Посол

Посол понял, что вступил в противоборство, будучи подготовленным куда меньше, чем следовало бы, и что угрозы здесь – не способ получить желаемые ответы, так что он поменял тактику:

– Герр Чекатило, все мы здесь – светские люди, умудренные жизненным опытом, не так ли? А ведем себя как дикие звери, скрещиваем рога, точно олени, стремящиеся стать вожаками стада. Но тут твое логово, и теперь я понимаю, что здесь бессмысленно пытаться доказывать свой авторитет, – сказал Каспар, широко разводя руками, горячо надеясь, что жест этот выглядит демонстрацией великодушного благородства. – Мне необходима твоя помощь, я пришел к тебе в отчаянной нужде. Пропал мой добрый друг, и я верю, что ты можешь помочь мне отыскать ее.

Чекатило улыбнулся, немедленно разгадав уловку Каспара.

– Ты умен, имперец, гораздо умнее того придурка Тугенхейма. Зря он думал, что может быть здесь важным человеком. К сожалению, он ошибался во всех отношениях.

– Так ты поможешь?

– Возможно. Кого ты потерял?

– Мою лекаршу. Ее зовут Софья Валенчик, мне сказали, она когда-то работала на тебя.

– Софья! – гаркнул Чекатило. – Ну да, я помню Софью, но нет, она никогда не работала на меня, вне зависимости от того, сколько бы денег я ей ни предлагал. Думаю, я ей не нравился.

– Интересно, отчего бы это? – фыркнул Бремен. Увидев, как Режек напрягся, Каспар метнул на рыцаря ядовитый взгляд и сказал:

– Правда? Она никогда на тебя не работала? Ты уверен?

Каспар чувствовал, как та толика надежды, которую он питал, затевая этот поход и рассчитывая на результаты, улетучивается. Анастасия убедила его, что Софья работала на Чекатило, а ее слова он всегда ставил выше слов толстяка кислевита, но инстинкт твердил ему, что Чекатило не лжет.

– Ты уверен? – повторил Каспар.

Чекатило нахмурился:

– Мне, конечно, уже за сорок, но память меня пока не подводит. Нет, она никогда не работала на меня. Хотя и приходила сюда несколько раз в год.

– Что? – ужаснулся Каспар. – Софья приходила сюда, по собственной воле?

– Да, – подтвердил Чекатило. – По ее собственной воле. Она присматривала за девочками, работающими в отдельных кабинках, делала им припарки от сифилиса и все такое прочее. Иногда принимала роды или приканчивала детишек во чреве. Она пыталась следить за здоровьем девушек. – Жирный мошенник похотливо ухмыльнулся. – Нелегкая это задачка в Кислеве. Но нет, она никогда не работала на меня, хотя я был бы счастлив, я высоко ценил ее. Она была доброй женщиной.

– Была? Она была и остается доброй женщиной, – подчеркнул Каспар. – А сейчас она пропала, ее забрал Мясник.

– Значит, она мертва. Зарезана и съедена.

– Я в это не верю, – заявил Каспар.

– Нет? Что заставляет тебя полагать, что она жива?

– Я сам, – ответил Каспар каким-то усталым, лишенным эмоций голосом. – Пока я не увижу что-то, что доказывало бы ее гибель, я буду продолжать искать ее.

– Влюбился? – хохотнул Чекатило. – Не стану винить тебя, коли так. Софья Валенчик – прекрасная женщина.

– Нет, – сказал Каспар, и Чекатило улыбнулся поспешности его ответа.

– Ясно, но почему ты считал, что я могу или захочу помочь тебе отыскать ее?

– Не знаю. Я пришел сюда, думая, что, возможно, ее забрал ты, но теперь я в этом не уверен. Я не знаю, что бы ты мог сделать, чтобы помочь мне, но если есть это «что-то», то молю тебя – помоги.

Прежде чем заговорить, Чекатило несколько долгих секунд рассматривал Каспара.

– Я помогу тебе, имперец, хотя лишь Урсан знает почему. Я и сейчас полагаю, что мы с тобой будем врагами, но тут дело касается Софьи. Чем ты отплатишь за мою помощь?

– Все, что я могу предложить, это свою благодарность, – сказал Каспар.

Великан-кислевит рассмеялся, посол же был по-прежнему серьезен.

– Ты – человек своего слова, Каспар фон Велтен?

– Да, – кивнул Каспар. – Мое слово железно, раз данное – уже не сломается.

– Каспар… – предостерег Бремен, но посол махнул рукой, призывая рыцаря к молчанию.

Взгляды мужчин встретились и долго не отрывались друг от друга, а потом Чекатило, наконец, кивнул и поднялся с лавки.

– Я так и думал, имперец, просто имей в виду, если нет – тебе конец. Что ж, у меня много глаз и ушей по всему Кислеву, и если есть что-то, что можно узнать, я раскопаю это для тебя. – Чекатило подался вперед. – Но если я сделаю это для тебя… – произнес он, оставив многозначительную фразу незаконченной.

– Я понимаю, – сказал Каспар, размышляя, так ли это на самом деле.

Глава 8

I

В дни, последовавшие за встречей Каспара с Чекатило, погода продолжала портиться. Кислевские старейшины утверждали, что грядет самая тяжелая зима со времен Великого Царя, Радия Боки. Правда это или нет, Каспар не знал, да его это и не заботило, так занят он был удовлетворением нужд увеличивающейся армии в нескончаемый период отсутствия сражений.

Дни шли и шли, но мысли о Софье продолжали вторгаться в его сны, да и в бодрствующее сознание тоже. Проявив исключительное для него участие, Пашенко лично проинформировал посла, что его чекисты сейчас вынуждены прекратить поиски. После четырех сердец, оставленных у посольства, были обнаружены и другие изувеченные тела, требующие расследования, которое могло бы пролить свет на личность убийцы.

Несмотря на провал Пашенко, Каспар отказывался расстаться с надеждой на то, что Софья, возможно, все еще жива. После возвращения от Чекатило он рассказал Анастасии то немногое, что они узнали, и она посоветовала не доверять словам безродного преступника. Каспару и хотелось бы, чтобы его убедили, но он, как и прежде, нутром чуял, что Чекатило сказал правду.

Анастасия взяла на себя организацию распределения продуктов солдатам и беженцам, с удовольствием погрузившись в работу и проявив настоящие способности, хотя Каспар и настоял, чтобы она управляла всем из посольства. Он не хотел потерять еще одного дорогого ему человека из-за беспечности.

Женщина заняла покои, смежные с комнатой Каспара, и на вторую же ночь пришла к нему, легко скользнув в постель и объятия посла. Друг в друге они нашли уют, так необходимый одиноким людям, стремящимся на время оградиться от жестокостей внешнего мира. Их соития были мягки и нежны, каждое прикосновение, каждая ласка носили толику страха, и, ночь за ночью обнимая Анастасию, Каспар шептал ей величайшую ложь любви: «Я никогда не покину тебя».

Она появлялась каждую ночь, и посол ощущал все большую благодарность за ее внимание. Они лежали в темноте, Каспар рассказывал женщине о Нулне и своей жизни в Империи, а она ему – фантастические истории о древних королевах-ханшах и магических силах, которыми они обладали. Эти ночи сблизили Каспара с Анастасией, они крепко держались друг за друга, черпая уверенность уже оттого, что другой рядом.

– Будет ужасно, когда они придут, да? – прошептала женщина.

Каспару хотелось бы соврать, но он не смог выдавить слов лжи. Вместо этого он просто кивнул: