Потерянные души

— Нам нужна твоя помощь.

— И чем же я могу помочь?

— Выслушай нас.

На этот раз проповедник говорил куда дольше, повторяясь, словно боясь что-то упустить, осторожно подбирая слова, не желая ненароком ранить женщину. Но с каждым новым словом ужас, отражавшийся в ее глазах, становился все сильнее и сильнее, щеки б-леднели, губы сжимались. Она не хотела показывать свои пере-живания чужакам и, все же, остаться безучастной было выше ее сил.

— Я… — нет, колдунья не могла им поверить на слово. Она должна была проверить. И Дубрава знала, как. — Мне надо отлучиться на некоторое время, — наконец, промолвила она, поворачиваясь.

— Но ты вернешься? — в глазах странников была такая мольба, что женщина, несмотря на все то зло, что она испытала от мира лю-дей, все беды и страхи последнего года, вынуждена бы-ла кивнуть, понимая, сколь большую ответственность берет на себя этим согласием, ведь ее будут ждать.

Дубрава возвратилась в колдовскую деревню. Поборов иску-шение сразу же броситься в замок, расспросить обо всем духа, она, поразмыслив немного, решила, что сначала нужно собрать всех и рассказать о том, что узнала.

Колдуны не привыкли спрашивать, зачем их зовут, зная, что никто не потревожит другого, если на то не будет важной причины.

Уже спустя несколько минут в самой просторной из зал замка собрались все взрослые жители колдовской деревни.

— Мне нужно рассказать вам о том, что произошло со мной сегодня, — начала Дубрава. — Вы, наверное, знаете, что осенью у меня родилась дочь. Соблюдая древний обычай, с согласия Старше-го, я подарила свой талисман женщине, хозяйке того места, где Светлана пришла в этот мир. И сегодня та позвала меня.

— Впервые за тысячелетие… — пораженные, все переглядыва-лись.

— Я не могла не откликнуться на ее зов, — продолжала кол-дунья. — И пришла. Там, в трактире меня ждали другие люди… среди них были служитель божий и Принявший покаяние… — взволнованный гул голосов прокатился по зале, заставив ее на некоторое время прервать рассказ.

— Ты рисковала, — прошептал стоявший рядом с ней Влас. — Разве так можно?

— Я могла вернуться в любой миг.

— А что если бы они решили убить тебя?!

— Тень? Ведь там, в трактире на другом конце земли, был лишь мой образ и дух, в то время как сама я оставалась здесь, не способная без помощи Храма перенестись за миг на долгие дни дороги… И вообще, никто из них и не пытался удержать меня, — услышав ее последние слова, все колдуны, удивленные еще больше, умолкли. — Я не знаю всего, во многое мне просто не хочется верить, но главное я вижу совершенно отчет-ливо: мир за гранью наших владений изменился.

— Мы не можем доверять словам лишенных дара и, тем более, принявших покаяние, — нахмурившись, сказал Тихомир.

— Конечно, — колдунье не было нужды спорить с тем, с чем она и так была согласна. — Но у меня нет причины не доверять своим гла-зам.

— Что ты имеешь в виду?

— Сейчас конец мая. Там, — она махнула рукой в сторону, где, далеко за горами, лежали земли людей. — Там должна царить вес-на, одевая мир в многоцветные наряды, зажигая свечи цветов. Но это не так. Над миром продолжает властвовать зима. Я видела снег за окном, слышала протяжную песню метели. Холод сковал все вокруг и не собирается выпускать землю и небо из своих объятий.

— А люди? — посыпались вопросы со всех сторон. — Что они гово-рят, как объясняют причину произошедшего?

— Они верят, что все дело в Потерянных душах, которым, по умыслу ли, по глупости ль лишенных дара, — не важно, удалось вырваться на свободу.

Головы всех опустились. Среди колдунов не было ни одного, кто б не знал истиной силы Потерянных душ и не испытывал перед ними страха.

— Но если они на свободе, — пробормотал кто-то. — То должны были бы уже уничтожить всю землю, от горизонта до горизонта, прев-ратив небо в пустую бездну, ведь они всегда стремились только к этому… Возможно, наш край защищен от них древними силами и зак-лятиями, но остальной мир…

— Люди говорят, — колдунья на миг замолчала, собираясь с си-лой. — Они рассказали, что видели, как колдун, прилетевший на драконе, бросил вызов Потерянным душам и победил их в смертельном бою… Но сам погиб…

В зале воцарилась немая тишина, пока, наконец, ее не нарушил полный боли голос:

— Я не верю! Ведь это слова лишенных дара! Мало ли они врали нам!

— Черногор говорил мне, что собирается сразиться с Поте-рянными душами, — опустив голову, чуть слышно проговорила Дубрава. Она ждала осуждения, ведь женщина не имела права столько времени скрывать правду от других.

— Я тоже знал, — словно пытаясь защитить ее, столь ранимую, от упреков, сказал Влас.

— Да что уж там, — вздохнул кто-то. — Мы все ожидали чего-то подобного, когда он ушел… Но почему мы должны верить, что он по-гиб? Никто не видел его мертвым!… Мы бы почувствовали, если… Мы не могли не почувствовать!…

— Я тоже не верю в это, — продолжала Дубрава. Самое трудное было позади и теперь она уже не чувствовала той страшной тяжести, что лежала на ее сердце еще минуту назад. — И поэтому собрала вас здесь. Я считаю, мы должны призвать духа замка, спросить его о том, что случилось и попросить совета, что нам делать дальше, ведь, если все действительно так, лишенные дара нуждаются в на-шей помощи. Они не смогут выжить во власти холода без волшебного тепла. Черногор хотел, чтобы мы позаботились о них. Если он рис-ковал своей жизнью ради того, чтобы защитить их, если он погиб, спасая их, мы не можем остаться в стороне, нам нужно завер-шить его дело!

— Нам не так уж многое дано, — колдуны лишь качали головой, с сомнением глядя на Дубраву. Но никто из них не повернулся, наме-реваясь уйти. Все понимали, что, если дело действительно обстоит так, они обязаны будут покинуть свое убежище, как бы им ни хоте-лось остаться, и вернуться в края людей… Но сначала нужно было получить ответ не на один вопрос…

На этот раз дух замка не торопился отзываться. Он словно скрывался в самом дальнем углу своего убежища и выбрался из него лишь почувствовав, что терпение хозяев подходит к концу… Однако даже тогда он не спешил отвечать, мрачно бурча что-то совершенно непо-нятное:

Ночи стали беззвездны

и так холодны,

Что грозятся замерзнуть

все мечтанья и сны,

Стужа белого плена,

тени снежных разлук

Возродились из тлена

заклинанием вьюг,

Что еще за горами,

за лесами, вдали

Усыпляли стихами

девы мертвой земли,

Вот уж ночи ресницы

белит пламень и жжет

Старой книги страницы,

превратив слово в лед.

— Дух…

"Я знаю… Я знал, что все это должно было случиться, но почему, великие боги, почему все произошло так быстро!…" — в его голосе сквозила страшная, непереносимая боль.