Потомок древних королей

Любовь бывает разной, потому что и люди все разные. Кто-то чувствует не так сильно и ярко, кто-то спокоен и тих от природы. А мы с Владом горели! Наши солнца слились в одно и сияли для нас ярче солнца небесного. Мы тянулись друг к другу, не могли долго быть друг без друга. А в телесной близости совпали, будто две половинки одного целого, мы сливались и телами и душами! Не могло это не исцелить его, не могло не спасти, я свято верила в это. У нас теперь есть общий солнечный кокон, мой свет затопит, зальет, залечит его раненое солнце. Не может быть иначе! Зачем тогда слова обряда? Это же призыв любить друг друга сильно, всей своей душой!

Я искала подтверждения этому в книгах, но нашла только то, что где-то люди верят не в таинственные Силы, а в богов — разных. И чистая вера в своего бога, а значит сам бог дает человеку защиту — его невозможно проклясть, навести порчу. Значит, вера защищала, укрепляла световой кокон человека, делала его непробиваемым для злого воздействия. Это был не наш случай, но! В нашем случае и в моем понимании, это должна была сделать наша любовь. и подтверждением этому было то мое видение — наши дети.

Я продолжала поиски в книжном хранилище, вдруг попадется еще что-нибудь нужное? Проводить там все время я не могла. Да и Влад, наладив и организовав мою охрану, стал часто вывозить меня в город, звать на пешие и конные прогулки — зимнее сидение в четырех стенах надоедало.

Прогулки по городу начались вскоре после первого моего бала. Тогда как раз прибыли послы одной из торгующих с нами стран. Их сопровождал богатый торговый обоз, и ожидалась большая ярмарка. По случаю такого праздника и устроили бал в большом городском Доме собраний.

К этому времени в моем закутке появилось несколько новых красивых нарядов. Мила сказала, что шьются еще другие. Я считала, что это лишнее. А она говорила, что это нормально. Все состоятельные женщины появлялись на приемах и балах в новых платьях. Повторно надеть наряд можно было только в следующем году.

Это было дико для меня. Я задумалась над этим, обсудила с Владом. Мне нужны были объяснения такому неразумному правилу. Он не знал, почему все именно так, но сказал, что переживать по этому поводу не нужно. Взял за руку и отвел в одно из дальних помещений дворца. Мы прошли вдоль длинных полок, расположенных в два яруса — на них лежали рулоны тканей разной ценности — те, которые шли на постельное белье и занавеси, на одежду прислуге и страже и отдельно — другие.

Отдельно находились дорогие и красивые ткани, а на мой взгляд так просто драгоценные. Их было больше всего: бархаты разного цвета и парча, драгоценное сукно с вышивками. Шелка разной плотности. Одноцветные и те, яркость цвета которых уменьшалась к краю отрезов, расписанные цветами и вышитые. Тончайшие бельевые ткани, меха, замша, кожи, ковры. У меня разбегались глаза от всего этого.

— Смотри, — показывал и рассказывал мне муж: — Простых тканей в разы меньше. Это расходный материал. А вот эти женские радости… Каждый год сюда складывают подарки от послов, купцов. Умельцы нашей страны присылают свои изделия в счет налогов. Вот эта замша — лоси из наших лесов. Охотники их добыли, продали шкуры в обработку. У тех, кто этим занимается, в этом году местное начальство выкупило весь товар — хорошо работают. Налог из этих мест сейчас прислали в том числе и замшей. Она пошла не только на твои штаны для верховой езды. Из нее шьют праздничную одежду страже. Полотна простых тканей тоже налог. Их изготавливают изо льна у нас. В этих помещениях хорошие условия для хранения. Меха, кожа — отдельно, чтобы не сохли. Тут холодно… Пошли уже отсюда.

Мы вышли из прохладного помещения, пошли вдоль рулонов тканей.

— Некому было шить платья из них. Они хранятся здесь много лет. Есть истинные драгоценности, как эта вуаль для волос. Нити будто из живого серебра. Тончайший паучий шелк… к нему прикасаются только нежными женскими пальцами — за мужские мозоли он цепляется, тянется, рвется…

— Некому шить? А… твоя жена?

— Я был женат десять лет. Она утонула, вернее, когда поняла, что тонет, сильно испугалась, и сердце не выдержало. Ее выдернули почти в тот же миг. Уже неживую.

— Понятно…, а почему ты не женился опять? То есть — так долго не женился?

— Пять лет… Я сам удивлялся, что меня оставили в покое с этим, не настаивали. Ведь это мой долг — обеспечить преемственность власти. Очевидно, уже знали… и брак подтвердил — бесполезно.

Я сварливо пробормотала: — Это мы еще посмотрим… — И попыталась отвлечь его:

— А кто занимается всем этим? Хранение, решение — кому выдавать?

— А-а. Это совет. Писари разбирают просьбы — для стражи, для дворца, для нас с тобой, прислуги. У совета есть кто-то, кто знает все об этом, наверное — управляющий.

— А кто выбирал ткани для меня?

— Мила. Я привел ее сюда и спросил, какую ткань она выбрала бы тебе для того приема. Она выбрала светлый бархат. Когда я увидел платье…тебя в нем, то теперь она просто приходит и берет все, что нужно. Шьют ее сестры. Их у нее три. Это хороший заработок.

— А можно, я попрошу ее взять меня следующ…

— Дарина, не нужно просить. Ты просто говоришь, чего хочешь, или — что тебе нужно. Не нужно переводить ваши отношения в приятельские. Она проверенная прислуга. Хороший человек. Я поэтому выбрал именно ее для тебя. Но ей же будет проще, если между вами будет расстояние, она привыкла так. Это ее работа. Я надеюсь, что у тебя со временем появятся подруги, хотя и не хотел бы делить ни с кем твое время.

Так ненавязчиво, постепенно, по какому-нибудь поводу, он знакомил меня с жизнью дворца, порядками, учил делать все так, как это принято или нужно. Иногда советовался со мной, я уже привыкала к этому и не боялась сморозить глупость. Хотя и не думаю, что мои советы отличались мудростью. Просто он приучал меня думать, принимать решения. Пока мои ошибки никому ничем не грозили — мы просто совещались. Он указывал мне, чего я не учла или не знала. Это было и интересно, и познавательно.

Тот, первый мой бал, я запомню надолго. Наверное, навсегда. Сестры Милы постарались — мой наряд был прекрасным, настроение — чудесным. На днях мы с Владом прошлись несколько раз в разных танцах, проверяя, насколько хорошо я подготовлена к балу. Он хвалил меня и сказал, что танцевать мы будем только вместе. Если что-то не будет получаться — он поможет. Это меня совсем успокоило, я доверилась ему. И весь вечер веселилась. Мне понравилось все — музыка, шум, гам, чинные и быстрые танцы, Влад — нарядный, красивый, почти не отрывающий от меня глаз. И главное — я не обязана была с кем-то говорить. Это был не прием. Проходя в танце, я просто кивала тем, с кем была знакома и кто мне нравился. И отворачивалась от тех, кого видеть не желала. А завтра ожидалась поездка на ярмарку. А там сколько всего! И невиданные заморские товары, и танцы на площади, и прирученные звери, и сладости, и гадания, и… куча всего — забавного и веселого. Я потом вспоминала эти дни, как самые веселые и беззаботные, мне было удобно и приятно в них, даже несмотря на то, что за нами везде таскалась стража — явная и тайная, как и говорил раньше Влад.

Так прошла зима. Начинались весенние оттепели. Днем яркое солнце топило слежавшийся снег, превращая в водянистую кашу. А ночью вернувшийся холод вымораживал из него лишнюю воду. Так снег и сошел — быстро. У нас в лесу случалось, что по оврагам он задерживался почти до лета — здесь было иначе. Вскоре я уже выбегала в парк посмотреть на первоцветы, походить по первой траве.

ГЛАВА 28

Однажды, когда уже совсем потеплело, Мила нашла меня в хранилище над книгами и сказала, что пришел Мастер и хочет поговорить. Я, не задумываясь, отказалась. Она улыбнулась и сказала, что он сейчас у правителя и знал, что я скажу именно это. У него новости о прошлом моей бабушки и они сами подойдут вскоре вместе с Владом. Я кивнула. Настроение резко испортилось, и я вдруг подумала — а что, если то время что нам дали, уже вышло? Затрясла головой, прогоняя дурные мысли.

Встречала их хмурая, как осенняя туча. Влад выглядел так же. Сердце сжалось и запрыгало, как заяц. Я замерла.

— Что ты так смотришь, будто я пришел тебя съесть? Просто хочу показать кое-что. Влад должен быть рядом. Я тут поговорил с ним и выяснил, какая девица не нравится тебе особенно сильно. Ну-ну… Сейчас сама все поймешь. Пошли.

Мы прошли по коридору, остановились у каких-то дверей. Ведун сказал: — Я особо не готовился, поэтому шустренько не получится. Но за достоверность зрелища ручаюсь. Извини заранее. Держи Влада за руку, открывай дверь и смотри.