Потому что я тебя люблю
Шрифт:
Сейчас то время казалось далеким, почти нереальным.
Глядя на Марка, Сьюзен не могла заставить себя отделаться от омерзительного ощущения гадливости.
— Ты знала, что он жил на улице?
Николь покачала головой, не в состоянии говорить.
Однажды утром, два года назад, ее муж сказал, что уезжает и что больше не будет жить «вот так», у него нет больше сил. Она все сделала, чтобы удержать Марка, но иногда все — не значит достаточно. С тех пор Николь не знала о нем ничего.
— Я дала ему успокоительное и антибиотики, — пояснила Сьюзен, собирая вещи.
Николь проводила ее до двери.
— Зайду завтра утром, — пообещала Сьюзен, — но…
Она остановилась на середине фразы, ужаснувшись тому, что сейчас собиралась сказать: «…не отпускай его в таком состоянии, иначе… он
— Ну и как?
— Что как?
— Что будем делать? — спросил Эрик. — С твоим мужем?
Со стаканом виски в руке адвокат мерил шагами кухню.
Николь смотрела на него со смешанным чувством усталости и отвращения.
Что она целый год делала с этим типом? Как она позволила ему войти в ее жизнь? Почему привязалась к нему?
— Уходи, пожалуйста, — прошептала она.
Эрик покачал головой:
— И речи не может быть, я не могу оставить тебя в такой момент.
— А когда у моего горла был нож, совесть не помешала тебе оставить меня!
Он застыл, сраженный ее словами. Понадобились секунды для того, чтобы он смог придумать себе оправдание.
— У меня не было времени… — начал было он, но ему не удалось закончить фразу.
— Уходи, — просто повторила Николь.
— Ну, если ты действительно этого хочешь… Но я тебе позвоню завтра, — добавил он, исчезая.
Николь почувствовала облегчение, освободившись от Эрика. Она вернулась в гостиную, выключила все лампы и тихо придвинула кресло к дивану, чтобы быть как можно ближе к Марку.
Комната была освещена только оранжевым пламенем пылающих в камине дров, теперь здесь царило полное спокойствие.
Изнуренная, растерянная Николь положила свою руку на руку мужа и закрыла глаза. Они были так счастливы в этом доме! Они были без ума от радости, когда однажды отыскали его. Это был типичный городской особняк, построенный в конце XIX века, с фасадом, облицованным коричневым песчаником, и красивым садом. Они приобрели его десять лет назад, как раз перед рождением ребенка, которого хотели воспитывать вдали от суеты Манхэттена.
На книжных полках несколько фотографий в рамках напоминали о счастливых днях. На одной из них — мужчина и женщина, рука об руку: понимающие взгляды, нежные жесты. Романтические каникулы на Гавайях и полная приключений поездка на мотоцикле по Гран-каньону. Затем — снимок ультразвукового исследования, а несколькими месяцами позже — круглая мордашка младенца, празднующего свое первое Рождество. На последних фото ребенок — уже маленькая девочка, потерявшая свои первые зубки. Она гордо позирует перед жирафами в зоопарке Бронкса, [6] поправляет шапочку под снегами Монтаны [7] и подносит к объективу своих двух рыбок-клоунов Эрнесто и Капучино.
6
Бронкс— район Нью-Йорка.
7
Монтана— штат на северо-западе США.
Аромат счастливых дней исчез безвозвратно…
Марк закашлялся во сне. Николь вздрогнула. Тот, кто спал на диване, не имел ничего общего с человеком, за которого она выходила замуж. Сейчас только многочисленные дипломы и награды, покрывающие стены словно трофеи, свидетельствовали о том, что Марк был когда-то известным молодым психологом. В качестве специалиста по психологической реабилитации в стрессовых ситуациях ФАА [8] и ФБР вызывали его в случае авиакатастроф и захвата заложников. После 11 сентября он работал на месте катастрофы в кабинетах психологической реабилитации, оказывая помощь семьям жертв, а также служащим Всемирного торгового центра, выжившим после трагедии. Ведь трагедия ни для кого не проходит бесследно. Часть нашего существа навсегда остается заложником криков, пламени и крови. Вы не умираете, но чувствуете себя запятнанным, снедаемым чувством вины, пожираемым глухой тревогой.
Вас пронзает вопрос, на который никогда не будет ответа: «Почему выжили вы, именно вы, а не они? Вы, а не ваш ребенок, ваша жена, ваши родители…»8
ФАА— Федеральное Авиационное Агентство.
Параллельно с работой психолога Марк делился своим опытом с научно-популярными журналами, выходящими большими тиражами. В своих статьях он старался знакомить читателей с новыми методами лечения: ролевыми играми, гипнозом… Он вместе со своим помощником и другом детства Коннором Мак-Коем был одним из пионеров в области такого рода исследований.
С годами Марк стал модным психоаналитиком и начал часто появляться на телеэкранах. Эта неожиданная популярность вынесла их, его и Николь, на передний край массмедийной сцены. Престижный «Вэнити фэр» [9] в номере, посвященном самым известным супружеским парам Нью-Йорка, напечатал о них 4-страничную статью, снабдив ее вдобавок гламурными снимками. Нечто вроде посвящения в высшее общество.
9
«Вэнити фэр» (Vanity Fair) — журнал, издается в Нью-Йорке с 1983 г. Тираж свыше 1 миллиона экземпляров.
Но волшебная сказка на глянцевой бумаге вскоре разлетелась в мелкие клочки. В марте, после полудня, Лейла, их пятилетняя дочь исчезла в торговом центре округа Ориндж, [10] на юге Лос-Анджелеса. В последний раз девочку видели разглядывающей игрушки в витрине Дисней-магазина. Ее няня, студентка из Австралии, оставила ребенка всего на несколько минут и отправилась примерить джинсы в соседний бутик Diesel, где проходила распродажа.
Сколько времени прошло с тех пор, как она заметила исчезновение Лейлы? «Не более пяти минут», — заверяла няня следователей.
10
Ориндж— один из крупнейших округов в США, расположен в Южной Калифорнии.
Одним словом — вечность.
За пять минут может случиться многое.
Известно, что первые часы с момента пропажи ребенка являются решающими. Именно тогда существует наибольшая вероятность найти его живым. После сорока восьми часов шансы катастрофически снижаются.
Шел проливной дождь в тот день, 23 марта. Хотя исчезновение произошло среди белого дня, в людном месте, следователям так и не удалось собрать достоверные свидетельские показания. Просмотр записей видеонаблюдения, допрос няни, виноватой в безответственности, но не в похищении ребенка, ничего не дали.
А затем потекли дни…
В течение нескольких недель более ста полицейских с розыскными собаками и вертолетами прочесывали весь район. Но даже усилия, приложенные ФБР, не смогли навести на какой-либо конкретный след малышки.
… потом месяцы…
Отсутствие информации сбивало с толку полицию. Не поступило никакого требования о выкупе, не было никаких достоверных данных. Ничего.
…и годы…
В течение пяти лет фотография Лейлы висела на вокзалах, в аэропортах и почтовых отделениях рядом со снимками других пропавших детей.
Но Лейлу так и не нашли.
Она исчезла.
Жизнь Марка остановилась в тот день, 23 марта 2002 года. Исчезновение дочери повергло его в полное отчаяние. Опустошенный внутренней борьбой, родившейся из боли и чувства вины, он отрекся от работы, жены, друга.
Он нанял лучших частных детективов, которые в первые несколько месяцев провели тщательное расследование.
Безрезультатно.
Тогда он сам бросился на поиски, но тщетно.
Эти обреченные на провал поиски длились три года. А затем исчез и сам Марк. Ни жена, ни Коннор не имели от него никаких вестей.