Посредник Дьявола

— Мне уже соседи рассказали, когда и с кем у тебя «занятия».

— Какое твое теперь дело?

Послышался звонкий удар пощёчины и неразборчивая фраза.

— … моём доме! … по гроб жизни должна!

— Проспись!

— Деньги давай! Сейчас же!

— Я их не печатаю! — громким шёпотом отвечала женщина.

— Пусть хахаль даст.

Святослав высунул голову из-за двери:

— У вас всё в порядке?

Он увидел неприятную сцену: Вероника Генриховна держится за щеку, а над ней возвышается небритый неопрятный тип, который едва ли стоит на ногах.

— Подождите, пожалуйста! — замахала ему руками учительница.

— По музыке, говоришь? На молодых потянуло?

Мужчина взял её за волосы и потащил за собой куда-то по коридору.

— Я работаю! — воскликнула женщина.

Святослав помчался вслед за ними.

— Что вы делаете? Отпустите её!

Мужчина впихнул Веронику на хорошо обставленную антикварную кухню. Женщина успела ухватиться за край стола и удержалась на ногах. Свят перехватил руку мужчины и задержал его. Тот поднял на него безжизненные впалые глаза:

— Пшёл отсюда!

Он попытался пнуть Вишневского, но промахнулся и врезался ногой в дверной косяк.

— Марк, пожалуйста, не вмешивайтесь! — постаралась остановить его Вероника. — Он не в себе, когда пьян.

— Я вижу, но это не повод так с вами обращаться. Да и со мной тоже.

Свят второй рукой взял мужчину за шиворот и потащил к кухонной раковине, намереваясь остудить ледяной водой из-под крана.

— О, сука! — шипел и ругался незнакомец. — Убью!

Пьяный как-то извернулся и схватил из мойки нож. Святослав разжал руки и отпрыгнул, увернувшись от лезвия.

Вероника Генриховна встала меж ними.

— Марк, прошу, уходите.

— Но он может навредить вам.

— Я справлюсь. Не в первый раз. Идите. Идите!

Крикнула она, отталкивая Свята от себя.

Вишневский быстро набросил куртку, натянул ботинки и выскочил на лестничную клетку. Вслед ему доносились крики:

— Сука! Ты мне за всё ответишь!

— Успокойся, пожалуйста!

— А ну, иди сюда!

Святослав, оказавшись без свидетелей, быстро вызвал Эрмана:

— Нужна помощь, он сейчас убьёт её.

— Понял.

Мужчины бегом поднялись на четвёртый этаж, крики за дверями смолкли.

— Пришёл пьяный мужик и начал угрожать. Муж это или кто другой — я ничего не понял.

— М-да… — протянул Эрман и нажал на кнопку звонка.

На пороге показалась растрёпанная и взмыленная Вероника Генриховна. Она зажимала на груди порванную шаль.

— Э, кто там? — раздалось из глубины. — Снова этот?

— Я же сказала уходить! — зашипела на Свята женщина. — Кого вы привели?

— Вам нужна помощь? — спросил Эрман. — Вызвать полицию?

— Нет! Идите уже и не возвращайтесь!

— Но мужчина неадекватен! — попытался вразумить её Вишневский.

— Я разберусь! — рявкнула она, а после обернулась на сдавленный стон из комнаты и добавила тихо. — Пожалуйста, уходите.

Она захлопнула дверь перед тремя мужчинами.

— Что это значит? — вспылил Святослав. — Может, вызовем наряд?

— А зачем? Им она скажет то же самое.

— Как же так? Это же домашнее насилие.

Эрман пожал плечами, Гена кивнул со знанием дела.

— Узнал что-нибудь?

— Скорее нет. Разберёмся в гостинице? Мне ужасно разболелась голова.

Свята донимала мигрень. Запах подъезда, удушье сандала, а после напряжения от увиденной сцены, принесли ему головную боль, какой он ещё не помнил на своём веку.

Эрман пробовал расспрашивать его о дальнейших планах в машине, но это было полностью бессмысленно. Они остановились у аптеки, где Вишневский купил себе самое мощное обезболивающее, которое не помогло даже после двойной дозы. Ему не хватало воздуха, тошнота накрывала. Хотелось сунуть голову в снег, которого, увы, всё ещё не было.

— Идите в номер, я немного прогуляюсь, — сказал он мужчинам.

Он двинулся вперёд по улице, не разбирая дороги. Ветер сбросил капюшон и ледяным обручем сковал голову. Святу будто стало легче в этот момент. Он вошёл в какой-то двор и сел на скамейку, сжав лоб руками.

«Ещё немного, и отпустит,» — шептал он себе, — «Ещё немного. Ещё чуть-чуть».

Он сосредоточился на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Он подумал об Ане. Как бы он хотел сейчас оказаться подальше от этого всего, войти в квартиру, а там она сидит за обеденным столом со своими огромными белыми листами и отбивает ритм карандашом.

— Опа, дядя! — раздалось у него над ухом, вырывая из мечтательной неги, — Дай котлы поносить?

Святослав поднял глаза и увидел перед собой мутное пятно:

— Что, простите?

Отвечать ему никто не собирался. Вместо этого в голову прилетел мощный удар сзади. Свят свалился под лавку. Он попытался встать на колени, но ему не позволили. Удар ногой в лицо на мгновение лишил сознания.

Когда мир вновь встал на место, Святослав ощутил, как его обыскивают: один нападавший стаскивал часы с запястья, второй шарил по карманам. Гнев овладел им. Он извернулся и схватил одного из грабителей за руку. Вор должен был горько пожалеть о своём злодеянии. Рассердить тёмного ведуна — значит подписать себе приговор. А уж получить его прямым касанием… Ничего не произошло. Бандит равнодушно разжал пальцы своей жертвы, а после наступил грубым ботинком в назидание.

Святослав не сразу понял, что проклятие не сработало. Ярость воодушевила его. Он сгруппировался и смог рывком подняться на ноги. Сбоку прилетела насмешка:

— Ля, борзый какой!

Свят успел оглядеться — его окружало трое. Он не различал лиц и деталей, видел только расплывчатые пятна. Отбиться не получится, не та физическая форма. Бежать тоже. Вишневский сделал на несколько шагов назад. Стая гиен в мгновение сочла отступление проявлением слабости.

— Уважаемый, отдохни. Не суетись!

Ближайшая фигура подскочила к нему. Святослав не согласен был продавать себя так дешёво. Он в последний момент шагнул вправо, и занесённый кулак пролетел мимо его лица. Нападающий по инерции завалился и врезался в стену.

— Ах ты…!

Теперь наступила его черёд. Он вернулся влево и припечатал бандита в ухо.

Этого ему не простили. Оставшаяся парочка сообщников накинулась на него, загнав в угол. Дело пахло керосином.

— Эй вы! — раздался скрипучий визг где-то за спинами нападавших. — А ну! Я сейчас полицию вызову!