Потомки Греев

Раен пришёл лишь ко второму уроку и застал меня и Эву выходящих из женского туалета.

– Я уже всё решила и распланировала... о, Раен, привет.

– Привет, – он выглядел расстроенным, – и что же ты уже решила? – Рассеянно спросил он у Эвы, и мы направились к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Я полностью спланировала день рождение Фиби. Мы проведём его у меня...

– У тебя скоро день рождения? – Он посмотрел на меня, изогнув бровь, а я закусила губу, вспомнив, что ничего не говорила ему об этом.

– Через три дня.

Эва негодующе посмотрела на меня, а затем закатила глаза и обратилась к Раену:

– Мы проведём его у меня дома, устроив пышную вечеринку и, кстати, ты приглашён.

– Даже если бы я не был приглашён, всё равно бы пришёл, – я отчего-то покраснела.

Эва ехидно улыбнулась, и я заранее знала, что последует за этой улыбкой. Она провела рукой по своим коротким каштановым волосам и посмотрела на Раена из-под своих густых ресниц.

– Томпсон, а у тебя есть какой-нибудь свободный друг? Желательно симпатичный.

Раен кривовато улыбнулся и, притянув меня за талию к себе, горячо зашептал на ухо, от чего я затрепетала.

– Как думаешь мне пожалеть Кая или отдать его на растерзание Эве?

Я с трудом соображала в его объятиях, поэтому лишь приложив титанические усилия, смогла пролепетать:

– Она будет паинькой.

Раен легонько поцеловал меня в висок и отстранился, хотя его рука всё ещё покоилась на моей спине.

Эва делала вид, что не обращает на нас никакого внимания и прикидывалась, будто внимательно изучает противоположную нам стену.

– Да, у меня есть такой друг Кай. Думаю, он тебе понравится.

Эва просияла в ответ. Встречая каждого нового парня, она надеялась на то, что он её судьба, но, увы, пока что она такового не встретила.

Мы дошли до кабинета английской литературы, где у нас с Раеном должен был проходить следующих урок и остановились. У Эвы же сейчас был французский, так что она покинула нас.

Я повернулась к Раену и встала прямо напротив него. Когда он поднял на меня всё тот же расстроенный взгляд, я взволнованно спросила:

– Раен, что случилось? Почему ты не пришёл на первый урок?

– Я был у матери в больнице. Пока мы были с тобой в лесу, у неё случился сердечный приступ.

У меня подогнулись колени, но я вовремя схватилась за Раена и не упала.

– По дороге в Сиэтл Ана сказала, что твоей маме стало плохо, и она лежит дома, но она ничего не упомянула про это…

Он пожал плечами.

– Может, не хотела меня расстраивать, в любом случае я приехал, когда всё самое худшее было позади.

– С ней всё в порядке? – Я тут же прикусила язык, но было поздно. Дурацкий вопрос. Как можно быть в порядке после инфаркта и реанимации?

– Да, ей уже лучше.

Что-то мелькнуло справа от меня, и я неосознанно повернула голову в ту сторону. Сойер. Чёрт, он же следит за мной и ходит по пятам, а это значит, что он видел, как Раен прижимал меня к себе и думаю, когда об этом узнает отец, эта новость ему не понравится. Хотя плевать, сейчас есть проблемы поважнее.

– Твоя мама до сих пор лежит в больнице? – Он кивнул. – Тогда после уроков мы пойдём к ней. Вместе.

Раен изумлённо глянул на меня.

– Но...

Я положила указательный палец на его губы и тут же пожалела об этом. Даже сейчас, когда мы обсуждаем такие страшные вещи как инфаркт, я умудряюсь думать о том, какие они всё же нежные и мягкие.

– Твоей матери нужны положительные эмоции, так что постараемся подарить их ей.

Как только мы вошли в здание городской больницы Сиэтла, в мой нос тут же ударил едкий запах спирта. Раен уже был в палате у Сисси, так что мы направились прямиком туда, сделав остановку лишь для того, чтобы накинуть сверху белые халаты. Его мать лежала на больничной койке, подключённая к приборам, стоящих рядом с ней. Вся палата была белой: белые стены, пол и потолок, белая койка и пижама, белые трубки и белое окно закрытое белыми жалюзи. Во всей этой белой массе лишь едва выделялась оливковая кожа Сисси. Увидев нас, она улыбнулась. Это напомнило мне о моих чувствах, когда я лежала на больничной койке и вдруг увидела входящего в палату Раена.

– Привет, мам.

– Здравствуйте, миссис Томпсон.

– Ох, ребятки, как хорошо, что вы пришли, а то здесь так скучно одной, – она снова улыбнулась. Лицо Сисси вытянулось и похудело, но, в общем, она выглядела на свои законные сорок семь.

Мы с Раеном взяли два стула, стоящих около стены, и придвинули к больничной койке. Я достала пакет и поставила на тумбочку рядом с матерью Раена.

– На самом деле это Фиби настояла на том, чтобы мы вдвоём пришли к тебе после уроков, – я злобно сверкнула глазами в сторону Раена. Вечно он выдаст все карты.

Миссис Томпсон ласково, почти по-матерински посмотрела на меня, и мне вдруг стало неловко.

– Спасибо тебе, – она произнесла это как-то странно. Так, как будто её слова имели скрытый смысл.

– Не за что, я просто по себе знаю, что такое лежать в больнице в полном одиночестве.

Раен скривился и сменил тему разговора.

– Мам, врачи говорили что-нибудь новое?

Она нахмурилась.

– Доктор Лоуренс сказал, что для полной реабилитации мне придётся проторчать здесь ещё около трёх недель.

Я бы на её месте чокнулась.

– А что говорит кардиолог?

– Доктор Холт? Хочет направить меня на все возможные и не возможные анализы. Но не будем о грустном. Как дела у вас, ребятки?

Мы с Раеном вышли из больницы около шести вечера. Оказалось, что его мать та ещё шутница. С ней мы хорошо провели время и задача, которая стояла перед нами в том, чтобы подарить ей положительные эмоции была выполнена с лихвой.

Машина Сойера ждала меня на парковке, и мы, сев в неё, поехали домой. Охранник-водитель подвёз Раена до его дома и хотел везти меня к нам, но Раен попросил меня выйти из машины. Мы снова стояли на подъездной дорожке его дома и снова из машины за нами наблюдали любопытные глаза.

– Ты понравилась моей маме.

– Она мне тоже.

Он посмотрел через моё плечо на машину и раздражённо вздохнул.

– Твой телохранитель теперь не отступит от тебя ни на шаг?

Я пожала плечами. Он отстанет от меня только в том случае, если папа передумает и снимет охрану, а это вряд ли случится.

– Судя по всему да.

Сойер просигналил мне, и я вздрогнула от неожиданности.

– Тогда не смею более Вас задерживать, мисс Грей.

Я показала ему язык и направилась к машине. По-моему, я расслышала его смешок.