Потерянные

– А? Че?.. – растерялся парень от такого ответа и выдал традиционное: – Э, я не понял, ты чего такой дерзкий, а?

– Характер плохой, – сказал Денис, прекрасно осознавая, к чему приводят такие вот фразы. И тут же, почти без размаха, ударил незнакомого парня кулаком в лицо. Не дожидаясь, пока соперник сообразит, что произошло, добавил правой в солнечное сплетение. Тот, не ожидавший подобной прыти от жертвы, упал, задохнувшись от боли.

«Кто первым вмазал по морде – тот почти победитель», – любил говорить самоуверенный Черри во время дружеских спаррингов с Дэнвом в далеком подростковом возрасте.

Еще один резкий и хороший удар – и противник, начавший с матами подниматься, вновь оказался на земле. Пнув для верности его еще раз, Смерч развернулся лицом к кустам, откуда ломились на помощь выведенному из строя товарищу еще трое.

Четвертый, парень в красной кепке, на которого как раз падал слабый свет уличного тонкого фонаря, стоял за их спинами, засунув руки в карманы кожаной куртки.

Пятеро на одного. И этому одному не победить их. Побег уже можно было бы считать победой.

Но убегать всегда рациональный Дэнв не стал.

Почему? Этого он не знал и сам. Хотя сначала планировал именно это. Да это было глупостью, но глупостью иррациональной, не поддающейся логическому осмыслению. Он остался, прекрасно зная, что сегодня победителем не выйдет. Стоял, подобравшись, словно одинокий волк, угодивший в облаву, и смотрел на встретивших его на пустой аллее загонщиков: без страха, спокойно, принимая неизбежность того, что вот-вот случится, сосредоточившись только на одном желании: не позволить им морально сломать себя. Смерч не боялся боли и умел терпеть, да и болевой порог у него достаточно высок. Он не боялся показаться слабаком ни в глазах этих парней, ни в глазах других людей. Денис боялся потерять самоуважение. Боялся увидеть в себе что-то, что заставит его принять поражение от самого себя и заставит окунуться вновь в воспоминания. Наверное, поэтому и не сбежал. А еще на мгновение представил вдруг, что с ним, к примеру, сейчас оказалась бы девушка – Маша. Свалил ли бы он тогда? Конечно, нет! Это было бы просто невозможно, и он сделал бы все, лишь бы защитить ее от этих уродов. То, что сейчас Дэн один – не слишком важно, и чтобы ни сделали с ним эти пятеро, он обязан показать им свое моральное превосходство.

Как бы ты ни бегал, однажды тебя найдут. А провести всю жизнь в бегах… А разве это жизнь тогда? Жизнь – это свобода.

Наверное, психоаналитик его матери был прав – Денис Смерчинский оказался чересчур сложной натурой. Возможно, ему надоело собственное существование, и он желал что-либо поменять в нем. Возможно, вдруг раскрылась природная черта – совершать неожиданные для других и для самого себя поступки, а возможно, в его поступке были сокрыты еще какие-то тайные психологические мотивы, более глубокие, нежели возможность доказать свою мужскую крутость в драке.

Или он просто был идиотом.

Как бы то ни было, однако возможность убежать он глупо проигнорировал и остался.

– Ну, ты встрял, придурок чертов, – ухмыляясь, поведал Смерчу один из парней, одетый в серую олимпийку с накинутым на голову капюшоном. Он был самым агрессивным, а глаза его странно блестели на заостренном бледном лице.

– Думаешь? – От избытка адреналина сердце Дэна застучало сильнее, словно в предвкушении новых ярких эмоций.

– Уверен.

– А я уверен, что встрял ты с дружками.

– Заткнись.

– Ну, поцик! Ты реально конкретненько так встрял, – подхватил его товарищ, помогая подняться побитому. – Ты, *запрещено цензурой*, щас землю жрать у меня будешь.

– Не буду, поверь, – уверенно отозвался Смерчинский. Он оценивающе оглядывал противников, выстраивая в уме схему защиты на первые пару минут нападения.

Женщина в вуали набросила на него прозрачную тонкую сеть полного сосредоточения. И его тело словно бы начало жить своей собственной жизнью. Подбородок слегка опущен. Ноги на ширине плеч и чуть согнуты в коленях. Отступ правой ногой на полшага назад, для удержания равновесия. Руки на уровне середины груди.

«Ну что же, – появилась из ночной глади окутанная дымкой красноглазая госпожа в своей неизменной шляпке с вуалью, – повеселись. Ты ведь уже устал, не так ли? Доказывай».

Взмах ее тонкой белой руки – и перед Дэном появилась полупрозрачная красноватая линия: вертикальная и словно делящая его тело пополам.

«Твоя центральная линия, мальчик, дерзай».

«Отлично».

Они напали не так благородно, как в кино – не по одному, а все вместе, действуя вполне слаженно и грамотно.

Сместившись корпусом вправо, Денис ушел от первого удара, парировал второй, и следом осчастливил ближайшего противника парой хороших ударов по корпусу и животу. Не задерживаясь на хватающем воздух гопнике, он подсечкой уронил на землю настырного «любителя покурить». Однако в этот момент в драку вступило новое лицо – парень в серой олимпийке. Видимо, решив, что столь резвую жертву надо немного стреножить, он со спины обхватил Дениса руками, сильно сдавив шею. Прорычав что-то неразборчивое, Дэн одновременно нанес удары задником кроссовка по голени гопника, возомнившего себя Голиафом, и затылком – в лицо нападавшего. Объятия разом ослабли, это позволило Дэну добавить удар локтями по корпусу «Голиафа», и теперь тот корчился, рыча и матерясь. На него напал четвертый парень, но он проигрывал молодому человеку в скорости, как и его вновь активизировавшийся товарищ в олимпийке.

Еще в начале драки Денис понял, что лидером в этой команде был скуластый парень в красной кепке и с болезненными слезящимися глазами, который участия в драке принимать не спешил. Знал – чтобы прекратить все происходящее, необходимо как-то добраться до него и вырубить. Причем сделать это надо быстро, потому что долго ему, Дэну, не продержаться. Приняв решение, он ринулся в атаку. В отчаянном рывке он все же добрался до Красной кепки и даже успел нанести тому серию ударов.

Однако в этот момент удача изменила ему. Его снова схватили – на этот раз уже двое. Тут же на лицо и корпус обрушился шквал ударов. В глазах потемнело от боли. Во рту он почувствовал знакомый вкус крови. Она всегда казалась Смерчу не железной, а сладкой, словно ванильной – и за это он терпеть не мог ваниль.

– С-с-сука, – раздалось над его ухом. – Не рыпайся!

– Привет тебе от Никки, – сказал второй голос нежно.

– Пошел… он… и вы…

Видя, что нога одного из противников приближается к его колену, Денис лишь успел инстинктивно дернуться в руках удерживающих его гопников, изменив этим самым положение тела, и удар пришелся в область голени, которая тут же взорвалась дикой болью. Это привело в ярость противников, и через секунду он получил неслабый удар под дых. Водитель авто делал все в точности, как хотел Никки. Этот лох должен оказаться где-нибудь в больничке, на пару недель, но без суперсерьезных травм и повреждений.

– Держите урода, сейчас еще вломим, – прокричал кто-то.

Что произошло в голове Смерчинского в этот момент, не понятно, но удары вызвали немного не тот эффект, на который рассчитывали «курьеры» привета от Кларского.

Денис вскинул голову и, жадно хватая ртом воздух, вдруг глухо, но эффектно расхохотался. Парни оцепенели. От неожиданности бить его перестали, а те двое, что удерживали его, и вовсе отпустили. По их мнению, Смерчинский обязан был упасть, но он удержался на ногах, а внезапно ставшие черными глаза, медленно, как будто бы запоминая, внимательно вглядывались в лица парней.