Потерянный мир

— Нам не обязательно избегать друг друга, — остановил ее Кэр, когда девушка уже собиралась уходить.

— Нет, но сверху лучше видно окрестности, — попыталась отговориться древняя.

— Неужели я тебе так противен? Мы ведь вообще-то жизни друг другу спасли, — решил не отпускать ее аурлиец.

— Нет, не противен, — начала Сирин, но в порыве эмоций Итан не дал ей договорить.

— Тогда в чем дело? Прости, если напугал тебя или нанес обиду. Я все могу объяснить, только выслушай.

— Что ты можешь объяснить? Может, то, как легко ты встал на сторону тех, с кем воевал еще несколько месяцев назад? С какой готовностью надел их одежды? Или, может, расскажешь, что с тобой происходит? Я видела твои глаза в том лесу, в них не читалось ничего, кроме жажды крови, — Сирин шептала, чтобы ненароком не разбудить никого из отряда.

— Я прибыл в столицу только для того, чтобы найти тебя, — улыбнулся Кэр, довольный тем, что древняя наконец готова его выслушать.

Поддавшись эмоциям, он схватил Сирин за руку и даже не думал отпускать. Он посмотрел ей в глаза, наблюдая за тем, как в полном презрения взгляде появляются теплые нотки. Итан тоже старался говорить негромко, хоть это и давалось ему с трудом.

— Я умирал, Сирин. Прощаясь с этим проклятым миром, я мог думать только об одном. Минна и Уве помогли мне исцелиться и добраться до Корпакса, где я рассчитывал найти тебя, чтобы… — аурлиец не успел договорить, потому что из недр пещер до них донеслось жуткое эхо.

Они моментально бросились к окну, но вокруг ничего не происходило. Однако противное шипение не собиралось прекращаться. По ощущениям звук воспринимался так, словно множество существ единовременно пришли в движение, издавая загробные стоны. Шум разбудил всех без исключения. Стараясь не издавать лишних звуков, отряд вооружался и занимал свои места у окон. Между тем прошел час, за ним другой, но ничего не происходило. Ужасный шум давно стих, но никто даже не подумал покинуть свой пост.

— Ноги надо уносить отсюда, вот что я думаю, — процедил Тору, поглаживая свою булаву.

— Не думал, что когда-то в чем-то соглашусь с потомком орков, но тут вынужден согласиться, — прошептал Ун.

— Мы не уйдем, пока не разберемся, в чем тут дело. Я был уверен, что среди вас нет трусов, — отрезал панические настроения Ливий.

— Центурион прав, мы должны идти дальше. Десять минут на сборы, и выходим. Отоспимся, когда снова увидим небо, — голос Минны звучал менее уверенно, чем ей хотелось бы.

Итан бросил на нее быстрый оценивающий взгляд, но отступница уже успела натянуть на лицо привычную маску самоуверенности. Собрались и вправду молниеносно. Находиться в этом жутком месте поодиночке никому не хотелось, и каждый стремился поскорее ощутить рядом присутствие товарища по отряду. Прежде чем покинуть убежище, отступницы вновь вступили в перепалку, выбирая лучший маршрут.

В этот раз Минне пришлось уступить Ингрид, принявшей решение спускаться на нижние уровни через тюремный квартал. Хватило мимолетного взгляда на собрата аурлийца, чтобы Кэр понял, как сильно напрягся после этих слов штурман.

— Воспоминания о былом тюремном заключении еще не успели приобрести романтического оттенка, — саркастически натянуто улыбнулся Дункан.

Итан прекрасно понимал товарища. Еще бы, мало кто по доброй воле захотел бы вновь оказаться в месте своего заточения. Противоречить решению отряда аурлиец все же не стал. Судя по внешнему виду Джеро, тот в полной мере разделял позицию своего соседа по камере.

Шли молча, прислушиваясь к каждому шороху. Итан носом учуял идущий снизу неприятный запах. Освещение в казематах практически отсутствовало, и пришлось зажечь факелы. От этих мест так и веяло не самой гостеприимной атмосферой. Свой выбор маршрута Ингрид обосновала тем, что, если внизу кто-то и есть, он будет ждать их у парадного входа. Добравшись до тюремных камер, отряд замер, ощутив в недрах пещер очередное шевеление.

Минна шепотом предложила остановиться здесь на привал и заодно переждать, когда внизу все успокоится. Уставший брести по мрачным коридорам, Кэр был рад возможности отдохнуть. Он постоянно поглядывал на Сирин, заметив, что после их разговора взгляд ее стал более доброжелательным.

— Нас держали здесь, — мистер Грин остановился у входа в одну из камер.

— Забудь об этом. Надо двигаться дальше, — громила Джеро попытался увести товарища дальше, похлопав его по плечу своей увесистой лапой.

Штурман стряхнул ее с плеча и вошел внутрь камеры, долгое время служившей ему домом.

— Пойдем. Об этом правда лучше забыть, — настаивал Джеро.

— Забыть?! Ты ведь был здесь вместе со мной, — Дункан Грин остановился в дверном проеме.

Обернувшись назад, он выставил на всеобщее обозрение посиневшие глаза и сверкающий синим шрам.

— Держи себя в руках! Ты знаешь, что бывает, когда ты отпускаешь контроль, — Джеро сделал шаг вперед по направлению к другу.

— В руках?! Легко сказать! Ты же видел, что они со мной сделали, — громко произнес штурман, издав немного сумасшедший смешок.

— Тише! Или о нашем присутствии не узнает только глухой, — злобно прошептала Минна.

— Не тебе меня затыкать! Эти опыты ставил на мне твой народ. Я благословлял те дни, когда я был нужен им только для пыток или изучения языка, — аурлиец разошелся не на шутку и уже не мог контролировать себя.

Из-под его одежд стала пробиваться синеватая дымка, создающая мрачный контур вокруг его фигуры.

— Сделайте что-нибудь со своим другом, иначе я заставлю его замолчать, — Ливий открыл крышку тубуса, висящего у него на поясе, и оттуда бесшумно вырвалась молния, принявшая форму клинка и озарившая все вокруг, словно во время грозы.

Кэр потянулся к мечу. Он понимал, что имперец заботится о безопасности большинства, но позволить ему убить своего друга он не мог.

— Нет! — между имперцем и аурлийцем нависла грозная фигура Джеро.

— Твоя шкура не спасет тебя от моего оружия, — спокойно предостерег громилу центурион.

— Сначала тебе потребуется до нее добраться! — громила не собирался уступать, хоть и знал, что против имперца у него практически нет шансов.

Дункан издал нечленораздельный звук. Остальной отряд, который еще недавно молчаливо осуждал жесткость имперца, начал опасливо поглядывать по сторонам, раздумывая над тем, что заставить аурлийца замолчать не такая уж плохая идея. Когда накал страстей уже вот-вот должен был взорваться, случилось неожиданное. Ингрид смело подошла к обхватившему руками свое лицо мистеру Грину.

— Не подходи, это опасно, — процедил сквозь зубы аурлиец, с трудом сохраняя остатки разума.

Игнорируя его предостережение, отступница нежно взяла его ладони и заставила открыть лицо. Из глаз и шрама штурмана обильно валил густой темно-синий дым. Ингрид положила руку на щеку, прикрывая шрам, и поцеловала Дункана.

Сперва опешивший, штурман отстранился, но отступница проявила настойчивость. Возникла неловкая пауза. Еще большим удивлением стало то, что аурлиец со временем стал успокаиваться. Дымка вокруг слившихся в поцелуе фигур рассеялась, глаза штурмана приобрели обычный оттенок.