Потерянные

— Три дня прошли — бесполезно, выкидыша нет. — Элка кое-как сумела взять себя в руки и договорить. — А ночью проснулась — больно. Живот прямо разрывает. Смотрю — кровь. Родители в Нижнем были. Гарик перепугался, ничего не поймет, мечется. «Скорую» вызвал, меня увезли. Выскоблили. И все. А потом лето кончилось, и пошло как раньше,— она жалко улыбнулась. — Эля и Денис — лучшие друзья. Ты нам все уши прожужжал про москвичку, с которой в Сочи познакомился и закрутил. Чуть не женился. Правда, что-то у вас не сложилось: видать, замерзла южная любовь под северным солнцем. Ты с какой-то Верочкой, помню, встречаться начал. Денис же у нас горячий мачо — никогда один не скучал. А я всех твоих «Верочек» до сих пор помню. Ну, мне тоже пришлось… найти кого-то. Чтоб никто ничего не заметил… Короче, зря мечтала.

Она замолчала. Выдохлась. Кира обняла ее за плечи, прижала к себе. Та плакала, не скрываясь.

— Прости меня, — выговорил Денис, — пожалуйста, прости, если сможешь.

— Да что ты,— слабо махнула рукой Эля. — Не в тебе дело. Я тебя никогда не винила, честно. И не обижалась. Моя бессмертная любовь постепенно сошла на нет. Засохла без полива, извини за банальность. Любовь пропала, а грехи остались.

— Я виноват… — начал было Денис.

— Нет, нет, сказала же! — горячо проговорила она.— Это все я, мой дурной характер. Была бы сильной, мудрой, понимала бы, что ничего у нас не может быть. И надо радоваться тому, что даровано. Не хотела жить с Радиком, и не жила бы. Ребенок-то чем был виноват? Он просто хотел появиться на свет. А я ему не позволила... И все, хватит об этом. Поговорили.

Элка быстро приподнялась, потянулась за бутылкой. Привычным движением плеснула по рюмкам.

— Выпьем за помин души малыша не рожденного. Она ведь уже была у него? Душа-то? И моей души заодно.

— Перестань, Эля,— мучительно выкрикнул Денис. — Зачем рвать себя на части?! Думаешь, ты одна грешила? Да в каждом есть такое, что волосы дыбом встанут. Что, не так?

— Так, — согласилась Кира.

— Если на то пошло, давай и мы с Кирой тоже… исповедуемся. Самое время. Может, нам и вправду немного осталось.

Кира была не готова к этому неожиданному повороту. Но в голосе Дениса звучало такое отчаяние, а Элкин рассказ настолько перевернул все в ее душе, что она вдруг решила — а почему нет?

— Только тогда уж я начну,— заявила Кира и без всякого перехода, чтобы не передумать, рубанула:

— Хочу вам признаться в двух вещах. Во-первых, на мне тот же грех, что и на Элке. Аборт. Сделала на первом курсе. Влюбилась в парня, тоже Сашу, и… А теперь, думаю, именно из-за аборта у нас с моим Сашей никак не получается ребенок. Я почти уверена. А Саша ничего про это не знает. Вот такая я стерва.

— Ты тогда на аборт у меня занимала, — полувопросительно сказала Элка, нетвердо выговаривая слова.

— Да. Не к кому было обратиться. Родители ни за что бы ни поняли, просто не представляю себе их реакцию. Такое бы началось! Сейчас мне кажется, могла бы сказать сестре, Ирине, но тогда… В общем, не решилась. О том, чтобы оставить ребенка, даже не думала. Зато сейчас точно знаю, что надо было рожать. Может, это был мой единственный шанс стать матерью. А я от него отказалась.

Кира тяжело вздохнула, хотела на этом закончить, но все же решилась договорить.

— Я высчитала примерно, когда малыш должен был родиться. Получилось, приблизительно десятого августа. Вот уже двенадцать лет в этот день всегда прихожу на кладбище, покупаю большой букет и кладу на могилу одной девочки. Той девочке, Машеньке, было восемь, когда она умерла. Там эпитафия есть: «Ты так любила жизнь, дочка. Прости, что я не сумела победить смерть». Машенькина мама боролась за свою дочь.

— Выходит, я не только своего ребенка погубила, но и твоему помогла умереть? — с надрывом произнесла Элка. Лицо ее некрасиво сморщилось, губы задрожали, глаза наполнились слезами.

Кира едва заметно сдвинула брови — это отдавало истерикой. Или мелодрамой. А вероятнее всего, как говорила подруга Гелька, «водка плачет». Элка успела выпить еще, не дожидаясь, чтобы к ней присоединились Кира и Денис. Причем наливала уже в не рюмку, а в стакан.

— Не говори глупостей, Эля. Мне даже комментировать эту чушь не хочется. Ты помогла подруге, дала в долг. Это был добрый поступок, и я тебе за него благодарна,— прохладно ответила Кира. — И, пожалуйста, давайте закроем тему.

— Ты сказала, что должна рассказать про две вещи, — осторожно напомнил Денис.

Кира подумала, что он, наверное, только рад будет поговорить о другом. Все-таки Денис мужчина, и женские страхи, связанные с деторождением, во многом ему непонятны. К тому же он отец, а значит, не испытывает неутоленной жажды продолжить род.

— Да, есть еще кое-что… только это...— Кира запнулась,— этого не было. Это просто мой сон.

— Сон? — удивился Денис.

— Я видела во сне Безликого… Нет, не так. Я вижу его во сне с детства. И не понимаю, что это означает. Не знаю, надо ли это вам сейчас об этом говорить, но…

Волнуясь и сбиваясь, Кира подробно пересказала друзьям свой давний кошмар.

— Ну и ну, подруга. Поседеешь тут с перепугу, — поежился Денис. Покачал головой и задумчиво добавил:

— Это не просто кошмар. Тем более если снится много раз. Он должен что-то означать. Только убейте меня, не понимаю, что.

— Может, тебя предупреждали? — предположила разом протрезвевшая Элка.

— Скорее, пугали,— вставил Денис.

— Не знаю. Но когда Володя заговорил про Безликого, я сразу вспомнила этот сон,— Кира бледно улыбнулась. — Ладно, со мной вроде все. Денька, твоя очередь выворачиваться наизнанку. Давай, вытаскивай свой скелет.

Денис попытался улыбнуться ей в ответ и не смог.

Глава 19.

Рассказ у Дениса получился длинный. Кира и Элка слушали, не перебивая. Один раз Кира украдкой посмотрела, который час. Половина девятого. По меркам Кара Чокыра — глубокая ночь. «Черная ночь в Черной яме», — подумала она, на мгновение отвлекаясь от повествования Дениса.

История, которую он рассказывал сейчас подругам юности, начиналась вполне обычно. По нашему времени, рядовая ситуация, ничего особенного — проблемы с бизнесом, долги, кредиты...

Было это шесть лет назад, «Грач» только-только набирал обороты, и Денису срочно требовались средства на развитие фирмы. Очень хотелось начать, наконец, серьезно зарабатывать. Вылезти из копеечных прибылей, которые целиком, без остатка уходили на налоги, аренду, рекламу, расходники, квартплату, кредиты, еду-одежду.

Но деньги требовали денег — без вложений было не обойтись. Поскольку на шее у Дениса уже висели несколько займов, в том числе на новенькую иномарку, да вдобавок еще ипотека, в банк идти не имело смысла — не дадут. Денис пребывал в растерянности и не знал, что делать.