Посох
Шрифт:
– Товарищ майор, держите себя в руках!
Бессонов взорвался:
– Сочинили вздор, чтобы позлить или разыграть меня?! Признавайся, полковник, все нарочно подстроено! Наверное, потешаетесь всем отделом?!
Начальник вернул себе выдержку:
– Николай успокойся… Криминалисты перепроверили трижды.
В протоколе было черным по белому написано, что кровь второго человека принадлежит Насте, жене Бессонова.
Они сидели молча и смотрели друг другу в глаза. Наконец Харитонов произнес:
– С высокой степенью вероятности можно считать, что убийство твоей жены раскрыто.
На Николая навалились тоска и невыносимая тяжесть вины. Не уберег
Музейный смотритель Фирсов пошел на поправку. В обычной палате под охраной полиции он сидел и пил чай. Вошел Бессонов:
– Здравствуйте, Алексей Михайлович! Как самочувствие?
– Николай Валерьевич, с Божьей помощью все наладится. У следствия есть подвижки?
Сыщик смотрел на морщинистого старика и пытался уяснить, насколько глубоки проблемы психического расстройства у этого человека. Он выложил:
– Михеев умер три года назад…
– Знаю. Я был на похоронах. Там присутствовала его бывшая жена и несовершеннолетний сын.
– Значит, он не мог напасть на вас…
– Уверяю, это был он! Мы хорошо знакомы, полгода вместе строили систему защиты музейных ценностей.
– Его тело эксгумировали. Экспертиза установила, что это Михеев…
– Вот как… – раздосадованный старик озадаченно наморщил лоб. – Может, близнец или клон?..
Следователь пристально всматривался в лицо Фирсова:
– Насчет клона не уверен… Алексей Михайлович, вы что-то скрываете от меня.
– Я рассказал все, что знаю… – старик демонстративно отвернулся.
Бессонов решил зайти с другой стороны:
– Нож… Поведайте мне судьбу этого предмета! – следователь достал прозрачную упаковку для улик с ножом и показал старику.
Смотритель глянул; подняв глаза на сыщика, проронил:
– Мой недосмотр… Михеев украл его из запасника.
– Впоследствии этим ножом был убит человек… Мы возобновили старое расследование.
Фирсов помолчал, потом стал рассказывать:
– Атрибуцией ножа я занимался лично…
По его словам, определение подлинности предмета заняло много времени. Форма, конструкция, материал рукояти, размеры и техника изготовления говорили о том, что нож изготовлен в XVI веке и принадлежал знатному человеку. Датировка предмета подтверждается радиоуглеродным методом по деревянной рукояти. Нож именной с орнаментированной рукояткой из березы. Она имеет анатомическую форму и буквы «МС», выполненные русской вязью, что типично для лапидарных надписей Московской Руси. Клинок изготовлен из материала…
Старик запнулся. Бессонов напрягся:
– Что-то не так с клинком?
– Он стальной, кованый, клиновидный…
– Простите, Алексей Михайлович, – возразил следователь, – я давно увлекаюсь старинным оружием. Сталь в России появилась только в XIX веке.
– В том-то и дело… – смотритель грустно вздохнул и продолжил рассказ.
С XVI по XVIII век значительную часть железа и цветных металлов приходилось России покупать на Западе. Начатая Иваном Грозным Ливонская война была именно борьбой за выход к торговым путям Балтийского моря, чтобы Россия могла экспортировать свои
меха и беспрепятственно покупать так не хватавшие ей металлы. Но что удивительно, клинок ножа не из закупленного железа… он изготовлен из метеоритного железа. Данные рентгенофлуоресцентного анализа это подтверждают. Коррозия за века клинок не тронула. Высокоуглеродистая сталь, обработанная методом холодной ковки, имеет на поверхности специфический рисунок. Кроме того, лезвие обладает бактерицидными свойствами (в нем обнаружено большое содержание катионов серебра и меди), что в принципе, помогло смотрителю выжить.Бессонов спросил:
– А буквы на рукояти?
– Буквы – это ключ разумения мудрости…
Обучающий набор данных был передан специалистам по искусственному интеллекту и загружен во входной слой нейронной сети. На выходе получили внятный ответ: буквы «МС» – инициалы Малюты Скуратова; нож принадлежал ему.
Бессонов бросил ироничною реплику:
– Даже ИИ научился выдавать желаемое за действительное…
Фирсов, сверкнув глазами, ответственно заявил, что глубокое обучение и программирование нейронной сети проводил научный институт по запросу музея, куда возили нож, а также имеются заключения и выводы соответствующих лабораторий – археологии, материаловедения и типологии древнерусского письма.
Следователь перестал улыбаться.
– Вы хотите сказать, что искусственный интеллект идентифицировал владельца ножа?
– Конечно! Да я и сам догадался. Однако, как говорится, доверяй, но проверяй.
Лицо Фирсова стало хмурым, как туча, когда он поведал о событиях древности. Этим ножом Григорий Скуратов по прозвищу Малюта, злодей, руководитель опричнины, думный дворянин, отрезал уши боярам. Возглавляя высшую полицию по делам государственной измены, Скуратов, послушный и бездушный исполнитель приказов царя, вел дознание с неслыханной жестокостью. Людская память сохранила фразу: «Не так страшен царь как его Малюта». Есть сведения, что главный опричник был убит на Ливонской войне в 1573 году.
Бессонов растерянно смотрел на старика:
– Этот нож продолжает совершать гнусные дела и в наши дни…
Фирсов вздохнул:
– Получается так… Думаю, сей предмет скрывает еще не одну мрачную тайну.
– Алексей Михайлович, какой НИИ занимался музейным экспонатом?
– Московский квантовый центр. Проект осуществлялся под непосредственным руководством физика Головиной Виктории Михайловны.
Глава 2. Квантовая реальность
В рамках следствия Бессонов прибыл в Москву. Квантовый центр, один из лучших в России и мире, занимал целый корпус в большом научном институте и имел лаборатории, оснащенные самым передовым оборудованием. Встреча с Головиной произошла в переговорной комнате.
Вошла красивая женщина, шатенка с голубыми глазами лет тридцати, заведующая лабораторией, доктор наук. Бессонов встал, они пожали друг другу руки.
Мелодичным голосом она произнесла:
– Мне поручено оказать вам полное содействие при раскрытии преступления.
Искреннее и радушное поведение Головиной выдавали ее острый ум. С сыщиком она быстро нашла общий язык, создав вокруг себя атмосферу доверия и открытости. Следователь, не отрывая от нее восхищенного взгляда, поведал о цели визита и изложил факты преступлений, совершенных орудием убийства – ножом Малюты. Он достал прозрачный пакет с уликой – злополучный нож – и, положив на стол, попросил ученого сообщить дополнительные сведения.
Женщина печально вздохнула:
– Мне жаль, ранен смотритель…