Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Потерянное прошлое
Шрифт:

Барри почувствовал, что щеки его получили свободу, и поспешил утереть кровь платком.

— Да, Беатрис. Я хочу, чтобы вы отступились. Ничего хорошего не будет, если вам предъявят еще одно обвинение. Я не успеваю с ними управляться.

— Мы никому не угрожали, — сказал Рубин.

— Генеральный прокурор Соединенных Штатов позвонил мне вчера вечером и сказал, что одна из ваших психованных Сильных Сестричек на официальном приеме в Белом Доме заявила президенту, что единственный способ, каким он может спасти себя от смерти, — это забрать назад все обвинения против вас. Это что — не угроза? По мне, это самая настоящая угроза.

— Так

это — Кэти Боуэн, замечательная, талантливейшая актриса. Милая девушка, чья карьера просто-таки взлетела вверх с того дня, как она вступила в “Братство Сильных”. Мы знали, что Кэти Боуэн приглашена на официальный прием. Она сделала то, что сделала, по собственной инициативе.

— С такими сиськами, как у Кэти Боуэн, я бы мог стать Джейн Мэнсфилд. Да, это та самая Кэти Боуэн — та, которая танцевала с президентом и сказала, что он умрет, если не оставит вас в покое. Та самая милая девушка, которую никогда больше не пригласят в Белый Дом. Она самая.

— Она — кинозвезда, — заявил Рубин. — Многие кинозвезды проникаются духом “Братства Сильных”, потому что они уже ощутили положительные колебания, исходящие от Вселенской Силы.

— Среди моих клиентов тоже есть кинозвезды. Я хорошо знаю кинозвезд. Они ощущают колебания, исходящие от Вселенского Психа. Я знаю одного — он верит, что он — воплощение Чингисхана. Я знаю другую — она купается в ванне с морскими водорослями. Я знаю еще одного — он полагает, что если взорвать детскую больницу, то это будет способствовать делу торжества марксизма во всем •мире. У меня больше кинозвезд, чем я могу справиться, и я еще не встречал среди них таких, у кого хватило бы ума для того, чтобы на законных основаниях окончить среднюю школу.

— Мы не только не собираемся признавать свою вину, но более того — мы собираемся добиться оправдания, — заявила Беатрис.

— Она права, — согласился Рубин.

— Ну, если вы получите срок, близкий к вечности, не обвиняйте в этом меня.

— Еще как обвиним, — заверила его Беатрис. — Если против нас не будет свидетелей, то я очень даже обвиню тебя, если нас признают виновными.

— Не рассчитывайте на подобную удачу, — сказал Глидден. — Менее одного процента свидетелей отказываются от своих показаний. Шансы сто к одному против вас.

— Напротив, — возразила Беатрис. — Шансы в нашу пользу. Дайте-ка я заклею вам щеку лейкопластырем.

— Вы можете попробовать заставить свое кровообращение восстановиться естественным образом, — посоветовал Рубин. — В курсе номер тридцать восемь мы обучаем этой технике за тысячу двести восемьдесят пять долларов. Но вы можете получить это совершенно бесплатно. Это часть нашей общей оздоровительной программы.

— Я воспользуюсь пластырем, — сказал Глидден.

— Я принесу, — вызвалась Беатрис. — У Рубина много дел.

Рубин Доломо с сигаретой во рту вышел из комнаты. Потом спустился в подвал и бросил сигарету на бетонный пол. На стене аккуратно висело около десятка резиновых костюмов. Приложив немалые усилия. Рубин облачился в один из них. Его страшно раздражало то, как костюм липнет к телу, его раздражала тяжесть костюма и то, что в костюме было жарко. Ему и так было трудно дышать, а в костюме это было почти невозможно. Но Беатрис была права — у него было много дел и мало времени. Он нацепил на лицо резиновую маску и огромные очки.

Основатель “Братства Сильных”, надежда человечества, проковылял в дальний угол подвала, где в стену была вмонтирована герметичная дверь вроде тех,

что используются на подводных лодках. Он повернул колесо, отпирающее дверь, и вошел внутрь. Пять трав и три химических соединения, составляющие формулу снадобья, лежали в отдельных емкостях. Пока Рубин молол травы, очки его потемнели — верный признак, что он скоро вырубится. Но он знал, что доведет до конца свое дело. Всегда раньше ему это удавалось.

Пока свежая порция снадобья стекала сквозь ситечко в склянку. Рубин чуть было не грохнулся без чувств в одну из небольших серых пластиковых бочек. Он слышал биение своего сердца, но не слышал, как закупорилась склянка. Он ощущал запах резины и даже ее вкус у себя на языке.

Он вышел из комнаты как раз вовремя, чтобы успеть добраться до душа. Собрав последние остатки сил, он пнул ногой кнопку на полу, и комната наполнилась фонтанами горячих брызг. Доломо лег, чтобы сохранить угасающее дыхание. Когда он почувствовал, что душ прекратился, он поставил склянку в маленький контейнер, а контейнер — на ленту транспортера, уходящего в стену.

Рубин Доломо освободил себя от костюма с помощью садовых ножниц и неимоверных усилий. Когда дыхание его восстановилось, он вновь повстречался со склянкой, но уже в другой комнате, и на этот раз их разделяла стеклянная перегородка, в которой были круглые отверстия с резиновыми рукавами. Проходя свой путь через стену по ленте транспортера, контейнер за что-то зацепился и теперь лежал на боку. Рубин сунул руки в резиновые рукава и поставил контейнер на маленький столик. На столе лежал один-единственный листок розовой писчей бумаги. И такой же конверт, адресованный бывшему члену Братства — тому, который полагал, что его ограбили. Резиновыми пальцами Рубин открыл склянку со свежим снадобьем, потом взял небольшой комочек ваты, смочил снадобьем и нанес тонким слоем в верхнем левом углу розового листа бумаги. Потом заткнул клочком ваты горлышко склянки и закупорил ее.

Теперь наступил самый сложный этап. Рубину предстояло сложить листок и вложить его в конверт. Это простое дело заняло двадцать минут, поскольку работать приходилось в грубых, резиновых перчатках. К тому времени, как работа была закончена, пот с Рубина лился градом.

Он закурил, кинул в рот дозу валиума и таблетку от давления, а затем поднялся в приемную, где его посыльный ждал письма.

Это был средних лет чиновник одной из компаний, который был обязан своим восхождением на пост вице-президента корпорации недавно возникшему чувству уверенности в себе, а чувством уверенности в себе он был обязан “Братству Сильных”. Он верил, что правительство Соединенных Штатов преследует ту единственную религию, которая способна спасти мир. Эту веру взрастило в нем отделение Братства в Айдахо.

Рубин заплатил председателю отделения полторы тысячи долларов за этого нового Брата. Но он того стоил.

— Позвольте мне повторить задание. Я должен проследить за тем, чтобы никто, корме предателя, не прикоснулся к верхнему левому углу листа бумаги, что в конверте. Я направляюсь прямо к тому дому, где его держат и заявляю, что я его друг и принес письмо от его любимой. Вот и все. Очень просто.

С этими словами член Братства вскрыл конверт только для того, чтобы удостовериться, что он и Рубин Доломо подразумевают одно и то же под верхним левым углом листа бумаги. Убедившись в этом, он пожал руку человеку, который вернул его к жизни в тот момент, когда он находился на краю гибели.

Поделиться с друзьями: