Потомки скифов

— Что же будет дальше, товарищи? — спросил он растерянно.

— Ясно что: подробно познакомимся с религиозными обычаями древних скифов, — с мрачным юмором заметил Артем. — С археологической точки зрения, имею я в виду…

— Сейчас не время для острот, особенно столь сомнительных, — рассердился на юношу археолог.

— Я думаю вот что, — вмешался Иван Семенович. — Мы успеем еще поговорить обо всем, товарищи. А сейчас нам надо спросить Варкана, не принесет ли он нам сюда к утру наши сумки, которые остались в кибитке Сколота.

— Варкан обещает это сделать, — ответил археолог, спросив молодого скифа. — Сумки будут тут к рассвету!

— Хорошо. Да, совсем забыл! Попросите еще Варкана, Дмитрий Борисович, чтобы он рассказав, кому сможет, про то, что и у нас есть чем противостоять Дорбатаю. Ладно?

— Ну конечно.

— Это все.

Через минуту, когда Варкан тихо выскользнул из кибитки, приподняв кошму у земли, Артем обратился к геологу:

— Иван Семенович, меня занимают некоторые вопросы. Не согласитесь ли разъяснить мне кое-что? Ведь сейчас мы без помех можем потолковать, не так ли?

— Ну, давайте, давайте, Артем! Что за предисловия такие?

— Вы говорили, что мы находимся в гигантской пещере… Но откуда здесь скифы? И вообще что это за скифы, если они уже не существуют на земле больше двух тысяч лет? Ведь даже археологам не часто приходилось находить следы их культуры.

— Собственно, этот вопрос надо было бы адресовать Дмитрию Борисовичу, — начал геолог.

— Археология тут ни при чем, Иван Семенович, — отозвался тот. — Видите, она никогда не имела дела с живыми скифами… А здесь… Одним словом, признаюсь, я не берусь ответить на вопрос Артема. Поэтому присоединяюсь к его просьбе: поделитесь с нами своими соображениями.

— Или, быть может, нам все это снится? — нерешительно спросила Лида.

Геолог покачал головой:

— К сожалению, не снится. Я думаю, что мы и в самом деле видим здесь древних скифов, так сказать, законсервированных.

— Как вы сказали? Законсервированных? — в один голос воскликнули Артем и Лида.

Дмитрий Борисович тоже недоуменно хмыкнул.

— Вижу, товарищи, вы разучились понимать шутки, — рассмеялся Иван Семенович. — Я полагал, что вызову на вашем лице улыбку, а вы с самым серьезным видом размышляете по поводу сказанного. Что ж, придется объясниться. Конечно, я вовсе не хотел сказать, что кто-то взял и положил скифов в жестяные банки, чтобы сохранить их до нашего появления здесь. И все же в какой-то мере они законсервированы! Мы с вами спустились под землю по крайней мере метров на сто — сто пятьдесят, потом нам преградил дорогу большой завал. Так?

— Да.

— Затем столь памятная всем нам история с серым газом. Через второй проем мы попали в странный лес, откуда и начались наши приключения среди скифов…

— Все это нам хорошо известно. Но что из этого следует? — нетерпеливо воскликнул Артем.

— То, что проем этот был, можно сказать, окном в мир древних скифов. Мы с вами не пользовались фантастической машиной времени и не могли очутиться в действительном мире, который существовал свыше двух тысяч лет тому назад. А такой древний мир все же нас окружает. И даже сильно дает себя чувствовать. Следовательно, он является реальностью. Но тогда встает вопрос: где же помещается этот мир или та его частица, какую мы видим? Очевидно, также под землей, в огромной пещере. Здесь образовалась, как я полагаю, гигантская пустота, с древних времен отрезанная от внешнего мира.

— А как же скифы?

— Остается предположить, что в давние-предавние времена этот подземный мир соединялся с земной поверхностью. Одно из племен скифов, очевидно спасаясь от грозящей им опасности, укрылось здесь. А обратный путь им навсегда преградил завал. Скифы остались жить под землей, можно сказать, законсервировались, потеряли всякие контакты с внешним миром. И теперь мы случайно попали к этому племени. Вот и все, что я могу сказать, предположить по этому поводу…

Некоторое время все молчали, погруженные в раздумья. Первым заговорил археолог:

— Но ведь науке известно, что скифы — прирожденные степняки. Невозможно представить себе скифское племя оторванным от степных просторов. Могу вас заверить, что скифы никогда не селились в пещерах. Во всяком случае, подобные факты неизвестны историкам.

Иван Семенович спокойно выслушал археолога и ответил:

— Вы не так поняли меня, Дмитрий Борисович. Я вовсе не утверждал, что скифские племена имели обыкновение жить под землей. Нет, речь совсем не об этом. Я повторяю: одно из скифских племен, спасаясь от какой-то большой опасности… ну, от многочисленного врага, например, набрело на пещеру, где легко можно было укрыться. Возможно такое?

— Допустим, — неохотно согласился археолог.

— Уходя от опасности, скифы попали в гигантский подземный простор… Полагаю, что им не пришлось, как нам, блуждать по запутанным переходам. Нет, тогда дорога, вероятно, была очень короткая и прямая, в противном случае скифы-степняки не рискнули бы идти дальше. Неожиданный завал отрезал им возвращение назад. Скифы остались под землей не потому, что хотели этого, Дмитрий Борисович, а потому, что так уж случилось. И вот, отрезанные от каких бы то ни было посторонних влияний, скифы и поныне сохранили свои древние обычаи, быт, социальный строй…

Все молчали. Действительно, это было единственное объяснение.

— Но каких же тогда размеров должен быть этот подземный мир, если он производит впечатление целой страны? — размышлял вслух Иван Семенович. И тут же отвечал: — Очевидно, он измеряется десятками, если не сотнями километров. Что ж, наука знает приблизительно нечто подобное, хотя и не столь громадных масштабов. Нам первым довелось открыть это несравненное явление в земной коре.

— Здесь есть даже леса, степь и горы, — заметил Артем.

— Это, собственно, не горы, а стены, замыкающие подземный простор. Они поднимаются на десятки метров и поэтому кажутся горами с крутыми обрывами. Потолка же пещеры не видно, так как он закрыт низкими облаками, которые, очевидно, здесь никогда не исчезают из-за большой влажности воздуха.

— Иван Семенович! — воскликнул вдруг Дмитрий Борисович. — Я вспомнил! Ваша мысль, возможно, вполне правильная! Есть одно место у Геродота. Там говорится, что скифы больше всего на свете боялись землетрясений. И мне кажется, что этот страх мог быть вызван именно таким событием. Что, не понимаете? Слушайте же! Как вы предполагаете — теперь я согласен с вами! — какое-то племя исчезло, оставшись жить под землей. Давайте, однако, проанализируем положение дел. Подобный завал, несомненно, мог произойти лишь в результате землетрясения, не так ли?

— Согласен, — сказал Иван Семенович. — А вывод?

— А вывод такой. Скифы, лишенные возможности объяснить исчезновение одного из своих племен, связали все это с землетрясением. Мол, во время землетрясения племя провалилось сквозь землю. А?

— Вполне возможно.

— И это еще больше усугубило страх скифов перед землетрясениями. Тот страх, о котором писал еще Геродот. Таким образом, ваше предположение как бы подтверждает мысль Геродота. Потому-то я и присоединяюсь к вам.