Поспешное замужество

— Я не придавал особого значения размерам кровати, — каким-то странным голосом произнес Анголос. — Но сейчас мне вдруг захотелось спать именно на такой.

— Мне тоже.

В комнате воцарилась тишина. Джорджи едва могла дышать. Когда она посмотрела на Анголоса, все поплыло перед глазами, Он притянул ее к себе и поцеловал. Так страстно и пылко, что Джорджи забыла обо всем на свете.

— А я все это время убеждала себя, что ты мне безразличен, — сказала она, с трудом оторвавшись от его губ.

Он одной рукой продолжал держать ее, а другой отодвинул волосы, обнажая ее длинную шею,

— И что же? — спросил он полушепотом, покрывая ее шею поцелуями.

— Я скажу, если ты перестанешь делать то, что делаешь.

— Сомневаюсь, что у меня хватит сил остановиться. — В глазах его отражались страсть и желание.

— Я никогда не переставала думать о тебе, Анголос.

У Джорджи дыхание перехватило, когда он наклонился и начал одну за другой расстегивать пуговицы ее блузки. Расстегнув последнюю, он посмотрел в глаза жены.

— Сними ее, — попросил он, отступив.

Щеки Джорджи зарделись. В глазах загорелись счастливые искорки.

— Ты хочешь, чтобы л...

— Я хочу тебя, — произнес он тихо. — Так всегда было, есть и будет. С того самого момента, как я впервые увидел тебя, я был околдован.

Джорджи сбросила с себя блузку. Она завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер.

— Снять? — спросила она игриво.

Анголос кивнул.

Джорджи привычным жестом расстегнула застежку, и шелковый бюстгальтер упал на пол.

Сердце ее бешено стучало. Казалось, еще чуть-чуть, и оно выпрыгнет из груди. Дыхание стало прерывистым, губы пересохли. Они не прикасались друг к другу, но Джорджи была так возбуждена, что едва могла дышать.

Анголос не мог оторвать глаз от ее роскошной груди.

В одно мгновение он оказался рядом с Джорджи, подхватил ее на руки и донес до кровати. Ее голова еще не опустилась на подушки, а он уже жадно впился губами в ее губы. Он целовал ее как голодный тигр, вырвавшийся из клетки. Ее истосковавшееся по ласке тело изгибалось от наслаждения.

— Как же мне не хватало тебя, — прошептала Джорджи, когда он на секунду оторвался от ее губ.

— Теперь я всегда буду рядом, — пообещал он.

— Нет... не останавливайся... я... — запротестовала она, когда Анголос немного отстранился.

Он оглядел великолепное полуобнаженное тело Джорджи.

— Ты самое прекрасное создание на свете.

Анголос снова склонился над ней. В глазах его загорелся огонь. Он стал целовать ее грудь.

— Твоя грудь стала полнее, — прошептал Анголос.

— Это из-за Никки, я ведь кормила его грудью. — Джорджи испугалась, что эта фраза может остудить пыл Анголоса, но она произвела на него прямо противоположный эффект. Его дыхание участилось, он начал расстегивать пуговицы на своей рубашке. Потом неожиданно передумал и переключился на джинсы Джорджи.

Она не сопротивлялась. Как часто, лежа в своей одинокой постели, она представляла себе эту картину! Анголос целовал ее грудь, затем он спустился ниже, к ее животу.

Он поднял голову, когда добрался до ее трусиков, и улыбнулся такой улыбкой, что у Джорджи голова пошла кругом. Она закрыла глаза, из груди вырвался стон, когда он добрался до ее розовой жемчужины.

— Боже, Анголос, — выдохнула она, — я не... о Господи... продолжай... да... да!..

Он в мгновение ока оказался сверху.

Из ее горла вырывался стон за стоном каждый раз, когда он прикасался к ней.

Они целовались с неистовой страстью.

Но сейчас Джорджи хотелось большего, гораздо большего.

Он немного отстранился, расстегивая молнию на брюках. Джорджи не смогла сдержать восхищенный вздох.

— О, — прошептала она, увидев его перед собой совершенно обнаженным, таким сильным и крепким.

Она потянулась к нему, ее накрыла волна удовольствия, из груди вырвался стон.

Джорджи отдавалась ему с неистовой страстью. Обхватив его лицо руками, она припала к его губам и вложила в поцелуй все желание, которое накопилось в ней за время разлуки.

— Боже!.. — простонал он, — Посмотри на меня! Я хочу видеть твое лицо... Я хочу видеть, что ты чувствуешь.

Джорджи открыла глаза, вторя его движениям.

— Ради тебя я готова на все.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Джорджи и Никки переехали в новый дом в выходные. Анголоса вызвали по срочному делу в Грецию, так что они остались одни в огромном особняке. Джорджи была поражена, когда позвонил ее отец и предложил свою помощь. Она ответила согласием.

— Не знаю, как ты смягчил его... — сообщила Джорджи Анголосу четыре дня спустя, сидя в комнате, которую Анголос сделал своим кабинетом. Смежную комнату занимал ассистент Анголоса, приятный молодой человек по имени Демитрий. — ...но отец даже извинился передо мной, — продолжала Джорджи. — И ни разу не позволил себе ни одной язвительной остроты, даже восхищался домом.

— Сказал? С чего ты взяла, что я вообще имею к этому какое-то отношение?

— Ну, в последний раз он, кажется, пожелал никогда больше не видеть меня.

— Я здесь абсолютно ни при чем, — настаивал Анголос. — Может быть... — осторожно начал он, закрывая ноутбук.

— Что может быть? — переспросила Джорджи, так и не дождавшись продолжения.

Анголос поднял голову:

— Может, он понял, что со мной ты счастлива?

На глаза Джорджи навернулись слезы.

— Возможно, — выдохнула она.

Анголос лишь кивнул в ответ.

Они правильно поступили. Между ними возникла необыкновенная близость. Но Джорджи боялась искушать судьбу. И предпочитала не думать о том, что все у них хорошо.

Конечно, не обходилось без ссор, но все это были мелочи, с которыми сталкивается любая семья. Джорджи знала, что жить с Анголосом нелегко, поэтому закрывала глаза на незначительные проблемы.

«Может быть, — размышляла она, — между нами так мало разногласий, потому что мы оба ведем себя как настоящие дипломаты?»