Потерян в море

– В порт Гар-Нуэра, капитан? – уточнил Худой Том, бывший на фрегате рулевым.

– В море. Наш дом море, Том.

***

Парусный корабль это не просто морская замена кареты, запряженная воздушными конями. Это не бездушный кусок дерева, доставляющий команду до нужной точки на карте. Корабль это товарищ и друг, сродни верному клинку, от которого зависят жизнь и смерть. Он полное и достоверное отражение своего капитана и команды. История знает много случаев, когда судна преображались до неузнаваемости, перейдя в иные заботливые руки. Доказательство тому быстроходная "Жемчужина", сменившая на своем веку уже пятерых капитанов. Когда ее прибрал Эдвард Ваймс, ныне известный, как Милосердный Эди из-за любви сохранять команде, взятой на абордаж, жизнь, но при этом забирать абсолютно всю еду и воду, да подрубать главную мачту, она едва держалась на плаву. Новому капитану пришлось приложить не мало усилий, чтобы одно имя "Жемчужины" вызывало не презрительный смех, а настоящий ужас. Тоже самое можно было сказать и о многих других судах: пиратских, военных или торговых. В руках нового капитана судно либо преображалось, либо погибало. Иного пути не было дано.

– Нельзя оставлять остров, капитан.

"Отверженный", угодив в руки Грахго, претерпел одни из самых колоссальных изменений, которые могли быть уготованы паруснику. Но мало кто знал, что сильнее всего они заметны в капитанской каюте, где сейчас находилось трое: старпом, боцман и сам капитан. Комната Фанатика была обставлена скромно, имея только то, что действительно необходимо и горсть памятных вещей. Лишь многочисленные книги портили идеальный порядок. Однако мало кто обращал внимание на корешки известных и не очень авторов. Ведь первое, что бросалось в глаза, были стены каюты. На них изображались десятки и сотни силуэтов, искаженные в мучениях лица, изломанные в предсмертных агониях тела – и все это, словно паутина, оплетали щупальца осьминога. Увидь это святой отец, и он бы окрестил каюту адским котлом, в котором страдали несчастные души. Но Грахго, кривя губы в ироничной усмешке, именовал капитанскую комнату не иначе, как душой Отверженного.

– Почему, Саром? – Фанатик стоял около огромного окна, занимающего практически всю стену, и смотрел на солнце, все сильнее тяготеющее к горизонту. Им нужно было покинуть бухту с вечерним отливом. Но времени было еще достаточно.

– Там столько всего нужно сделать! – хозяйственный боцман аж выпрямился.

– Да разве ж много? – Ловкий Эр, набивающий в трубку табак, удивился. – На пальцах одной руки можно пересчитать, – он заухмылялся, дополнив после короткой паузы: – в твоем случае, левой.

Саром, под смех старпома, принялся искать какой-нибудь предмет, чтобы запустить его в говорливого пирата. Но раскидываться вещами капитана не хотелось, а большего ничего и не было. В итоге боцман сделал вид, что не заметил реплики Эра и продолжил:

– Необходимо подготовить место под базу, разыскать запасные источники пресной воды, если они есть. И главное, вычистить участок берега, где будут ставиться сваи под пирс. Это займет много времени, капитан.

– Гляди ж, и трех пальцев хватило, – тут же вставил старпом. Но затем он сразу же продолжил, под гневное сопение Сарома: – Никто из этих трусливых крыс не согласится остаться на острове, – Ловкий Эр презрительно фыркнул. – Бояться, что их души здесь кто-нибудь утащит в рундук мертвеца.

– Тогда останусь я, – Саром недовольно нахмурился. – Да и не все из них трусливы. Часть согласится пойти со мной.

– Старый дурак, – старпом захохотал, пару раз ударив себя рукой по коленке. – Все еще веришь в людей?

– Хочешь сказать, что не веришь в нашего капитана, Ловкий Эр? – Саром заулыбался, наблюдая, как меняется в лице старпом, бросая взгляды на прямую спину Фанатика.

– Он верит в деньги, к которым я его привожу, – капитан повернулся к товарищам, цинично ухмыляясь.

– Капитан!

– Оставь, Эр. Даже будучи мертвым, ты первым делом проверишь свой клад и только потом начнешь переживать о бессмертной душе, – Фанатик сел за стол, наливая немного вина из пыльной бутылки. – Кого ты предлагаешь на место боцмана, пока тебя не будет?

Саром крепко призадумался. Нужно было выбрать толкового парня, который бы знал всю команду, но был верен капитану безоговорочно. Того, кто смог бы поставить на место человека вдвое сильнее себя.

– Сарома будет трудно заменить, – заметил Ловкий Эр, раскуривая трубку.

– Если тебе станет от этого легче, можем отрезать замене пару пальцев, – капитан сказал это настолько серьёзно и обыденно, что даже боцман перестал перебирать в голове имена. – Так что? Кто будет этот несчастный?

– Капитан, пальцы будут лишними… – осторожно заметил Саром.

– Мы скажем ему тоже самое, когда осчастливим, – Грахго усмехнулся, отпивая терпкое вино и наблюдая за переглядками старпома с боцманом. Только после этого Саром понял, что капитан говорит не всерьез. – но учти, человек должен быть надежным. Правильным. Вы ведь помните, что случилось с прошлым старпомом?

– Случайно застрелился из пистоля, когда его чистил, – тихо промолвил Ловкий Эр.

– Что же он тогда был весь в синяках? – капитан, разглядывая рубиновую жидкость на свет, едва заметно улыбался.

– Не хотел чистить, – совсем недобро заухмылялся боцман. – Я советую Моргана Гранта, капитан.

– Тот улыбчивый малый, что каждый раз разводит Джулио на вторую порцию?

Фанатик хорошо помнил сетования кока, который никак не мог устоять перед обаянием и хитростью молодого пирата. Как бы не был решительно настроен Джулио, Морган каждый раз с легкостью пробивал его черствую броню и возвращался с полной тарелкой.

– Именно, капитан, – боцман по-отечески тепло улыбнулся.

– Что ж, решено. Соберите людей на палубе.

Допив парой глотков вино, что мягким теплом наполнило уставшее тело, капитан поправил бандану и, накинув шляпу, направился следом за Саромом и Ловким Эром, чтобы найти несколько счастливчиков для необычного отдыха на острове, полном неприкаянных душ.

***

Команда топталась на палубе, пока опаздывающие пираты спешили на звон склянок, оповещающих об общем сборе. Внезапное собрание немного тревожило. "Отверженный" уже был готов к отплытию, а потому сбор являлся внезапным сюрпризом. Сюрпризы, ясное дело, пираты не любили. Конечно, если сами их не устраивали. Капитан в окружении старпома и боцмана стоял у штурвала. Он был собран и спокоен, обводя притихшую команду равнодушным взглядом, да то и дело отмахиваясь от неугомонного каната, что пытался положить ему на плечо Отверженный. Несмотря на неуместную шалость фрегата, Грахго сохранял терпение.

– Что ж, – начал он, внимательно следя за реакцией пиратов: – совсем скоро мы вновь выйдем в море, чтобы пополнить трюмы добычей. Но прежде чем это случится, нам нужно выбрать тех, кто останется на острове, дабы подготовить его к обустройству базы.

Последние слова стали причиной недовольного ропота, что становился все громче. Оставаться на проклятом острове незнамо на сколько? К черту подобное! И не важно, что сейчас они стояли на палубе проклятого корабля. Отверженного они знали давно. Да, у фрегата был вздорный нрав и злые шутки, но он был хорошо знаком. Отверженный был своим.

– Кто пасти разявить разрешил, дьявольское отребье?! – Ловкий Эр угрожающе сделал шаг вперед. Под его свирепым взглядом гомон быстро стих.

– Все вы знаете не понаслышке, как важно иметь место для безопасной починки корабля. Здесь такое место есть. Мы будем последними глупцами, если упустим его, – Фанатик, в очередной раз ударив по надоедливому канату, начал не торопясь спускаться на палубу.

– А как же духи, капитан? – Джодок рундука не страшился. Но он боялся потревожить покой духов, живших здесь.