Поступь Империи. Право выбора.

– Первым содержимое сундуков может увидеть только наш государь-батюшка,– спокойно ответил Прохор, глядя на злые глаза «полудержавного властелина Руси».

– Ты забываешься, холоп! А ну открыл быстро сундуки, иначе будешь в холодной до конца своей никчемной жизни сидеть!– гаркнул на девятнадцатилетнего полковника Алексашка Меншиков.

– Это вы, господин светлейший князь забываетесь, видимо теперь вы государь Руси-матушки? Раз требуете такого наперед государя?– все так же спокойно сказал Прохор, немного ближе к рукояти сабли сместив свою ладонь.

– Хорошо, не хочешь по хорошему… Схватить его!– скулы светлейшего князя побелели, ноздри дрожали, словно паруса во время шторма.

В толпе зашелестели вынимаемые из ножен клинки, двенадцать витязей оказались в окружении ожидающих дальнейшей команды спешившихся кавалеристов.

– Вы чего замерли?! Я приказал взять их и кинуть в холодную!

– Так нет тут холодной,– кто-то виновато пробубнил в рядах кавалеристов.

– Так зарубите их, к чертовой матери, я не хочу видеть здесь их мерзкие рожи!– чуть ли не брызгая слюной, надрывается Алексашка.

– Стоять! Что здесь происходит?– остановил, было начавших исполнять бредовый приказ генерала от кавалерии драгун властный окрик.

За спиной разъяренного Меншикова замер царь Петр, с интересом глядящий на своего любимца и Прохора.

– Ну? Я жду!– нахмурился государь.

– Этот… полковник,– выплюнул последнее слово Меншиков.– Не подчиняется приказам, из-за этого я приказал арестовать его.

– Да?! Это правда, полковник?

– Нет, Ваше Величество,– спокойно ответил Прохор.– Я всего лишь сказал светлейшему князю, что не покажу ему содержимое сундуков, до той поры пока их не увидит сам государь.

– Что скажешь на это Алексашка? Так дело было, али врет полковник?– насмешливо спросил Петр, хорошо изучивший своего любимца, беззаветно преданного ему и его преобразованиям, но так же беззаветно любивший брать взятки и «подарки».

– Врет, собака!

– Ну, коли так, то давай полковник открывай сундуки, поглядим, посмотрим из-за сего ссора вышла,– немного подумав, сказал государь.

Кивнув первой паре витязей, Прохор самолично подошел к сорванным замкам и откинул крышку, на мгновение, ослепнув от солнечных лучей, заигравших на гранях золотых монет.

– Етить! Святая матерь Богородица! Во те на! – понеслось со всех концов, увидавшей золото толпы.

– Кхе, неплохой сундучок, зелоно не плохой… и что все таковы?– погладив подбородок, спросил Прохора государь.

– Так точно Ваше Величество, весь десяток сундуков полон золота,– четко ответил полковник Митюха.

– Ну, коли так, то давай пройдем в шатер, там и продолжим разговор… наедине,– нахмурился государь, глядя на гневно раздувающего ноздри Меншикова, собирающегося что-то сказать, но тут же захлопнувшего свой рот, увидев, что государь не шутит.

Толпа собралась порядочная, но после пары десятков зуботычин, вставших в караул преображенцев желающих поглазеть на уносимые в шатер государя сундуки стало много меньше. Между тем витязи сложили десять сундуков в один угол, тут же вышли из шатра, по настоянию охраны государя уйдя за невидимую линию.

– Садись, полковник,– закинув ногу на ногу, государь стал забивать в длинную трубку рассыпчатый табак.

– Спасибо Ваше Величество.

Мягкий стул с высокой спинкой чуть скрипнул, врываясь в зеленый дерн и замер.

– Рассказывай, я тебя слушаю, ничего не утаивай,– милостиво разрешил Петр, прикуривая угольком вонючие табачные листья.

Пару секунд Прохор помолчал, собираясь с мыслями и четко, как на уроке тактики, глядя чуть выше головы государя начал:

– Ваше Величество, когда наш полк отбыл для помощи Полтаве…

– Оставь, полковник,– поморщился Петр.– То что ты со своими солдатами, «вынырнул» из Яковецкого леса, аки заяц под копыта коня, бог с тобой. Хорошую службу заслужил, и тебе с твоими витязями все зачтется, я уже сказал. Ты мне про золото лучше расскажи, зелоно интересно мне сие, откуда оно, кто добыл. Все расскажи.

– Как прикажите государь. Перед тем как вступить в бой, прошлым утром я отдал приказ двум взводам полка, разведчикам по дуге обойти лагерь шведом и до того момента покуда их командир, сержант, не решит вмешаться, они должны будут наблюдать за ходом сражения издали. При этом я приказал наблюдать им за штабом короля шведов и при случае захватить кого-нибудь.

– А откуда ты знал, что мы победим?– прищурился Петр.

– Русская армия сильней шведской, … то, что было шведской армией,– поправился Прохор.– Это еще ваш сын нам говорил, государь!

– Ишь как!– крякнул царь.– Продолжай дальше.

– Так вот, когда ближе к обеду войска Карла побежали, разведчики смогли выследить одного из сановников шведского короля. Некоего графа Пипера, дождавшись когда момент для захвата будет самым удачным, два взвода витязей вошли в покинутый лагерь шведов и скрутили этого графа. А как потом выяснилось, он хотел уничтожить важные государственные бумаги и переписку своего короля, оставленные им в старом штабе, чуть ближе к Полтаве, чем тот который он поставил во время вчерашнего сражения,– говоря это, Прохор передал Петру плотную кожаную папку, перевязанную парой кожаных ремешков, удерживающих бумаги от выпадения.

– Вон даже как, отрадно,– задумчиво выпуская облако дыма, царь взял бумаги, сорвал ремешки и углубился в чтение.

В течение десяти минут, государь просто выпал из жизни, то и дело, хмыкая, он постоянно потягивал трубку и листал чуть пожелтевшие страницы государственных бумаг, на которых голубым оттиском стояла королевская печать. Определенно бумаги действительно оказались важными.

– Читал?– с все тем же прищуром спросил царь Прохора, убирая бумаги в стол, задумчиво теребя левую мочку уха.

– Никак нет, Ваше Величество! Мои подчиненные дисциплине обучены, и никто не решился бы на ее нарушение в угоду личному желанию и интересу!– приподняв голову, ответил полковник Митюха.

– Отрадно, коли так, отрадно. А что же на счет золото, откуда оно? Признаюсь нужно оно ой как нужно государству нашему, но узнать, как попало в руки к твоим орлам, просто обязан,– довольно спросил Петр.

– Так вместе с графом Пипером, разведчики и казну шведского монарха нашли, государь.

– Ха!– хлопнув по коленкам, царь захохотал, после чего, встав, вытер выступившие слезы, весело проговорил.– Теперь у Карлушки ни армии нет, ни денег на новую… Молодцы, орлы! Всех к награде представлю! А где же сам граф, неужто помер?