Потерпевшие победу. Немцы в Корсуньском «котле»

Даже эти атаки, считавшиеся лишь подготовительными действиями, заставили XI армейский корпус использовать последние резервы. 228-й батальон штурмовых орудий был брошен в бой между Радвановкой и Кохановкой. Чтобы создать дополнительные резервы, 57-й пехотной дивизии было приказано отправить один полк на юг, к селу Пастырскому, где он должен был поступить в распоряжение XI армейского корпуса. Однако подкрепления следовало ждать не раньше середины дня 25 января.

Серьезность ситуации была ясна и командованию группы армий «Юг». Вечером начальники штабов группы армий и 8-й армии обсуждали эту проблему. Они единодушно заключили, что боевые действия 24 января являлись прелюдией к большому наступлению, начала которого нужно было ждать 25 января или, самое позднее, 26 января, и противник будет атаковать между селами Баландино и Пенькино. Немцы могли сделать немногое. Атаки с воздуха районов сосредоточения советских частей были проведены, но они могли в лучшем случае затянуть подготовку советских войск к наступлению, но не остановить ее. 11-я и 14-я танковые дивизии уже находились в пути. 14-я танковая дивизия должна была выйти к Новомиргороду утром 25 января, а 11-я — немного позже. Один дивизион артиллерии РГК — 1-й дивизион 108-го артиллерийского полка — получил приказ выйти из подчинения дивизии «Великая Германия» и двигаться к Капитановке на поддержку 389-й дивизии, но было неясно, успеет ли он вовремя.

Очевидно, 8-я армия, как и ее сосед слева, осознавали намерения и приготовления советской стороны. Было точно определено место главного удара Красной армии. Немцы действительно пытались сорвать подготовку советского наступления, но средства, которыми располагала 8-я армия, были явно недостаточны для решения этой задачи. Вёлер попытался выбить две танковые дивизии для создания резерва, но силы этих дивизий были истощены, к тому же не приходилось надеяться, что обе они успеют на опасный участок вовремя.

Красная армия планирует операцию на окружение

Для Красной армии процесс планирования был несколько проще. Полное превосходство в силах на Восточном фронте позволяло Сталину и его генералам планировать операцию крупного масштаба. Локальные немецкие контратаки могли осложнить ситуацию, но если только Ставка не распорядилась бы своими силами совсем уж бездарно, немцам не стоило надеяться создать Красной армии серьезные проблемы. Конечно, можно было ожидать с их стороны упорного сопротивления, которое заставит Красную армию заплатить высокую цену за любые успехи, но в целом советские войска на тот момент владели инициативой, как и в предыдущие пять месяцев.

Основные трудности Корсунь-Шевченковской операции были связаны с тем, что она должна была иметь гораздо больший размах, чем любые прочие боевые действия на Восточном фронте на тот момент, хотя в это время проводились и другие важные операции. В результате возникало несоответствие поставленных задач имевшимся средствам. Но такое положение не стоит рассматривать как исключительное. Наоборот, это общая проблема войск, имеющих перед собой сильного или опытного противника. Еще одна проблема заключалась в том, что боевые возможности многих советских частей были практически исчерпаны. Однако немецкие части тоже были истощены.

Ставка приказала 1-му и 2-му Украинским фронтам окружить и уничтожить немецкие силы в районе Корсуня. В качестве точки встречи двух «клешней» была выбрана Звенигородка. Поскольку это означало, что 2-му Украинскому фронту придется пройти 70 километров, а 2-му Украинскому фронту — только 40 километров, начало наступление 2-го Украинского фронта было назначено на день раньше, на 25 января [37] .

15 января генерал Конев провел совещание в своем штабе в Болтушках. На совещании присутствовали подчиненные ему командиры и их заместители по политической части, а также несколько офицеров собственно из штаба Конева. Конев открыл совещание описанием приказа, полученного фронтом, и своего предварительного мнения о том, что следует предпринять для его выполнения. Он считал, что лучше будет нанести главный удар из района севернее Кировограда, поскольку считалось, что у немцев там более слабая оборона. Это значило, что значительную часть сил фронта, в том числе 5-ю гвардейскую танковую армию Ротмистрова, придется переместить к северу. Основной ударной силой исходного наступления станут войска 53-й армии и 4-й гвардейской армии [38] .

37

Корсунь-Шевченковская операция, с. 7. Следует отметить, что этот источник дает несколько большие расстояние, чем указаны в этой книге. Кажется, что общей практикой в советских источниках было преувеличение расстояний, чтобы показать более впечатляющие скорости продвижения.

38

Studies on Soviet Combat Performance: a report: Historical Evaluation and Research Organization, 1977, c. 20–22.

Поскольку оба фронта проводили операции в расходящихся направлениях с Рождества 1943 года, они были вынуждены произвести перегруппировку своих сил. На 1-м Украинском фронте 21 января была сформирована новая армия, 6-я танковая. 6-я танковая армия не имела полноценного штаба и управления. Напротив, командиру 5-го гвардейского танкового корпуса в дополнение к уже имеющимся обязанностям передали в подчинение еще и 5-й механизированный корпус. Советские источники не дают единой цифры по количеству танков, имевшихся в двух корпусах на начало советского наступления. 6-я танковая армия имела в своем составе 190 танков и САУ [39] . Интересно, что 5-й механизированный корпус имел значительное число танков «Шерман», поставленных по ленд-лизу [40] .

39

Фактически исследование советского Генерального штаба (с. 10), изданное в 1944 году, говорит, что армия имела 91 танк и 16 САУ, тогда как в статье из «Военно-исторического журнала» в 1969 году утверждалось, что в армии было 168 танков и 22 САУ («Документы и материалы. Корсунь-Шевченковская операция в цифрах». Военно-исторический журнал, 1969, № 7, с. 45–52.). Последние цифры кажутся более вероятными. Наиболее вероятное объяснение этого несоответствия заключается в том, что в исследовании советского Генерального штаба на самом деле использованы цифры, относящиеся к положению за несколько дней до начала наступления, но за эти дни танки, возвращенные в строй из ремонта, увеличили цифры до указанных в статье.

40

Корсунь-Шевченковская операция, с. 104.

Хотя 6-я танковая армия имела не все положенные по штату танки, 5-й механизированный корпус был полностью укомплектован личным составом, стрелковым оружием и артиллерией. 5-й гвардейский танковый корпус, напротив, испытывал нехватку личного состава в мотострелковых и артиллерийских частях. Корпус получил пополнение непосредственно перед началом наступления, но новые бойцы не имели боевого опыта и были очень слабо обучены. Многие из них были призваны с недавно освобожденных территорий. Они стремились в бой против ненавистного врага, но не прошли достаточного обучения [41] .

41

Завизион Г. Т., Корнюшин П.Л. И на Тихом океане… — М.: Воениздат, 1967, с. 16.

Кроме 6-й танковой армии, в наступление также должны были перейти 27-я и 40-я армии. В качестве целей их главных ударов были выбраны соответственно районы Ковшеватой и Тыновки [42] — в точности там немцы их и ожидали. 6-я танковая армия развертывалась позади ударных групп 40-й армии, в готовности использовать любой достигнутый ими прорыв [43] .

В отличие от фронта Ватутина, 2-й Украинский фронт не формировал новых соединений для предстоящей операции. 4-я гвардейская и 53-я армии получили задачу по прорыву немецкой обороны, с тем чтобы ввести в пробитые в ней бреши 5-я гвардейскую танковую армию. Однако считалось необходимым использовать некоторое количество танков танковой армии и в исходных атаках. В связи с этим подразделения двух танковых корпусов были подчинены 53-й армии, которая была очень слабой в части бронетехники, имея лишь 21 танк [44] .

42

Корсунь-Шевченковская операция, с. 10.

43

Там же, карта 4, с. 19.

44

Корсунь-Шевченковская операция, с. 8, 18, 172; Studies on Soviet Combat Performance, с. 28–30.

Хотя в 53-й армии не хватало танков, она обладала мощной артиллерией. Помимо дивизионной артиллерии в ее состав входили пять артиллерийских бригад, одна минометная бригада, один артиллерийский и один минометный полк. Армия имела 611 артиллерийских стволов калибром выше 45 мм и 467 минометов калибром выше 82 мм, а также более 300 установок реактивных минометов. 4-я гвардейская армия была немного хуже оснащена артиллерией, но тем не менее две армии обладали значительной огневой мощью, большая часть которой была направлена против 389-й пехотной дивизии [45] .

45

Корсунь-Шевченковская операция, с. 172.

5-ю гвардейскую танковую армию предполагалось ввести в прорыв, который должна была создать 53-я армия, и направить ее на Шполу и Звенигородку. Сражение вокруг Кировограда дорого стоило армии. На текущий момент она состояла из трех танковых корпусов: 18-го, 20-го и 29-го. Число танков в армии известно неточно. 21 января танковая армия располагала 156 танками и самоходными орудиями плюс 91 единица бронетехники нуждалась в ремонте. На восстановление этой техники были затрачены немалые усилия, вероятно, около половины из них к началу операции были уже отремонтированы [46] .

46

Корсунь-Шевченковская операция, с. 126, 127, 172.

На самом деле Конев хотел задействовать в операции по окружению немецкой группировки свои наиболее опытные армии — 5-ю гвардейскую армию Жадова и 7-ю гвардейскую армию Шумилова, но вывести их с занимаемых под Кировоградом позиций и перебросить на западное крыло фронта за время, отведенное на подготовку к операции, оказалось невозможно [47] .

Важной частью советского планирования стала операция по дезинформированию противника, проведенная силами 2-го Украинского фронта. Использование макетов танков, ложных артиллерийских позиций и складов вместе с ложным радиообменом имели целью создать иллюзию сосредоточения существенных сил к западу от Кировограда. К этому следует добавить демонстрацию шума двигателей, полевых работ, следов от танковых гусениц и прочие меры, призванные усилить впечатление. В то же время реальное сосредоточение сил тщательно скрывалось. Все эти мероприятия проводились между 19 и 24 января [48] в надежде побудить немцев сместить свои силы, в частности резервы, слишком далеко на юг.

47

И.С. Конев. Записки командующего фронтом. — М.: Воениздат. 1982, с. 98.

48

Корсунь-Шевченковская операция, с. 15–17.