв равновесие, чуть не свалился в образовавшуюся в стене дыру. Стихия тьмы червоточинами пронизывала всю гору: свалившись в такой провал, можно из него уже не выбраться.

Наконец лестница кончилась. Я оказался на небольшом выступе. Пейзаж отсюда открывался просто удивительный, только город пока видно не было. Зато отлично просматривалось ущелье и круглая воронка. И ведь действительно, расположены они ровно в одну линию...

Надо же, всего-то две-три сотни метров высота, а уже так сильно ощущалась разница: небо словно было ближе, а от наполненного стихиями воздуха кружилась голова. В горах красиво… Жаль, что в той жизни не довелось это оценить.

Увы, толком насладиться прогулкой не удалось. За то недолгое время, что я шёл до развалин древнего города, на меня напали трижды. Сначала налетели несколько крупных, почти с меня размером, птиц, которые по окрасу напоминали сорок, только крылья и хвост не переливались, а были чёрными с белыми полосками. Они пытались сбросить меня с обрыва, но я легко отбился.

Затем была пара странных изменённых зверей, немного походивших на кошачьих. Только расцветка у них была скорее как у скунса. В этот раз уже пришлось повозиться.

Сражаясь с ними, я испытал на себе удары как светом, так и тьмой, и ни то, ни другое мне не понравилось. Свет словно прожигал, вызывая фантомные боли, а тьма... Ощущения напоминали ту атаку хуорна, только послабее. Терпимо, но неприятно. С этими врагами мне помогло разделаться мачете, а вот магия против них оказалась почти бесполезна.

Последний враг поджидал меня уже на краю руин. И, если честно, это стихийное порождение было самым жутким. Казалось, тварь состояла сплошь из тьмы, и больше всего напоминала оборотня. По крайней мере, при ней были светящиеся красным глаза и огромная пасть, похожая на волчью. Эдакий кошмар Красной Шапочки.

К счастью, я быстро догадался, что, в отличие от предыдущих врагов, этот будет уязвим к свету, и прикончил его. Не скажу, что это оказалось легко — пришлось выпить простенькое заживляющее зелье — но бывало и хуже. Гораздо хуже...

Победу я отпраздновал скромным ужином. Увы, трофеями разжиться не удалось: если в оставшемся от врагов и было что-то полезное — оно ничего бы мне не дало, потому как моя экипировка ни к свету, ни к тьме отношения не имела. А что-то действительно ценное, думаю, должно выглядеть получше.

Солнце уже коснулось кромки леса, окрашивая лучами светлый камень, из которого состояли склоны Вноши, когда я наконец вышел ко входу в древний город. Скорее всего, когда-то путников в этом месте встречали красивейшие врата, но сейчас вход обрисовывали два обломка мраморных колонн и стоявшая сбоку от них статуя, которой недоставало верхних конечностей и головы. Её крупной обломок, который я не сразу узнал в лежащем поблизости булыжнике, сверкал огромным инкрустированным фиолетовым камнем, вероятно, игравшим роль глаза. Увы, он был весь в трещинах и ценности уже не представлял.

Архитектуры древней цивилизации смогла сохраниться тысячелетия благодаря тому, что некоторые строения пропитались стихией света. Тем не менее, большая часть наследия всё равно была уничтожена.

Орнаменты, украшавшие колонны, невозможно было отнести ни к одной из культур прошлого мира, да и в Олобе, несмотря на преобладающую в нём эклектику, я такого не встречал. Но они всё равно были мне знакомы, ведь в мою голову благодаря техникам Эженэйро попали знания какого-то археолога.

Исследователи считали, что подобная символика осталась нам от другой цивилизации. В том смысле, что жившие в этом городе не были хомо сапиенс. И даже приматами, скорее всего, не были.

И глядя на остатки скульптуры, мысленно дорисовывая очертания существа, я был склонен с ними согласиться. У существа были странные пропорции, пожалуй, оно скорее напоминало антропоморфного зверька... да, что-то в нём было от ласки...

Впрочем, раз где-то тут есть храм Гермигота, то ничего удивительного в статуе полуласки-получеловека нет. Вот только старый божественной знакомый не угадывался совершенно.

В полной тишине я вошёл на территорию древнего поселения. От большей части строений остались только очертания фундамента, но по ним можно было сделать вывод, что и сами домики, и комнаты в них были крохотные. Вряд ли в таких могли жить люди...

Городок раскинулся на склоне, остатки строений терялись в траве. Тем причудливее казались то тут, то там сохранившиеся в отличном состоянии куски стен, колонны, столбы, и глыбы мрамора, которые некогда могли быть как частью клумбы или фонтана, так и чего-то иного, мне незнакомого. Где-то стихия света сохранила части дорожек, ведущих вдоль склона от жилища к жилищу, а где то от дорожки не осталось ни следа.

Закатное солнце окрашивало небо и обломки зданий в розовый. Казалось, ещё только вчера здесь всё было цело и кипела жизнь, а сейчас на месте оживлённых площадей ветерок легонько колыхал разноцветные цветочки, которых я не видел ни в каком другом месте.

Несмотря на царившую вокруг идиллию, я был начеку. Слишком тихо. Я прошёл уже довольно много, но не встретил ни стихийных порождений, ни птиц. Тишина угнетала, здравый смысл шептал, что в городе таится что-то опасное. Хотя викарий говорил, что здесь можно ничего не бояться...

Дойдя где-то до середины города, я оказался в месте, где следов цивилизации не было вообще. Причём обрывались очертания поселения очень резко. Словно что-то огромное снесло их, уничтожило, обратило в прах, оставив только глубокую борозду. А потом за тысячелетия эта борозда затянулась дёрном, из которого сейчас торчали чахлые кустики.