Потомки исчезнувших Богов

На трибунах стояла оглушительная тишина. Минос с грустью смотрел на поверженное тело:

— Дальше соревнования проводить не имеет смысла. Эта новая порода не только красива, но и на удивление умна. Остальных… он будет просто… уби-ива-ать.

Говоря это, он ни к кому не обращался, но Ариадна и Пасифая его услышали. Прекращение соревнований возмутило царицу. Ей хотелось зрелищ. И крови. И как можно больше. Минос брезгливо покосился на неё и встал:

— Священные Игры прекращаются во избежание напрасных жертв.

Он пристально посмотрел на быка. Тот внезапно застыл на месте, мотая головой. Медленно подошёл к телу мёртвого юноши, встал перед ним на передние колени… и стал облизывать ему лицо. Мордой пытался поднять его, но тело оставалось неподвижным. Бык вытянул шею… и над ареной пронёсся протяжный тоскливый вой. Зрители стали подниматься и расходиться, постоянно оборачиваясь на распростёртое тело. Минос тоже встал и направился к выходу, где его встретил секретарь Джудас:

— Ваше Величество, приехали купцы. Привезли невольниц. Не хотите посмотреть?

Пасифая презрительно фыркнула и прошла вперёд.

— Знаешь, что-то нет особого желания.

— Напрасно, Ваше Величество. Есть очень интересные девушки. Рекомендую взглянуть.

— Ладно, только пусть на арене приведут всё в порядок.

— Да… жалко юношу. Давно такого не случалось… когда прикажете начать показ?

— Через полчаса. Раньше покупатели всё равно не соберутся.

* * *

На арене, где совершенно недавно шли бои с быком, торговцы выстроили в ряд около тридцати девушек. В основном это были египтянки и финикийки. Но было и несколько девушек из Африки. Они резко выделялись из общей толпы цветом кожи. Невдалеке толпились местные вельможи, бурно обсуждая живой товар. И все ждали царя.

Минос появился в сопровождении своего казначея. Окинул равнодушным взглядом ряд невольниц, особо не задерживаясь ни на одной. Покупать он сегодня не собирался. Не было настроения. Но без него торги не могли начаться. Такова традиция. Стал проходить мимо девушек, мельком их осматривая. И уже прошёл почти две трети ряда, когда внезапно остановился и вернулся назад. Встал напротив стройной девушки с него ростом. Даже под одеждой было видно, что тело её было великолепно сложено. Невольница стояла с опущенной головой. Густые чёрные волнистые волосы закрывали лицо.

Минос двумя пальцами за подбородок приподнял её голову. На него глянули огромные зеленые глаза. И они были абсолютно спокойны… Черты лица были идеально правильными. К нему тут же подбежали торговцы, расхваливая товар. Предложили раздеть, чтобы царь убедился в её великолепии. Но Минос отмахнулся от них. Он внимательно смотрел в глаза девушки:

— Как тебя зовут?

Но она продолжала молчать. Только её пухлые губы сжались в тонкую линию.

Подскочил надсмотрщик:

— Ты что, не слышишь?! Царь спрашивает — как твоё имя!

И замахнулся на неё плёткой. Девушка вся сжалась, ожидая удара, но Минос перехватил руку с плёткой:

— Не бойся. Никто тебя здесь не обидит. Так как твоё имя?

— Галла, — тихо произнесла девушка.

— Ты из Египта?

Та кивнула. Минос повернулся к торговцам:

— Сколько вы за неё хотите?

Назвали цену. Казначей за спиной Миноса ахнул от негодования:

— Да где же это видано, чтобы за рабыню требовали цену как за целое стадо коров! Вы превысили её не меньше, чем в десять раз! Пойдёмте отсюда, Ваше Величество, не стоит она таких денег!

Минос посмотрел на продавца. Ему хотелось купить эту девушку. Но и обманывать себя он никому никогда не позволял. Под взглядом царя торговец как-то весь съёжился… и тут же назвал цену, раз в пять меньше предыдущей. Казначей опять хотел было поторговаться, но Минос твёрдо произнёс:

— Заплати.

Затем повернулся и ушёл. По пути дал указание секретарю выплатить компенсацию золотом родственникам погибшего юноши:

— Понимаю, это их мало утешит… но всё же… лучше, чем ничего…

Зайдя в мастерскую Дедала, поморщился от острого запаха перегара и давно немытого тела. Все столы были завалены какими-то поделками и чертежами. По центру мастерской к потолку было подвешено странное сооружение, состоящее из крыльев и рычагов. Минос обошёл его вокруг:

— Это что за макет у тебя здесь висит?

— Это не макет, а действующая модель. Летательный аппарат это.

— И кто же собрался на нём летать?

— Мой сын, Икар!

— Да ты никак угробить его захотел?!

— Почему это — «угробить»?!

— Да потому, что человек не сможет летать при помощи твоего «творения»!

— Я один из самых великих конструкторов современности! Ты сам мне это говорил! Я сделала всё расчёты!

— Покажи.

Дедал принёс несколько чертежей. Минос стал внимательно их рассматривать. На них вроде всё было правильно. Но…

— А где у тебя расчёты соотношения массы тела и опорной поверхности крыльев? Так же нет расчётов соотношения массы мышц, управляющих крыльями к общей массе тела. Грудные мышцы у птицы составляют 15–20 % от общей массы тела! А скелет — всего — 5-10 %! Теперь сравни это с анатомией человека! Мало того! У птицы дыхательный аппарат в корне отличается от человеческого!

Минос подошёл к «шедевру инженерной мысли» и тронул одно перо. Оно тут же отвалилось.

— Чем это ты крепил перья?

— Воском.

— Воском?! Дедал, сколько раз тебе говорил: «бросай пить»! Ты пропил себе уже все мозги! Человек, может быть, когда-то и поднимется в небо, но уж точно не при помощи твоего аппарата.

* * *

Расстроенный, Минос вернулся к себе в апартаменты. Подойдя к столу, стал перечитывать рецепт своего эликсира. Все было правильно, осталось только собрать составляющие. Тут его привлёк неясный звук из спальни. Он направился туда… и застыл в дверях. На его постели, укрывшись покрывалом и прижав колени к подбородку, сидела Галла. Судя по всему — голая. Минос подошёл к столу и позвонил в колокольчик. Тут же зашли две служанки. Минос кивнул на Галлу:

— Принесите ей одежду. НОРМАЛЬНУЮ одежду, — потом повернулся к девушке. — Ты ела?

Та отрицательно помотала головой.

— И ужин принесите на двоих. Ну, что застыли?

Служанки выбежали из комнаты. Через некоторое время одна из них принесла одежду и осторожно положила её на кровать. И тут же исчезла.

— Вставай и одевайся. Хватит изображать из себя жертву бездушного насильника.

Он отвернулся к полке с книгами и стал их перебирать. Наконец, он взял одну и раскрыл, углубившись в чтение. От этого занятия его оторвал голос Галлы: