Потомок Богов: Новый путь

– Дело сделано. С вами приятно сотрудничать, – он лукаво улыбнулся, допил своё пойло и пошёл по направлению к выходу. Эделсей остался сидеть на месте и я вместе с ним. Дядя заказал выпивку, промочить горло, я же, молча, сидел на своём месте, обдумывая то, чему стал свидетелем.

– Что это значит, дядя Эделсей? – спросил я, когда незнакомец удалился на достаточное расстояние. – Что это за шпионские игры?

– Прошу тебя, Олдо! Не здесь. Ты всё узнаешь в своё время.

– Посторонись, Билтор! – послышалось со стороны входа. – Что ты всё шныряешь здесь, вынюхиваешь? Займись лучше настоящим делом – найди работу.

– Ты здесь не главный, Моррис. Ты не можешь мне указывать, что и как мне делать. Отойди в сторону.

– Смотри, Билтор, узнаю, что ты что-то разнюхиваешь или шаришься там, где не нужно, пожалеешь, – тот, кого назвали Моррис, ударил Билтора по лицу и вышвырнул его за шиворот в открытую дверь.

– Вам не нужно слушать то, что предлагает этот тип, – сказал Моррис, подойдя к нам и сев на соседний стул.

На вид он был молод, не старше тридцати лет, но во взгляде его голубых глаз чувствовалось что-то такое, глубинное, словно он прожил множество жизней. Каштановые волосы, отпущенные до плеч, перепутались между собой. Высокий лоб, прямой нос и массивная челюсть придавали ему грозный вид, но, в то же время, правильные черты лица и голубые глаза притягивали к себе. Он был из тех людей, которые одним своим видом располагают к себе окружающих, пусть и малознакомых. Таким людям хочется верить во всём и слушать то, что они говорят. В их обществе всегда чувствуешь себя спокойно и защищённым. Так было и с Моррисом.

– Джон Моррис, – представился он и протянул руку. Эделсей, а за ним я, обменялись рукопожатиями и тоже представились.

– Вы явно не из местных, – продолжил Моррис. – Приехали посмотреть на харваллов? – он подмигнул мне и широко улыбнулся, обнажив белые прямые зубы.

– Можно и так сказать. Я здесь по делам, заодно взял племянника посмотреть на легендарных моллюсков. Но нам так и не удалось найти охотников, видимо все они ушли в глубь океана, на свой промысел.

– Да, многие сейчас там, но не все.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я могу взять вас с собой на охоту.

– Правда? – воскликнул я от неожиданности, мне было любопытно посмотреть на этих существ. – А вы охотник?

– Охотник?! – вмешался в разговор хозяин бара, который подошёл и слышал последнюю часть разговора. – Моррис один из самых лучших охотников планеты, которых я знаю.

– Ты мне льстишь, Валдир.

– Не скромничай. За последние девять лет он поймал столько же харваллов сколько все охотники планеты за несколько десятилетий.

– Что есть, то есть, не буду отрицать, – улыбнулся Моррис, – но мне всего лишь повезло.

– Везение – признак мастерства, – сказал Эделсей. – Мне нужно успеть ещё на несколько встреч сегодня. Что скажешь, Олдо? Ты хочешь отправиться с мистером Моррисом на охоту?

Меня переполняли чувства столь сильные, что я не мог ничего ответить. Открывшаяся перспектива приключений полностью захватила меня. Я радовался, словно ребёнок, которому разрешили погулять с друзьями без присмотра взрослых. Увидеть своими глазами легендарных существ, ощутить их мощь, описанную в рассказах, быть в одном ряду с бесстрашными и величайшими охотниками современности, пройти путь героя, самолично вырвать из пучин океана самого большого и жуткого монстра – всё это нарисовало моё воображение в тот самый миг. Мне покорились глубины океана, вершины гор, я был окрылён и готов был покроить даже небо.

– Думаю, – сказал Моррис, – его лицо говорит само за себя. Ты везунчик парень, я отправляюсь через четверть часа. Жду тебя у пирса, – он поднялся со стула и пошёл по направлению к хозяину заведения.

– Дядя, – спросил я, неожиданно вспомнив, что у меня есть обязанности, – разве я не должен сопровождать тебя?

– Да, я думал, что так оно и будет, но раз выпал такой шанс, думаю, я сам справлюсь, а ты можешь насладиться этим миром, когда ты ещё сможешь здесь побывать? Это прекрасный мир и не стоит упускать возможность узнать его лучше. И, похоже, этот Моррис славный парень, его здесь уважают.

За обсуждением мы вышли к пирсу.

– Ну что, ты готов парень? – Моррис подошёл к нам, широко улыбаясь, он был явно в хорошем расположении духа.

– Да, – ответил я, продолжая испытывать неимоверное чувство радости и эйфории.

– Мистер Моррис, – сказал Эделсей, – пожалуйста, не подвергайте Олдо опасности.

– Не беспокойтесь, Эделсей, мы будем только смотреть со стороны, опасности никакой нет.

– Тогда я спокоен. Увидимся через пару часов, Олдо, – Эделсей произнёс эти слова и сел в нашу арендованную лодку. Я же направился с Морисом к его катеру.

В этот момент я обернулся и ещё раз посмотрел в сторону уплывающего Эделсея. Что-то кольнуло меня в тот момент, в душе, какое-то странное предчувствие. Не знаю, откуда оно взялось, но я не мог объяснить себе в тот момент, что это было. Моррис окликнул меня, и это чувство растворилось так же молниеносно, как и появилось. Если бы я только знал тогда, как это событие повлияет на мою дальнейшую жизнь. Наверное, я бы ни за что не оставил дядю одного.

Глава 4

Красное солнце слепило глаза. Оно поднялось немного выше горизонта и только начинало свой путь по небосводу. Непривычный свет не только слепил Егора, но и создавал дискомфорт, потерю пространственной ориентации. Казалось, всё вокруг расплывается, раздваивается и ходит ходуном. Очертания зданий, предметов, даже людей были немного неестественными и при резком движении головой ещё больше расплывались, придавая всему вокруг футуристическую или, скорее, экспрессионистскую направленность. Это течение в живописи возникло в начале двадцатого века на Земле, Егор запомнил это, так как ходил со своей подругой на одну из выставок современного экспрессиониста, имени он не запомнил да и не хотел, не любил он всего этого. Егор мало, что понял из увиденного, но некоторые картины были очень даже ничего, особенно те, где по особенному изображались люди в различных метаморфозах.

Конечно же, всё было не так – это было только восприятие его мозга на новую странную ситуацию, и ему не очень нравилось, как его главный орган всё это переживал. Он не мог различить не только цвета, но и очертания предметов. Большинство из них были какими-то непонятными, бесформенными пятнами. Спектр света звезды и местная атмосфера Гедерата играли злую шутку со всеми, кто оказался здесь впервые. Егор не был исключением. Он никак не мог смириться с подобным положением дел и то и дело снимал специальные очки, которые им выдали по прибытию в космический порт. Эти очки преломляли свет красного солнца и позволяли видеть нормально, но всё вокруг: люди, вещи, предметы были с красноватым оттенком или приближёнными к нему. Это выбивало из колеи, мешало сосредоточиться, лишало комфорта.

В последнее время Егор привык к этому слову – комфорт. Альдеран и саалы остались далеко позади, Кейлон с его замашками стать богом – канули в небытие. Намёки на исключительность Егора, его особую связь с Создателями, всё это исчезло само собой и больше не беспокоило ни его самого, ни окружавших его людей. Комфорт и спокойствие были главными в его жизни, до той самой аудиенции у императора несколько дней назад. Он перестал быть постоянно настороже, каждую секунду ожидая чего-то, он сам не знал чего. Но к хорошему привыкаешь довольно быстро. Даже удивительно насколько всё это моментально происходит. Всё, что было до этого уходит на второй план и кажется страшным сном, оставшимся мутным воспоминанием на задворках подсознания.

Транспорт двигался бесшумно, на высоте двух метров от земли. Антигравитационная дорога была проложена прямиком сквозь непроходимые заросли. По бокам гравитона, в каком-то метре от края дороги начинались настоящие дикие джунгли. Зелёные, красные, жёлтые листья деревьев пестрели и сверкали на свету. Специальная тонировка окон вагонов передавала настоящие, истинные цвета растений, это было удобно и гости планеты могли насладиться красотой этого мира.

Атмосфера Гедерата не давала людям шанса путешествовать по воздуху. Ни один летательный аппарат не мог совершать длительные перелёты, самым долгим полётом в истории планеты считается полёт двух энтузиастов, которые смогли пролететь сорок минут над степью, а затем угробили лайтбот, рухнув с высоты пятидесяти метров. Ребята смогли выжить, но долго провалялись в больнице, залечивая свои раны и переломы. Они получили свои пять минут славы в местной галосети. Их эпическое падение ещё несколько месяцев обсуждали на всевозможных форумах и платформах. Но факт оставался фактом – планета была непригодна для полётов.