Постскриптумы
Шрифт:
– Что-нибудь прикажете?
– холодно спросил владелец.
Он вытер глаза красным платком далеко не первой свежести и сказал:
– Ничего решительно, благодарю вас. Я просто зашел сюда пролить слезу. Я не люблю делать свидетелями моего горя случайных прохожих. У меня есть маленькая дочка, сэр, пяти лет от роду, с золотыми вьющимися волосиками. Ее зовут Лилиан. Она говорит мне нынче утром: - "Папа, Санта Клаус принесет мне на рождество красный вагончик?" Это лишило меня последних сил, сэр, потому что, увы, я без работы и не имею ни гроша. Подумайте только, один красный вагончик сделает
– Прежде, чем вы покинете магазин, - сказал владелец, - а вы это сделаете через какие-нибудь 15 секунд, я считаю долгом довести до вашего сведения, что мой магазин имеет отделение на Трэйнс-Стрит, в каковом отделении я вчера и находился. Вы вошли вчера и сообщили то же самое о вашей маленькой девочке, которую вы назвали Дэйзи, и я дал вам вагон. По-видимому, вы плохо помните имя вашей маленькой девочки.
Человек с достоинством выпрямился и направился к двери. Достигнув ее, он повернулся и сказал:
– Ее имя Лилиан-Дейзи, сэр, а в вагоне, который вы мне дали, одно колесо соскакивает и с ручки сцарапана краска. У меня есть друг, владелец бара на Виллоу-Стрит, который хранит его для меня до рождества, но мне будет стыдно за вас, сэр, когда Лилиан-Дэйзи увидит этот старый, исцарапанный, дребезжащий, из вторых рук, оставшийся с прошлого года вагон. Но, сэр, когда Лилиан-Дэйзи опустится вечером на колени перед своей маленькой кроваткой, я скажу ей, чтобы она помолилась за вас и попросила небо смилостивиться над вами. Есть у вас под рукой карточка с названием и адресом фирмы, чтобы Лилиан-Дэйзи правильно указала ваше имя в своей молитве?
ФАКТЫ, ФАКТЫ И ФАКТЫ
Было далеко за полдень и дневной штат уже разошелся по домам. Ночной редактор только что вошел, снял пиджак, жилетку, воротничок и галстук, закатил рукава сорочки, спустил с плеч подтяжки и приготовился засесть за работу.
Кто-то робко постучался в дверь снаружи, и ночной редактор гаркнул:
– Войдите!
Красивая молодая леди с умоляющими голубыми глазами и прической Психеи вошла со скатанной в трубку рукописью в руке.
Ночной редактор молча взял трубку и раскатал ее. Это была поэма, и он стал читать ее вполголоса, судорожно кривя челюсть, так как его органы речи были частично закупорены доброй четвертью плитки жевательного табака.
Поэма гласила:
РЕКВИЕМ
Рассвет в окна немую муть
Проник, развеяв тьму,
Где он лежит, закончив путь,
Назначенный ему.
О, сердце, рвись от тяжких мук,
Рыдая и стеная:
Мой alter ego, ментор, друг
Оторван от меня!
Когда в восторге он творил
В часы ночной тиши
Он слишком много в масло лил
Огня своей души.
И взрыв пришел. И яркий свет
Погас: не вспыхнуть вновь.
И не проснется мой поэт
Принять мою любовь!
– Когда это случилось?
– спросил ночной редактор.
– Я написала это вчера ночью, сэр, - сказала молодая леди.
– Оно годится для печати?
– Вчера ночью? Гм... Материал немного лежалый, но все равно, в другие газеты он не попал. Теперь, мисс, - продолжал ночной редактор, улыбаясь и выпячивая грудь, - я намерен дать вам урок,
как надо писать для газеты. Мы воспользуемся вашей заметкой, но не в такой форме. Сядьте в это кресло, и я напишу ее заново, чтобы показать вам, в какую форму надо облекать факт для печати.Юная писательница уселась, а ночной редактор сдвинул брови и два-три раза перечитал стихотворение, чтобы схватить главные черты. Он небрежно набросал несколько строк на листе бумаги и сказал:
– Вот, мисс, та форма, в которой ваша заметка появится в нашей газете:
НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ
Вчера ночью мистер Альтер Эго из нашего города, обладающий недюжинным поэтическим дарованием, был убит взрывом керосиновой лампы во время работы у себя в комнате.
– Как видите, мисс, заметка содержит все существенное, и, однако...
– Сэр!
– воскликнула с негодованием юная леди.
– Ничего этого абсолютно нет в стихотворении! Сюжет его вымышлен и целью стихотворения является изобразить горе друга поэта по поводу его безвременной смерти.
– Но, мисс, - сказал ночной редактор, - стихотворение ясно говорит о том, что в масло было подлито слишком много огня - или, вернее, в огонь слишком много масла - и что последовал взрыв, и что когда свет погас, джентльмен остался в положении, после которого он никогда уже больше не проснется.
– Вы прямо ужасны!
– сказала юная леди.
– Отдайте мне мою рукопись. Я занесу ее, когда здесь будет редактор литературного отдела.
– Очень жаль, - возразил ночной редактор, возвращая ей свернутую в трубку рукопись.
– У нас мало происшествий сегодня и ваша заметка была бы весьма кстати. Может быть, вам пришлось слышать о каких-нибудь несчастных случаях по соседству: рождениях, угонах, грабежах, разорванных помолвках?
Но хлопнувшая дверь была единственным ответом юной поэтессы.
РОКОВАЯ ОШИБКА
– Что ты такой мрачный сегодня?
– спросил один из жителей Хаустона, завернув в сочельник в контору своего приятеля.
– Старая дурацкая шутка с перепутанными письмами - и я боюсь теперь идти домой. Жена прислала мне час тому назад с посыльным записку, прося отправить ей десять долларов и подождать ее здесь в три часа, чтобы пойти вместе за покупками. В это же время я получил счет на 10 долларов от торговца, которому я должен, с просьбой погасить его. Я нацарапал торговцу ответ: "Никак не могу выполнить просьбы. Десять долларов нужно для одной штучки, от которой не считаю возможным отказаться". Я сделал обычную ошибку: торговцу послал 10 долларов, а жене - записку.
– Разве ты не можешь пойти домой и объяснить жене ошибку?
– Ты не знаешь моей жены. Я уже принял все меры, какие мог. Я застраховался на 10.000 долларов от несчастного случая сроком на два часа, и жду ее сюда в течение ближайших пятнадцати минут. Передай всем моим приятелям прощальный привет, и если, когда будешь спускаться вниз, встретишь даму на лестнице - держись ближе к стенке!
ТЕЛЕГРАММА
Место действия: телеграфная контора в Хаустоне.
Входит очаровательное манто из черного велюра, отделанное шнурками и выпушками, с воротником из тибетской козы, заключающее в себе не менее очаровательную юную леди.