Потерянная Душа

Эмма пожала плечами и сошла с эскалатора.

— Она переживет это. Либо нет.

Но как только моя нога ступила на землю, холодное, темное чувство страха охватило меня, и я знала, что не могу подойти ближе к фуд-корту.

Нет, если я не хочу устроить сцену.

За секунды я потеряю контроль над криком, скапливающимся в глубине меня, и как только он вырвется на свободу, я уже не смогу его остановить, я должна уйти.

Будет лучше, если этого не произойдет.

— Эм... — прохрипела я. Схватив одной рукой свое горло, чувствовалось, что я душу себя изнутри.

Эмма не слышала меня, она направилась гордой поступью к группе столов.

— Эм... — сказала я, заставляя это единственный звук звучать настойчиво, прежде чем к горлу подступит комок, и в этот раз она меня услышала.

Эмма обернулась, и ей было достаточно кинуть один взгляд на моё лицо, чтобы её лоб избороздило знакомое выражение беспокойства. Она с тоской посмотрела в сторону фуд-корта, а затем бросилась в мою сторону.

— Приступ паники? — прошептала она.

Я смогла только кивнуть, борясь с желанием закрыть глаза. Иногда бывает хуже, если я вижу только темноту. Мне кажется, что мир приближается ко мне. Как будто вещи, которые я не могу видеть, ползут ко мне.

Или, может быть, я слишком много смотрю ужастиков...

— Ладно, пойдем.

Эм взяла меня под руку, пытаясь одновременно выпрямить меня и оттащить от ресторанного дворика, эскалатора и всего остального, что могло спровоцировать эту конкретную... сцену.

— Хреново? — спросила она, как только мы прошли метров пятьдесят.

— Уже лучше.

Я сидела на краю огромного фонтана в центре торгового центра. Струи воды в некоторых точках доставали до второго этажа, и нас слегка забрызгало, но больше сидеть было негде. Все скамейки были заняты.

— Может быть, ты должна рассказать кому-нибудь об этих приступах паники. — Эмма плюхнулась позади меня, подогнув одну ногу под себя, водя пальцами по ребристой воде. — Странно, что они случаются только в определенных местах. У моей тети были приступы, но ей не становилось лучше, когда она отходила куда-нибудь подальше. Паника не проходила. — Эмма пожала плечами и ухмыльнулась. — И она сильно потела. Ты не выглядишь потной.

— Ну, по крайней мере, есть светлая сторона.

Я заставила себя засмеяться, несмотря на темный, почти клаустрофичный страх, притаившийся на краю моего сознания, готовый при первой же возможности охватить меня. Это случалось раньше, но никогда и нигде так сильно, как в торговом центре. Я вздрогнула, думая, насколько близко я была от того, чтобы унизить и себя, и Эмму в присутствии сотен людей. И больше половины своих одноклассников. Если бы я выставила себя идиоткой перед ними, новости разлетелись бы по школе еще до первого звонка в понедельник.

— Все еще жаждешь мщения? — ухмыльнулась Эмма.

— Да. Дай мне еще одну минуту.

Эм кивнула и начала рыться в своем кошелке, ища центы. Она обожала кидать монетки в фонтан, несмотря на мою уверенность, что ни одно желание, за которое приходится платить, не может сбыться. Пока она, прищурившись, смотрела на монетку на ладони, я напряглась и, сжав зубы, повернулась посмотреть на фуд-корт. На всякий случай.

Паника еще была, хотя уже нечеткая, но угрожающая, как и остатки кошмара. Но я не могла определить ее источник.

Обычно я могла определить лицо, вызвавшее темный ужас, надвигающийся внутри меня, но толпа сделала это невозможным. Толпа в школьной форме наших противников заняла столик рядом с Софи и ее друзьями, и обе стороны были глубоко вовлечены в войну картошкой-фри. Несколько семей стояли в очереди, несколько родителей толкали люльки, один Вэл кресло-коляску. Группа матерей с детьми спустилась к лотку с замороженным йогуртом, и парочки всех возрастов протискивались через толпы перед каждым прилавком.

Это мог быть кто угодно. То, что я точно знала, это что я не могу вернуться назад, пока источник моей паники не исчезнет. Для своей же безопасности нужно находиться от него так далеко, как только возможно.

Монета Эм стукнулась о воду позади меня, я встала.

— Хорошо, во-первых, давай зайдем в Сирс.

— Сирс? — Эмма нахмурила лоб и свои блестящие губы. — Моя бабушка затаривается там.

Как и моя стильная тетя, но Сирс был так далеко от источника моего страха, как это вообще было возможно в пределах торгового центра.

— Давай просто глянем, ладно? — я посмотрела на фут-корт, потом на Эмму, и ее хмурый вид исчез, когда она все поняла. Мне было необязательно это говорить. Она была слишком хорошей подругой, чтобы заставлять меня говорить о моих самых страшных кошмарах или о моей уверенности, что, на тот момент, они все были на фуд-корте. — Может у них есть что-то... — закончила я слабо.

И если повезет, пока мы будем рыскать в подростковом отделе, тот, кто вызвал мою панику уже уйдет.

Может быть, мне тоже следует бросить цент в фонтан.

— Да. Может у них есть что-нибудь. — Эмма улыбнулась, и мы быстро направились вниз по центральному коридору. Напряжение в шее слабло с каждым шагом, и только когда моя челюсть внезапно расслабилась, я поняла, как сильно стучат мои зубы. К тому времени, когда мы вошли в облако ароматного воздуха рядом со стойкой макияжа Сирс, паника полностью осталась из памяти.

Все было кончено. Я чудом избежала полного ужаса и полного унижения.

С легким головокружением от облегчения мы с Эммой взглянули на платья, потом, чтобы убить время, проВэли несколько часов, примеряя идиотские пастельные штаны и яркие шляпы, пока я держала воображаемые пальцы скрещенными за то, чтобы горизонт был чист, когда мы вернемся. Образно говоря.

— Как ты? — Эмма задрала поля ярко-зеленой шляпы и пригладила длинные светлые волосы под ней. Она ухмыльнулась и скорчила рожу в зеркале, но глаза ее были серьезными. Если бы я не была готова идти, она бы пряталась со мной в бабушкином отделе Сирс так долго, как было нужно.