Потому что потому
Шрифт:
– Не спорю. Хотя...
– она помялась, - игрой это трудно назвать.
– Позвольте, - теперь обиделся Вадим, - я флейты в руках никогда не держал! Я вообще бесслухий! Я играл! Сам!
– Голос до крика поднял - так, что в дверь кухни заглянула удивленная Зинаида.
Тая, не оборачиваясь, бросила:
– Сгинь!
– Зинаида исчезла, а Тая, успокаивая Вадима, улыбнулась, забрала у него чашку, на кухонный стол поставила и легонько, кончиками пальцев, погладила по руке.
– Играли. Подтверждаю. Для первого раза просто гениально. Учиться вам надо...
Вадим на дешевую лесть не поддался.
– И играл! А флейта волшебная. Чего ж вы тогда ко мне
– Почудилось, - спокойно сказала Тая.
– Что почудилось?
– А это...
– Передразнила: - "Глаза зажмурены, рты открыты..."
У Вадима даже дыхание перехватило от такой неприкрытой наглости. Он уже забыл, что весь разговор в шутку начался.
– Вы что, серьезно?..
– Вполне.
– Может, мне вообще все почудилось?
– на язвительный тон сил достало. Может, вас вообще здесь нет?
– Почему нет? Вот она я. Потрогайте...
– руку протянула, сама Вадима потрогала - опять провела пальцами по запястью, чуть-чуть коснулась.
Но Вадим свою линию четко гнул:
– Может, вы ко мне не шли поутру под флейту?
– Шли. Под флейту.
– Сами?
– В том-то и дело, что сами...
– Она встала и подошла к Вадиму почти вплотную. Сейчас он видел, что она все-таки ниже его: глаза ее оказались где-то на уровне его губ - самые обыкновенные глаза, никакие не ведьмины. Ну, красивые-красивые: зеленые, глубокие, широко расставленные. Еще лукавые, смеющиеся. Но обыкновенные! И сей факт почему-то был приятен Вадиму.
– Мы сами к вам пришли, Вадим Николаевич. Пришли, потому что вы того хотели. Потому что вам плохо стало. А какая женщина - если она ведьма!
– допустит, чтобы хорошему человеку стало плохо? Хорошему... повторила слово с какой-то странной интонацией, будто вкладывала в него больше, чем Вадим мог услышать.
А он услышал. И растерялся.
Спросил только:
– Как вы узнали?
– Как?.. Вы на первую электричку собрались, верно? Нам до нее успеть хотелось...
– Как вы узнали?
– повторил Вадим.
– Вот это как раз волшебство, - неожиданно засмеялась Тая.
– Ну сами подумайте: пошли бы вы у всех на виду, с чемоданами в охапке?
– Он у меня один. Маленький, - совсем глупо сообщил Вадим.
– А хоть бы и так... Вы же у нас го-о-ордый...
– отошла от Вадима, прислонилась к дверному косяку.
– А работаться вам теперь будет лучше некуда. Знаете почему?
– Почему?
– послушно спросил Вадим.
Она несколько секунд помолчала, потом скороговоркой ответила:
– Потому что потому кончается на "у".
Возможно, Вадиму почудилось, но что-то другое она хотела сказать всерьез, а не в шутку.
– Это мне не объяснение, - упорствовал он.
– Почему?
– сама невинность.
Ответ искать не пришлось:
– Потому что потому...
– как она, так и он. Тем же методом.
– А по мне - прекрасное объяснение!
– опять засмеялась Тая.
– Вы заметьте, Вадим Николаевич, что оно все на свете объяснить может. И нас, и флейту, и неудачи ваши...
– И снова серьезно: - Будем считать, что они окончились - неудачи.
– Вы Кассандра?
– усмехнулся Вадим.
– Кто это?
– Так... Была пророчица...
– Какая ж я пророчица, Вадим Николаевич? У меня женская логика, - сие она не без гордости заявила.
– По ней: человек не может один. А вы все один да один. Как упырь.
Упырь - это, иными словами, вурдалак. Вампир. Сравнение покоробило Вадима.
–
А теперь я не упырь, потому что нас много... Попытался поиронизировать, но Тая оставалась серьезной:– А теперь нас много.
Тогда и он на серьезный - не в тон беседе!
– вопрос решился:
– Зачем же вы меня столько времени мучили?
– И не хотелось, а прозвучала в голосе жалостливая нотка: мол, в чем же я провинился, сирый и неприютный?..
– Мальчики...
– неопределенно сказала Тая.
– Им же скучно... А потом: я ждала момента.
– Какого момента?
– Когда вы флейту найдете...
– кинула напоследок фразу, опять все запутавшую, и скрылась за дверью.
А Вадим так и остался стоять с полотенцем в руке: чашку-то она еще раньше у него отобрала.
В коридоре он наткнулся на деловую девицу Зинаиду. Она шла с полным ведром, вся перекосившись набок, и Вадим попытался перехватить у нее ношу. Не дала. Поставила ведро на пол, утерла лоб тыльной стороной ладони упарилась, труженица!
– сердито сказала:
– Только зря время тратите... Тая велела передать, чтоб вы работать шли...
– А где она?
– По делам ушла. Дел у нее, что ли, нету?
Вадим смутился.
– Конечно-конечно... А где все? Мальчики?..
– Тоже по делам. А Константин варенье ест. На террасе.
– У него же диатез!
– воскликнул Вадим, ужасаясь спокойствию Зинаиды.
– У него?! Он может этого варенья бочку слопать - и хоть бы что.
– Но ты же сказала...
– Вадим не договорил: Зинаида не дала.
Перебила:
– Мало ли что я сказала! Это было до _того_, - голосом слово выделила, сделала весомым, значительным.
– До чего?
– праздно поинтересовался Вадим - так, на всякий случай: вдруг Зинаида, Таей не инструктированная, свою версию "того" выложит.
– Но Зинаида на провокацию не поддалась.
– Сами знаете...
– И вдруг закричала тоненько: - Дадите вы мне делом заняться или нет?!
– Ты что орешь?
– растерялся Вадим.
– Кто тебя трогает? Занимайся, пожалуйста... Каким делом-то?..
– Пол я помыть собралась. Живете всего ничего, а весь пол изгваздали, смотреть тошно... Идите-идите отсюда. Работайте. Вам Тая велела.
– Раз Тая...
– Вадим усмехнулся. Слово Таи - закон. И для него, выходит, тоже закон?.. Бочком-бочком, по стеночке, пошел мимо свирепой Зинаиды: она его, тунеядца, так и ела своими разноцветными... Спросил напоследок, стараясь, чтобы вопрос безразлично прозвучал, как бы между прочим: - А сколько лет вашей Тае?
– Девятнадцать, - с непонятной гордостью сказала Зинаида.
– Она уже взрослая. Она в техникуме учится. В медсестринском...
– И, сочтя разговор оконченным, снова за ведро взялась.
А Вадим в своей комнате скрылся.
Сел на кровать, аккуратно застеленную Зинаидой. Куртка, служившая им одеялом, висела на своем гвозде. Пол в комнате еще мокрым был: Зинаида уборку с нее начала.
Тая велела...
Зачем девятнадцатилетней умной и красивой девушке верховодить мальками? Для самоутверждения? Для облегчения собственного быта? Один - то сделает, другой - другое... Или к Тае, как когда-то к деду Василию, мальки сами тянутся, как на свет?.. Зинаида сказала, что Тая учится в "медсестринском" техникуме. Иначе - в медицинском. Будет медсестрой. Вадиму, любителю старины, больше нравилось забытое: сестра милосердия. Милосердие - это не только жалостливость, сердобольность, но, и как Даль замечает, готовность делать добро всякому, кто в нем нуждается. А кто, скажите, в нем не нуждается? Нет таких...