Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли

Трагическая идея деградации мира, то есть удаления мира от собственных истоков, постоянно в полноценной Традиции восполняется восстановлением всего в первозданном виде. И довольно бесконфликтно. Даже самую страшную грязь представители манифестационизма рассматривают как временное явление,которое необходимо, дабы то, что удалилось, возвратилось назад.

Календарь-карта

Календарь в мире манифестационизма и есть географическая карта. Совпадение карты и календаря в структуре представления о времени и пространстве в Традиции очень важно. Время и пространство (и их аналоги в более тонких сферах) в Традиции, строго говоря, неразделимы. И время и пространство имеют общую для обоих единую символическую структуру.Поэтому, когда мы встречаемся с древними, наиболее универсальными знаками и символами, мы встречаемся одновременно и с тем, что изображает цикл, то есть с определенными временными аспектами, и с тем, что обозначает географическую карту. Весне соответствует восток, лету — север, осени — запад и зиме — юг.

Исследованием этих структур занимался немецкий ученый Герман Вирт, расшифровавший древнейшие надписи, собравший огромную коллекцию различных рунических и проторунических значков. Аналоги рунических значков Футхарка он нашел в самых древних культурах, в линейных знаках из Мохенджо-Даро, в додинастическом египетском письме, которым по 4–5 тысяч лет, вплоть до наскальных рисунков. Он восстановил изначальный, парадигмальный смысл этих знаков, и чем древнее были эти знаки и символы, тем более строго отождествлялись в них карта и календарь.

В конечном итоге, карта, календарь, мир, человек, животное, дух, мысль, Вселенная, солнце спрессовываются в приблизительно один символ,и этот символ не что иное, как структура священного пространства или священного цикла, где развертывается динамика внутреннего и внешнего, отступления от центра и возврата в свой собственный центр. Все символы в этой перспективе сливаются в карту-календарь, и кроме нее ничего нет.

Здесь крест, круг, солнце, лучи, прямая, непрямая, открытое, закрытое — вся полнота возможных интерпретаций.

Пространство и время в парадигме креационизма

Тварь или утварь?

Переходим к креационизму. С появлением авраамической традиции, иудаизма, религии откровения, которая приходит на смену естественной религии, возникает фундаментальное новшество. Мир отныне не проявлен, но сотворен. Это не проявление божества. Он создан не ex deo, a ex nihilo, из ничто. Создан трансцендентым Творцом, Который не присутствует в мире, пребывает вне его, что и порождает совершенно новое представление о времени и пространстве.Возникает существенное изменение качества пространства. Это пространство отныне не живое— как горшок не является животным. Если древний грек рассматривал горшок, в принципе, как живое существо, то в креационистской вселенной живое существо рассматривается как «ходячий горшок», утварь. В какой-то момент произошло что-то фундаментальное, и человек задумался о том, что первично: жизнь и ее застывание либо, наоборот, некая игрушка и ее оживление.Для греков жизнь была, безусловно, первичней, чем аппарат. Семитскому гению открылась механическая природа жизни.

Чудо

В креационизме пространство само по себе несакрально. Но сказав это, мы тут же попадаем в стихию, которую человек Традиции воспринимает как чистый нигилизм. В этом нигилизме ему находиться невозможно, и как только мы утверждаем, что пространство здесь несакрально, это столь невыносимо для религиозного сознания, что оно немедленно приступает к его сакрализации. Это очень тонкий момент: пространство и время несакральны по своей природе, но они сакрализируются извне.Таким образом, здесь возникает извне данная, дополнительная символическая нагрузка, которая приписывается некоторым точкам пространства и некоторым моментам времени.

Так возникает совершенно новое мировоззрение, связанное с представлением о чуде. В манифестационизме нет пространства для чуда, потому что всё происходящее в пространстве и времени — единое чудо. Само пространство и само время и есть чудо, а если они чудо и чистая ткань волшебства, то места для чуда — как чего-то особого — просто не остается. Все точки и все мгновения волшебны, и это нормально, а не чрезвычайно.

Лишь в границах креационизма возникает место для чудесногокак нарушение ничтожной имманентности ничтожного (несакрального) пространства и ничтожного (несакрального) времени. Это дополнительное измерение вносится творящей деятельностью Бога. Бог-субъект, находящийся вне творения, вызывает к бытию из небытия этот ничтожный сам по себе мир, но поскольку вызывает (творит) именно Он, то этот мир одновременно и сакрализируется.Символам из праха дается не присущее их природе, дополнительное измерение. Они одухотворяются. Неживое оживает. Это и есть чудо. Несвященные точки и мгновения изымаются из своей природной несвященности и освящаются.

Вечность и предвечность

Так мы приходим к символической вселенной.Символическая вселенная — это вселенная, которая катафатически указывает на своего Создателя, отражает Его, но сама Им не является.Именно в этом коренится принципиальное отличие монотеистических религий, то есть иудаизма, ислама и христианства, от манифестационистских традиций.

Религии Откровения утверждают сакрализированный мир, в котором есть и сакрализованное пространство (рай, храм, земля обетованная) и сакрализованное время (время молитвы).

Есть в креационизме и вечность, но вечность в строгом смыслепринадлежит только Богу. Поэтому в русском церковно-славянском языке возникает два термина для обозначения вечности: «вечность» и «предвечность».

Слово «век» (откуда «вечность») — это калька с греческого "эон", где «эон» представляет собой неопределенно долгую длительность, откуда «во веки веком». Эоническое время — цикл души, т.е. длительность, превосходящая качественно телесный цикл. «Вечность» в узком смысле — это вся длительность мира, куда включаются все события мировой истории.

«Предвечность» — это описание того состояния, в котором пребывает Бог. Иногда предвечность и называется «вечностью». Строгая терминология в священных текстах не выдержана, но смысл использования термина «предвечный» (слова «eternal» и «preeternel» — по-французски, «вечный» и «предвечный», происходят от латинского «aetas», что на латыни значит «век», «эон») указывает, что настоящая вечность(т.е. полная, абсолютная неизменность) качественно принадлежит только Богу. В этом смысле Бог вечен (неизменен), а творение невечно, так как мир, который сотворил Бог, имеет начало и конец. Но по сравнению с жизнью отдельного человека, и даже общества, тот мир, который сотворен, выступает как «вечный», поскольку он длится гораздо дольше,чем жизнь одного человека, рода или цивилизации.

Поэтому возникает потребность во введении особой длительности, которая дольше жизни конкретного человека или цивилизации, принципиально дольше, но несопоставима с неизменностью Творца.

Трансцендентализм: революция пространства

Давайте заглянем в самую суть определения вечности. Вечным в концепции креационизма в строгом смысле является только Бог. Абсолютно трансцендентный Творец, субъект, личность. Это вечность. Всё остальное не вечность. Значит, всё остальное появляется (акт творения) и исчезает (конец света, Страшный Суд).

Если вечность в структуре манифестационизма находилась в центре вещей, внутриних и была соприсущамиру, то в структуре креационизма вечность находится внеэтого мира. Возникает принципиально новое метафизически пространство, которое вводится в бытие через акт творения. Акт творения, осмысленный в креационистской парадигме, создает революционно необычное (для парадигмы премодерна) пространство, такое пространство, где внешнее— уж точно не внутреннее, и где временное— уж точно не вечное.