Потому что люблю

– Прошу меня простить, если я сейчас не улавливаю этих тонких различий.

Его губы изогнулись.

– По-прежнему дерзкая.

– Еще какая, вы даже не представляете, – подтвердила Джоан.

– Поверьте мне, я не сомневаюсь…

Он умолк, не договорив, и поднял голову, как будто к чему-то прислушивался, потом внезапно пригнулся и подтолкнул ее обратно за пальмы в кадках.

– Что вы делаете? – Джоан попыталась отпихнуть его в сторону. – Сюда кто-то идет?

– Тс-с! – прошипел он. – Да.

Джоан побледнела.

– Моя мать? – спросила она, чуть не плача.

– Тс-с!

Тристан Берк не обращал на нее внимания, явно к чему-то прислушиваясь, его взгляд быт напряженным.

О Боже! Ужасно, даже если это не мать, а какой-нибудь любитель посплетничать. Джоан представила себе целый год ссылки в Корнуолле, вдали от подруг, от лондонских магазинов… Именно такое наказание ее ожидало, если бы ее застигли практически в объятиях Тристана Берка. Ее единственная надежда – постараться отодвинуться от него подальше. Она попыталась вырваться из его хватки.

– Отпустите меня, иначе я завизжу.

– Тише! – прошептал он. – Ради всего святого, неужели вы не можете хоть когда-то придержать язык!

– Почему? Кто сюда идет? Вы должны понимать, что у них сложится совершенно неправильное впечатление. Если кто-нибудь увидит, что вы меня обнимаете…

Он посмотрел на нее так, словно не верил своим ушам.

– Вы хоть когда-нибудь делаете то, о чем вас просят? Вы что, совсем сумасшедшая?

Джоан стиснула зубы. Она очень разумный человек, это он делает все неправильно. Это он втолкнул ее в темную комнату, он прихватил ее книжку, потом подошел к ней на балу, у всех на виду. А теперь он прижал ее к стене за пальмами, и хотя от того, как он ее обнимает, ее пульс скачет, а в крови бурлит нечто очень похожее на возбуждение, она должна отсюда убраться. Она встретилась с ним взглядом и набрала в грудь побольше воздуха, готовясь закричать.

– Проклятие!

Ей показалось, что Тристан Берк пробормотал это слово, а потом, не давая ей возможности издать ни звука, накрыт ее губы своими губами. Она испуганно пискнула и чуть не упала, прежде чем он обхватил ее крепче.

Раньше ее уже целовали мужчины, точнее, она думала, что целовали. По сравнению с этим все предыдущие случаи были всего лишь чмоканьем в щеку. Тристан Берк обнимал ее так, что не оставалось ни малейших сомнений в его намерениях. Она чувствовала каждый дюйм его сильного, неподатливого тела, прижатого к ее собственному. Его рука обвивала ее талию, а ладонь – о ужас! – лежала на ее бедре, прижимая ее тело к нему. Ладонь другой руки держала ее шею сзади, не давая ей отстраниться. А она уж, конечно, отстранилась бы, если бы он не держал ее так крепко и не целовал. Потом его язык скользнул по ее губам, она было запротестовала, но он издал такой звук, какой мог издать голодный при виде богато накрытого стола… и она почувствовала то же самое.

Прошла целая вечность, прежде чем он поднял голову. Джоан готова была в этом поклясться. И ей пришлось за него ухватиться – вообще-то она уже и так за него держалась, только не поняла, когда это случилось, – и попытаться восстановить дыхание. Наконец она сумела прохрипеть:

– Вы… вы меня поцеловали.

Ее тугой корсет, казалось, оставил ее совсем без воздуха. Она на ощупь нашла веер, схватила его и принялась отчаянно обмахиваться, пытаясь не дать себе упасть в обморок.

Тристан Берк смотрел на нее сверху вниз, все еще крепко держа в объятиях. В ответ на ее слова он покачал головой и ослабил объятия.

– Мне нужно было несколько мгновений тишины, чтобы я мог услышать собственные мысли.

Это было очень обидно. Джоан бросила на него свирепый взгляд, хотя ее сердце все еще подпрыгивало в груди.

– Есть другие способы…

Он наклонился к ней ближе с решительным видом.

Джоан поспешно закрыта рот. Он собирается снова ее поцеловать? И если да, то как ей поступить: дать ему пощечину… или в этот раз ответить на поцелуй?

– Мой способ отлично сработал, – прошептал он. – И не думайте, что я не сделаю этого снова.

С этими словами он повернулся и пошел прочь, а она – редкий случай – лишилась дара речи.

Глава 7

Джоан вернулась в зал, надеясь, что по ее виду никто не догадается, что произошло. Она и сама не могла бы толком объяснить, что именно случилось. С ней танцевал Тристан Берк. Положим, это она могла логически объяснить как часть его плана мучить ее на каждом шагу. Он извинился перед ней за свои слова о том, что она похожа на зонтик, – это определенно было лишь проявлением остатков хороших манер, даже если извинение и прозвучало с его обычным высокомерием. Он намекнул, что не обещает безопасности ее добродетели. А потом он ее поцеловал так, как повеса поцеловал бы свою любовницу. Так, как муж поцеловал бы свою жену после разлуки длиной в год. Так, как Джоан последние восемь лет мечтала, чтобы ее поцеловали.

Будь на его месте кто-нибудь другой, она бы сейчас порхала по воздуху. Но поскольку это был Тристан Берк и он целовал ее так страстно, она не знала, что думать. Джоан совершенно не представляла, что рассказать подругам, которые обязательно заметят, что лорд Берк увлек ее за угол и на несколько минут скрылся с ней из виду. Они ни за что на свете не поверят, что за это время он всего лишь передал ей новый выпуск «Пятидесяти способов согрешить».

К счастью, от любопытства Абигайль и Пенелопы ее спас отец. Он перехватил ее до того, как она подошла к сестрам Уэстон, и сказал:

– Джоан, мы уходим. Мама неважно себя чувствует.

– Я… правда? – Глядя поверх плеча отца, Джоан видела, что Пенелопа чуть ли не пританцовывает на месте от нетерпения. Даже Абигайль смотрела на нее с нескрываемым любопытством. Ее ждал допрос с пристрастием. – Это… это ужасно. Она заболела?

– Ну, я надеюсь, что нет, но ей нужно отдохнуть. Ты очень разочарована, что приходится уйти рано? Я могу попросить Дугласа, чтобы он привез тебя домой.

– Нет, не надо, – быстро сказала Джоан. Дуглас смотрел на нее мрачно, когда увидел, что она танцует с его другом. Не хватало еще, чтобы он ее отчитал. – Я поеду с вами.

Не обращая внимания на возмущенный взгляд Пенелопы, она помахала рукой, прощаясь с подругами, потом последовала за отцом к выходу из зала.

– Мама! – Джоан мгновенно забыта свои переживания из-за лорда Берка. Она не привыкла видеть свою мать, уравновешенную светскую даму, лежащей в кресле и уж тем более на публике. – Что случилось?

Мать улыбнулась.

– Приступ, дорогая. У меня болит горло, я начала кашлять и никак не могла остановиться. Твой отец заволновался, но я не хочу, чтобы ты пропустила бал.

– О, об этом не волнуйся! – поспешно заверила Джоан. – Но это не просто першение в горле. Ты кашляешь уже несколько дней.

– Вот видишь? – Отец подошел к ним, сложив руки на груди. – И Джоан тоже заметила. Марион, тебе нужно показаться доктору.

Мать тряхнула рукой.

– Он скажет, что нужно пить теплый чай и отдыхать. Джордж, со мной все будет хорошо.

– В таком случае мне нужно показаться доктору, пусть он выпишет какое-нибудь успокоительное, чтобы я за тебя не волновался, – ответил отец Джоан. – Кстати, я за ним уже послал.