Потому что я так сказал!

— Не забудь, в семь я заеду. — Эрик отпустил меня, и я, кивнув, побрела к подъезду.

Зайдя в квартиру, я тут же заметила витавший в воздухе запах женских духов, и отнюдь не моих.

— Ничего не хочешь рассказать? — Лешка сверлил меня взглядом, не давая раздеться. — Что это только что было?! Какого хрена, Эля?!

Я поняла, что он имеет ввиду мой с Волковым поцелуй.

— Он силой наставил тебя быть с ним, угрожал мне, заставляет выйти за него замуж, а ты целовала его!

— Это все, что тебя волнует? — я фыркнула, вешая куртку на крючок, и тут же замерла.

На вешалке была полушубка Кристы.

— Нет… — протянул Лешка. — Только не говори, что вы… Эля ты спала с ним?!

— Нет. — сказала чистую правду.

— Не ври мне!

Из кухни послышался голос Кристы, и я тут же успокоилась, значит шубка все же её:

— Да правду она говорит!

Я прошла на кухню, и подруга тут же поднялась со стола, обнимая меня. На столе стояло две кружки с чаем, и подгорелые блинчики, видно Лешка хотел накормить гостью, но слегка просчитался. Но больше всего меня удивил взгляд Лешки, он больше не расспрашивал меня и даже не злился, он странно косился на Кристу. Они вряд ли знали, что я приеду, значит Криста пришла именно к нему.

Мы вдвоем вышли на балкон, и Криста прикурила сигарету. Я видела, как её глаза светились, от чего только улыбнулась.

— Я помогла Леше устроиться барменов в ресторан Егора. — первой начала разговор Криста. — Он сегодня уволил половину персонала, и я тут же предложила кандидатуру твоего брата.

— Я слышала, как Эрик ругался с ним по телефону по поводу еды.

— Да, косяк нашего админа, еду готовил стажер, а она не проследила за состоянием блюд, но больше такого не повториться. Егор большую часть времени проводит в офисе Волкова, и за рестораном практически не смотрит в последнее время, вот они и расслабились.

Она сделала затяжку, отводя глаза в сторону.

— Криста, ты мне больше ничего не хочешь рассказать? — я следила за тем, как её глаза забегали по сторонам.

— Ну, еще мне сильно влетело от Егора за то, что мы так напились несколько дней назад.

Ох, я уверена, что влетело ей намного меньше чем мне. Я решила пойти в ва-банк, и немного соврать.

— Мне Лешка вчера сказал, что ему кто-то нравиться…

— Кто? — Криста перебила меня, но тут же приняла невозмутимый вид.

Она выдохнула, понимая, что сама себя выдала.

— Тебе нравиться мой брат?

— Тише ты! — прошипела она, поглядывая через балконные стеклянные двери.

Она кратко рассказала, что Лешка ей понравился, но он лично никаких действий не предпринимает. Оказалось, что она каждый день приходила к нему, стараясь отвлечь от плохих мыслей. Он рассказывал ей смешные моменты из нашего детства, о себе, о мне, но всегда его взгляд мрачнел, стоило вспомнить где, и у кого я нахожусь.

— Ты сама то как? Волков не обижает?

Я решила смолчать об инциденте с подвалом, пистолетом и угрозами от того странного мужчины, который угрожал Волкову Каспером, еще не хватало, чтобы Лешка узнал.

— В целом все хорошо, Эрик часто на работе пропадает, но меня не трогает.

— Вовсе не похоже на него. — Криста прыснула со смеха, и потушила окурок сигареты.

Я и сама удивлялась почему так, он даже не переспал с той горничной, чей разговор я сегодня подслушала.

Остаток дня мы провели втроем, Лешка заваливал меня вопросами, но получив ответы, все равно оставался напряженным. Без пяти семь я увидела подъезжающего Волкова через окно, и тут же попрощалась с ребятами. Лешка хмурился и злился, но не перечил.

Волков надел на меня шлем, и помог сесть на мотоцикл.

— Так куда мы едем? — он надел на меня слегка увесистый рюкзак.

— Увидишь.

Эрик сел за руль мотоцикла, и мы тут же рванули с места. Я сильнее обхватила его за талию, и спустя минут десять мы приехали к высокому, красивому зданию. Волков помог мне слезть, спрятал шлемы и забрал рюкзак. Я не знала, что и думать, ведь Эрик просто молча вел меня за руку к зданию. Мы поднялись на лифте на последний этаж, и забрались на самую крышу дома.

Я замерла от раскрывшегося пейзажа, солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в целую палитру цветов. Город был словно на ладони, я подошла к краю, держась за перила, рассматривая крошечные точки огней вечернего города.

— Как здесь красиво. — я не могла оторвать взгляда.

Волков усмехнулся, доставая из рюкзака плед, термос и контейнер с бутербродами. Мне было странно, что он может быть таким, как сейчас. Не угрожал, не принуждал, а просто был рядом. Это совсем не пишется с тем образом криминального человека, которого я знала.

Эрик расстелил плед прямо на пол, и уселся на него, подзывая меня. Я хотела сесть рядом, но Волков усадил меня себе на колени.

— Кто ты, и что сделал с Волковым? — я улыбнулась, но вот взгляд Эрика слегка помрачнел.

– Я хотел показать тебе, что не такой уж и тиран, как ты обо мне думаешь. Ты перестала сопротивляться, а я, как и обещал — стараюсь быть более человечным.

Я бы скорее сказала, что такой он и есть, просто из-за нашего жестокого мира должен быть деспотом. Я все больше и больше начинаю задаваться вопросом, что же именно заставило его стать таким? Если он в девятнадцать вступил в мир криминала, то почему? Что такого должно было произойти в его жизни, что он стал таким, каким является? Но конечно в слух я этого не спросила.

Волков тем временем открутил крышку термоса, наливая в неё кофе. На крыше и правда было холодно, но аромат горячего напитка дарил тепло. Эрик протянул мне кружку термоса, и я начала греть о неё руки.

— Эля, как зовут твою маму? — от такого вопроса я едва ли не подавилась кофе.

— Рита. А зачем тебе?

— Да так, просто спрашиваю. Расскажи мне о родителях. — хотя я слишком быстро сделала выводы насчет Волкова, тон его все равно оставался властным, словно он не просит, а приказывает.

— Когда нам с Лешкой было пять, она ушла от отца, а он начал пить.

— Это я итак знаю. Меня интересует, почему она вас бросила? Почему не забрала с собой, отец ничего не говорил?

— Нет, нам было по пять лет, и мы тогда о таком не задумывались. Она бросила и все, просто в какой-то момент собрала вещи и ушла, даже ничего не сказав. Иногда мы общались, она присылала подарки, но, когда нам исполнилось девять, она сообщила, что у неё другая семья, и мы не можем больше общаться. — я изливала душу на одном дыхании. — Конечно я плакала сначала, не понимала, как можно отказаться от своих детей, но потом так сильно возненавидела её, что просто перестала о ней думать.