Потомственная ведьма

Возле аудитории уже никого не было, коридор был пуст и угнетал своей неестественной тишиной. Сердце упало вниз и теперь отчаянно бухало где-то в животе. Неужели я опоздала?

Я вновь собралась всплакнуть, но тут услышала знакомые голоса: немного скрипучий Анатолия Вячеславовича и плаксивый Аньки Зудовой. Я приблизилась к двери вплотную и прислушалась...

– Ну, поставьте мне зачет, - ныла Анька.
– Вы же знаете, что у меня есть лекции, просто я тетрадь забыла.

– Извини, правила для всех одинаковы, - спокойно заявил преподаватель.

– Для всех?! Да я ведь знаю больше всех остальных вместе взятых!

– завелась девушка.
– Подумайте, Сёлову и Пантюкееву поставили зачет, а мне...

– Анна, - раздраженно перебил девушку Любимый.
– Если Вы все знаете, значит, Вам не о чем волноваться. Придете после Нового года и сдадите.

– Я не хочу после Нового года!
– взвизгнула Аня.

Я размышляла - зайти мне сейчас или дождаться, когда Зудова уйдет. Судя по голосу, Любимый с каждой минутой пребывания наедине с Анькой, сердится все больше и больше. Еще немного и он разозлится окончательно, и тогда, плакал, мой халявный зачет.

Поглубже вздохнув, я осторожно приоткрыла дверь и несмело заглянула внутрь. Спор тут же смолк и на меня уставились две пары глаз.

Анькин взгляд не предвещал ничего хорошего - казалось, у нее сейчас пар из ушей пойдет от возмущения, что я, червь болотный, позволила себе вмешаться в разговор. Под таким взглядом захотелось стать маленькой и уползти куда-нибудь подальше. А еще мне вспомнилась Вика Журова, которая однажды обозвала Аньку стервозной ведьмой, и с тех пор Вику никто больше не видел. Смешно, но больше половины группы было уверено, что в исчезновении Вики виновата Зудова. Хотя сейчас мне это не казалось таким уж смешым.

В глазах же преподавателя мелькнуло что-то вроде надежды, и я, слегка ободренная этим, смело шагнула к учительскому столу, без лишних слов шмякнув перед Анатолием Вячеславовичем свою тетрадь. Только после этого вспомнив, что забыла поздороваться, взволнованно выдавила из себя 'здрасте'.

– Здрасте, - подхватил Любимый, с энтузиазмом раскрывая мою тетрадку. Он впился глазами в первый лист и долго читал написанное, затем перевернул страницу и принялся читать дальше, причем делал это так медленно, словно мог читать только по слогам.

Минут 5 Анька молчала, но потом, испугавшись, что Анатолий Вячеславович будет читать всю мою тетрадь, протяжно вздохнула и плаксиво простонала:

– Анатолий Вячеславович...

Тот молчал.

– Анатолий Вячеславович...

– Аня, - препод устало оторвался от тетради.
– Иди на занятия. Я своего решения не меняю.

Зудова всхлипнула и мне стало жаль ее, особенно после того, как весьма ярко представила себя на ее месте. Но тут я поймала полный ненависти взгляд, обращенный к моей скромной персоне. В груди что-то неприятно ёкнуло и я поспешно отвернулась. Надеюсь, она все-таки не ведьма, иначе она как минимум сглаз на меня навела или порчу.

Как только Зудова ушла, Любимый открыл мою зачетку, расписался и вернул мне.

– Спасибо, - выдавила я, едва сдерживаясь, чтобы не взвизгнуть.
– До свидания.

Препод только махнул - мол, иди уже отсюда.

За дверью меня ждал недовольный Егор. Почему-то когда хмурится, он выглядит особенно милым.

– Я думала - ты ушел!
– воскликнула я, непонятно отчего расплываясь в широкой улыбке.

– Вещички свои забери, - проворчал парень, но мне почему-то казалось, что он совсем не сердится.

Он протянул мне мой рюкзак и шапку с лесхом. Я их с готовностью приняла, и вопросительно взглянула на парня. Тот некоторое время пялился на меня не мигая, после чего тяжело вздохнул:

– Ты сейчас домой или у тебя еще занятия будут?

Почти с невыносимым отвращением я вспомнила, что занятия сегодня до самого вечера и раньше восьми я домой не попаду, о чем тут же сообщила Егору. Тот неопределенно пожал плечами, и было не понять, расстроился он или нет.

– А как ты сюда попал?
– спросила я.

– Как и все, вошел через дверь, - усмехнулся он и посмотрел на меня, как на малолетнюю дурочку.

– Я не это имела в виду, - раздраженно бросила я, пытаясь рассмотреть который час показывают настенные часы в конце коридора. До начала следующей пары осталось совсем мало времени.
– Как ты вообще здесь оказался?

– Если я скажу, что здесь учусь, ты мне поверишь?

Я задумалась. А потом решила, что вряд ли, потому что за два с половиной года, что я нахожусь в стенах данного учебного заведения, я бы заметила такого красавчика... Ну, по крайней мере, Оксанка точно заметила бы...

– Нет, не поверю, - ответила я. Он никак не отреагировал на мое заявление, попусту пропустив его мимо ушей.

– Может сходим в среду в кино?
– Егор заглянул мне в глаза и сердце отчего-то сбилось с ритма бешено заколотившись о грудную клетку... но тут же провалилось куда-то вниз, когда я осознала, что в среду никуда с Егором пойти не смогу, потому что вчера уже поздно вечером звонил Денис и просил прийти домой к Стасе на их встречу, и как раз в среду. Сейчас бы я от встречи, пожалуй, отказалась, но вчера клятвенно пообещала прийти.

– Похоже, у тебя другие планы...

– Понимаешь, я обещала, - сказала я, испытывая сильное желание оправдаться.

– Да, ладно, забудь, - отмахнулся парень.

Забудешь тут, как же...

***

На самом деле встреча была дома у Лешки, куда меня очень вежливо послали Стаськины родители. Пришла я последняя, с трудом втиснулась между Денисом и вторым парнем, имя которого я уже забыла, и обратилась в слух и зрение, то есть попыталась как можно больше рассмотреть, стараясь ничего не прослушать.

О чем говорят понимала плохо. Зато обнаружила трупешник той девчонки, который на выходных эти сумасшедшие сперли из больницы и который по-совместительству являлся главным действующим лицом памятного для меня ритуала. Сейчас этот труп выглядел весьма живенько и даже разговаривал, удобненько устроившись на коленях у Сереги.

Говорили о каких-то сатарах. Якобы те начали конкретное преследование Стаськи, из-за чего никто понять не мог... Потом долго допрашивали труп девицы, который как оказалось вовсе и не труп уже... А очень жаль. Потом они долго трепались про какой-то супер крутой волшебный камень, который кто-то где-то спер, после чего Лешка притащил кучу карт и все, кроме ничего толком не понимающей Стаськи и меня, углубились в их изучение. Я почувствовала в девушке родственную душу, но она казалась сегодня слишком злой и стервозной, хотя в прошлую нашу встречу показалась мне весьма милой, и подходить к ней я не решилась, погрузившись в собственные мысли.