Потерянные в прямом эфире

Я же схватилась за голову и в голос простонала. Как же всё это сложно!

***

Гимназия встретила нас протяжным звонком и тысячей детских голосов. С любопытством крутя головой по сторонам, я рассматривала сей храм знаний. Арсений стоял рядом с недовольным видом.

— Ну, и куда нам идти?

Пожал плечами.

— К классной, ну или сразу к директору.

— Пойдем к директору, — уверенно приняла решение за нас обоих. Хоть я и волновалась, причиной тому был не поход в школу и не перспектива встречи с директором — шорох наводить я умела всегда, — больше страшило другое: я не имела ни малейшего представления, что делать с неловкостью и напряжением, стоявшими стеной между мной и Ключевским-младшим.

Никак не прокомментировав мои слова, Арсений уверенным шагом зашёл в гардероб, скинул свою куртку, под которой обнаружилась жилетка, надетая поверх рубашки. На жилете гордо красовалась эмблема гимназии. Как всё серьёзно, однако. Не то чтобы я была против, просто чинный вид ребёнка никак не вязался с тем беспорядком, что царил у него в комнате.

Он вёл нас по лабиринтам коридоров, то и дело здороваясь с кем-то из разношёрстных подростков, встречавшихся нам по пути. Кто-то из парней жал ему руку, а девчонки так и норовили обняться, что невольно вызывало улыбку на моём лице, было… приятно знать, что с социализацией у него всё хорошо.

Мы уже почти дошли до приёмной директора, когда за нашими спинами раздалось:

— Арсений!

Даже сквозь школьный шум голос казался обеспокоенным. Мой спутник среагировал почти мгновенно — остановился и резко крутанулся назад. Я двигалась более плавно, будто никуда не спеша, давая возможность незнакомке и Арсению Игоревичу обменяться информацией в немом диалоге.

Ей было слегка за тридцать, может быть, даже моего возраста или чуть старше: стройный силуэт, гладкие тёмные волосы, собранные в тугую косу, большие очки в пластиковой оправе, скромное зелёное платье, доходящее до колен, и взгляд, ну такой… учительский.

— Здравствуйте, Анна Сергеевна, — обрёл дар речи Арсений.

— Здравствуй, — кивнула ему в ответ женщина, сделав несколько шагов вперёд, при этом осторожно косясь в мою сторону. Я не удержалась и нацепила на лицо самоуверенную улыбку. — Ирина Николаевна сказала, что у тебя проблемы…

Лица Ключевского-младшего я в этот момент видеть не могла, но интуиция подсказывала, что он явно не в восторге от того, что кто-то сует нос в его дела.

— Ерунда, — с напускным безразличием махнул он рукой. — Сегодня со всем разберусь.

— Она сказала, что Игоря… — быстрый взгляд на меня и почти тут же — на Арсения, — Валерьевича в школу вызвали. Я попыталась до него дозвониться…

А вот это уже было интересно. Послала мысленный «привет» всему роду Ключевских.

— Он в отъезде, — нехотя признался парень.

— Ты со Славой? — слегка удивилась мадам «учительница».

Хм, то есть мы и про Макарова в курсе? День однозначно переставал быть томным.

— Нет, — мотнул ребёнок головой. — Я живу сейчас… с матерью.

Если Анну Сергеевну и сложно было чем-то удивить, то у Арсения это, безусловно, получилось. Впрочем, и у меня волосы на загривке зашевелились от последней его фразы.

Она поняла всё верно, смотря на меня осуждающе-шокированным взглядом.

 Теперь была моя очередь делать шаг вперёд.

— Олеся Юрьевна, — представилась я, протягивая руку для пожатия, но ответного жеста не последовало. Ну и пусть. Вместо этого я положила ладонь на плечо Арсения в неясной попытке поддержать и защитить. Правда, с учетом того, что ещё несколько месяцев, и он, вполне вероятно, перегонит меня в росте, мой поступок смотрелся несколько комично. Подросток едва заметно вздрогнул, но невозмутимость свою при этом сохранил.

Наш неожиданный оппонент тоже старалась скрыть своё смятение, но выходило у неё это паршиво. Помимо удивления в её мимике отчётливо читались непонимание, осуждение и даже презрение. А вот это уже было что-то личное.

— Моя учительница по биологии, Анна Сергеевна, — расставил все точки над «i» Арсений, напоследок припечатав нас обеих своим пояснением: — А это моя мама.

Внутри меня всё сжалось в тугой ком, а голова пошла кругом, словно меня огрели чем-то тяжёлым. Это было первое наше с ним «мама», сказанное в присутствии друг друга. Не знаю, что чувствовал Арсений, а мне хотелось забиться куда-нибудь в угол, дабы элементарно научиться заново дышать. Но вместо этого я гордо вздёрнула нос и со всей присущей мне стервозностью сообщила:

— Мы к директору. Уже опаздываем. У вас есть вопросы?

— Да… нет… — сбивчиво проговорила учительница, мне даже жаль её стало, вполне искренне. Но впускать кого-либо в нашу и без того запутанную жизнь я не собиралась. — Сень.

Последнее прозвучало настолько беспомощно, что, казалось, сам ребёнок весь как-то поник, поэтому руки сами сжались в ободряющем жесте на его плечах.

— Пойдём?

Он лишь кивнул головой, и, бросив в сторону Анны Сергеевны виноватый взгляд (!), развернулся и повёл меня дальше по коридору.

Вопросов у меня был миллион, а то и больше, но все они меркли в сравнении с этим детским «мама». Кажется, ни один из нас не подозревал, каким эмоциональным потрясением обернётся наша маленькая сделка для всех её участников.

***

Сегодняшний день бил рекорды по количеству направленных на меня пытливых взглядов. Во всяком случае, их с лихвой хватало, чтобы ощутить себя музейным экспонатом. Подобное, к слову, было вполне предсказуемо и, наверное, особо волновать меня не должно, ведь работа на радио с её регулярными онлайн-трансляциями приучила к определённой публичности. Но мне всё равно было не по себе.

Гарипова Татьяна Викторовна — директор гимназии — восседала в своём кожанном кресле (похоже, и вправду хорошая гимназия, как минимум — успешная) и предельно скрупулезно изучала мой паспорт, то и дело сверяясь с копией свидетельства о рождении Арсения, где в графе «мать» значилось моё имя. Сам виновник мероприятия сидел рядом со мной на соседнем стуле и смотрел на всех волком, выпятив нижнюю губу. Мой настрой был менее воинственным. Откинувшись на спинку стула, я играла в гляделки с Анной Сергеевной, которая решила поучаствовать в нашем собрании, обосновав своё присутствие тем, что пока Ирина Николаевна (классный руководитель Арсения) на больничном, она исполняет её обязанности. Мило. Не знаю, что именно она пыталась до меня донести, скорее всего, своё вежливо-интеллигентное пожелание исчезнуть мне с лица земли. Вид у «биологини» был более чем непримиримый. Эх, надо было всё же выяснить подробности у Ключевского-младшего. Впрочем… и так всё очевидно.

— Олеся Юрьевна, — прервала нашу ментальную перепалку хозяйка кабинета, — если честно, вы ставите меня в несколько затруднительное положение.

— Отчего же? — выразительно изогнула я бровь.

— Арсений уже не первый год обучается в нашей гимназии, и мы в курсе… — здесь она замялась, подбирая нужные слова, — его семейных обстоятельств.

Парень мрачнел прямо на глазах.

Я пыталась оставить его за дверью, но он упорно рвался в директорский кабинет, ибо кто знает, что я там натворю одна, без его присмотра. Этим он точно пошёл в отца. Игорь же вечно подозревал меня в причастности ко всем мировым катаклизмам.