Потому что я так сказал!

Это не может быть правдой, все не так должно закончиться. Егор молчал, но я видела, что он так же не верит в смерть Волкова. Лешка обхватил меня за талию, прижимая к себе, но я не чувствовала его прикосновений, я уже ничего не чувствовала.

— Эля, тебе нельзя волноваться. С Эриком все будет хорошо, но тебе лучше отдохнуть. — Леша пытался достучаться ко мне, но я уже плохо его слышала.

Я дала ему увести себя в комнату, ведь мне и правда стало хуже. Голова начала кружиться, а дышать с каждым вдохом было все труднее и труднее. Я отдаленно слышала крики Кристы и Егора, мне становилось хуже с каждым шагом, с каждой секундой, дышать я уже могла с трудом, а все вокруг расплывалось.

Я плохо соображала, но была еще в состоянии понять, что Егор только что вызвал доктора, а после этого — пустота.

***

Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять где я нахожусь. Запах больницы ударил в ноздри, заставляя поморщиться. Я боялась открывать глаза, боялась шевелиться, даже думать не хотела. Я боялась за ребенка, за себя и за Волкова.

Я все так же боялась за него, ведь знала, что в нем мои смысл жизни. В нем и в маленькой малютке, что Волков мне подарил. Как бы я не злилась на него за все его прошлые поступки, за отношение ко мне по началу, но сейчас я готова отдать что угодно, только чтобы он был жив. Я погрузилась в его омут настолько глубоко, что готова умереть следом, если с ним что-то случиться.

Вскоре в палату вошел Лешка и Криста. Последняя была очень напуганной и не выпускала руку моего брата. Я усмехнулась, хоть у кого-то будет все хорошо.

— Доктор сказал, что все в порядке. — начала Криста, садясь у моих ног. — Ты просто переволновалась, но на всякий случаи лучше перестраховаться и полежать несколько дней в больнице.

Я выдохнула с облегчением, с ребенком все хорошо, остается только одна проблема — Волков.

Но стоило только о нем подумать, как в палату ворвалась медсестра, и принялась выгонять ребят. Еще через какое-то время пришел доктор, так же убедив меня, что плод развивается без отклонении и все хорошо. Весь день я пыталась связаться с Егором, чтобы разузнать хоть что-то о Волкове, но он был вне зоны доступа. На удивление я была абсолютно спокойной, видимо это воздействие успокоительных.

На ночь медбрат мне что-то уколол, сказав, что это витамины, при этом мило улыбаясь, но я хорошо видела, что улыбается он не искренне.

Я не хотела принимать успокоительные, не хотела быть похожей на живой овощ, но и волноваться из-за Волкова не могла, это навредит ребенку, а этого я не могла допустить, поэтому я послушно принимала все таблетки, которые мне подсовывал доктор и его персонал.

Но то, что произошло на следующий день меня выбило из колеи. Перед самим приходом медбрата в палату вошла молодая медсестра, она выглядела напуганной и явно сомневалась в том, стоит ли ей вообще говорить со мной. Она огляделась по сторонам и подошла к моей койке, наклоняясь ко мне ближе.

— Эвелина, просто послушайте меня, и никому о нашем разговоре не говорите. Сейчас к вам войдёт медбрата с утренними медикаментами, сделайте вид, что выпили таблетки, но ни в коем случае не глотайте их. Так же советую вам тут же покинуть клинику, но так, чтобы он не узнал, вам есть кому позвонить?

Я ошарашено на нее таращилась, пытаясь переварить услышанное. Она не выглядела обезумевшей, скорее напуганной.

В тот момент, когда я собиралась ответить, вошел тот самый медбрат, и стоило мне взглянуть в его глаза, как страх взял свое. Медсестра молча покинула палату, опустив глаза в пол, а мужчина улыбнулся.

— Как вы себя чувствуете? — он явно этим не интересовался, но все же спросил.

— Уже хорошо, а когда придет врач?

У меня не было ни малейшего желания оставаться с ним наедине, я понимала, что он не друг мне и явно хочет навредить.

— У него сейчас обход в соседнем крыле больницы, у вас он будет не скоро. — он подошел ближе, а я затаила дыхание. — Сейчас у вас прием утренних медикаментов, после которых лучше поспать пару часов.

Я посмотрела в его глаза, пытаясь в них хоть что-то прочесть. На вид ему было не более тридцати лет, в черных волосах уже пробивалась первая седина. Губы поджаты в тонкую линию, кажется он понял, что я не доверяю ему.

Он протянул мне три таблетки, но я не спешила их забирать. Я уже вовсе запуталась в происходящем. Как мне следует поступить? Волков возможно мертв, как бы больно мне не было от этой мысли, но он считается безвестно пропавшим уже несколько дней, а меня пичкают неизвестно какими таблетками. Я здесь по распоряжению Егора, но самого его не видела со дня известия о пропаже Эрика. Сейчас я одна, и кажется мне пытаются навредить.

Я сглотнула, выдавив из себя улыбку и забрала таблетки из ладони медбрата. Сделала все так, как говорила медсестра, положила их в рот, делая вид что запиваю водой, и стоило ему закрыть за собой дверь, как я тут же побежала к умывальнику. Таблетки оказались очень горькими, и пришлось долго промывать рот водой, чтобы ничего не попало в организм. После этого я попыталась дозвониться к Лешке, но он оказался вне зоны доступа, что очень странно для него. Я уже не знала, что и думать, не понимала, что происходит, события развивались стремительно быстро.

Было желание просто забиться в угол и плакать от безысходности, но я не могу. Каждый раз я напоминаю себе, что больше не одна, я должна бороться.

Решила действовать без плана, быстро переоделась с больничной рубашки в свою одежду и юркнула в коридор. Старалась прикрывать лицо, чтобы никто из персонала меня не узнал и не остановил. Радости не было придела, когда я спрыгнула с последней ступеньки лестницы и попала в приемную, еще несколько метром и дверь выхода. Шаг за шагом я двигалась вперед, но радоваться было еще рано. У самого выхода меня остановил доктор. Он ошарашено на меня смотрел, с прямым недоумением.

— Прошу прощения, но вам запрещено покидать клинику, вам прописан постельный решим. — он любезно обхватил мою руку под локоть и развернул обратно, предлагая свою помощь.

— Я хотела подышать свежим воздухом, не могу больше сидеть взаперти.

Я не люблю лгать, собственно и не умею, и я более чем уверена, что врач итак это уже понял. Но он не расспрашивал меня ни о чем, и всю дорогу в моей палате молчал. Только в конце сообщил, что у меня через два часа запланировано УЗИ.

Я вновь вернулась туда, откуда начинала — в ту самую палату, стены которой начинали на меня давить.

Что это были за таблетки, что было бы, если я их бы их выпила? Ко всем моим проблемам добавилась еще одна.

Целый час я не находила себе места, расхаживала по палате, пытаясь собраться с мыслями, дважды меня накрывала волна истерики, стоило только вспомнить о Волкове. Пришлось рыдать в подушку, чтобы никто не услышал и не прибежал. А когда мне стало легче, в палату вошел Егор. Он был мрачнее тучи, а под глазами уже пролегли темные круги. Он явно не спал все это время.

— Есть новости? — первое, что вырвалось у меня.

Я ожидала услышать хоть что-то хорошее, хоть маленькую зацепку на то, что Волков жив. Егор молча обнял меня, глубоко вдыхая. Я уже знала, что хороших новостей нет. Слезы стекали по щекам, и я не могла двинуться с места.

— Мы продолжаем искать, Эля.

— Егор забери меня отсюда.

Больше тянуть я не могла. Я боялась этого места, боялась странного медбрата, кем бы он ни был, он хотел мне навредить, а значит здесь мне не безопасно оставаться. Я рассказала ему все в мельчайших подробностях, но на лице Егора и мускул не дрогнул. Весь разговор он внимательно слушал, а в конце выпалил: