Потусторонний. Книга 4

— Я бы сказал, что мама называла меня особенным, но в текущей ситуации эта шутка будет не очень смешной. Ну и из уст сироты она тоже не слишком-то заходит, полагаю.

— Напрасно вы продолжаете ёрничать, юноша. Я ведь до сих пор не определился, как с вами быть. Вы нужны демонам. Но зачем? Кто вы? Тот, кто опрокинет царство зла или же тот, кого исчадья серого мира возведут на престол? Вот какие вопросы меня заботят.

— Не уверен, что я вас понимаю, Ваше Высокопреподобие… Также не понимаю, куда ведёт наш разговор.

— Кто такой Пожиратель Звёзд? — внезапно спросил он, и я с большим трудом удержал изумление.

— Простите, что? — изобразил удивление я.

— Пожиратель Звёзд. Голодный Бог. Хозяин Пустоты. Тёмное Божество, алчущее поглотить наш мир, едва тот сокроет серая пелена.

— Откуда… Что вы такое несёте?! — какого лешего происходит. Откуда он всё это знает?

Тёмные глаза игумена следили за мною, не отрываясь. В этой черепушке прятался недурственный мозг. По-моему я его недооценивал. На миг церковник заставил меня занервничать.

— Демоны считают, что вы знаете о нём и можете его остановить. Что вы уже останавливали его! Я гляжу на вас и не верю в это. Но! — он нравоучительно поднял палец к небу. — Одновременно с этим — верю. Ваша сила нетипична. Осознаёте ли вы её или нет?

— Что вы от меня хотите? — тихо спросил я.

— Я хочу понять, молодой человек. То, чему стали свидетелями медиумы Первой Церкви, просто невероятно. Никогда прежде не было зарегистрировано таких волнений на той стороне. И всё началось после того как вы закрыли зону у Кучане. Юноша без дара справившийся с одной из самых загадочных зон на моей памяти. Это уже вызывает подозрения. Вы не тот, за кого себя выдаёте, Илья. Не обманывайте Господа, ибо я есть его карающая длань на Земле.

— И не собирался…

— Я всё ещё не понимаю, чего вы хотите от меня услышать? — не удержался от улыбки я. — Если я злобное зло, то не признаюсь же я в этом человеку, способному остановить меня. Скорее наоборот, я назову себя спасителем. Но, что комично, если я решу говорить правду, то тоже назовусь им. Тогда как определять будете, Ваше Высокоблагородие? Ради чего этот разговор?

— Я уже сказал, ради понимания. Я хочу понять. Пока вы вообще мне не помогаете, — понизил голос игумен Пётр.

— Давайте я попробую объяснить, — не удержался я. — Пожиратель Звёзд это небесный левиафан, — я ткнул пальцем в небо. — Наша планета для него как вкусный бутерброд. Ну, может не сейчас. Сейчас пока кусок сухой булки. Но чтобы сделать его вкуснее, он ждёт, пока булочка пропитается маслом. А ещё и сырком сверху покроется, или колбаской.

Игумен молча багровел.

— Серые зоны это масло, — продолжал я. Говорить правду легко и приятно. Даже если тебя слушают как безумца. — Чем их больше, тем Пожирателю вкуснее. Сыр на булке это Изнанка. Тоже кусочек побольше станет и аппетит проснётся. Африка, Сибирь ­— всё пойдёт в дело. Как только все ингредиенты будут собраны — Голодный Бог явится и сожрёт нас. Если вкратце. Стало понятнее?

— Ты… издеваешься надо мною? — почти процедил Пётр. Глаза совсем почернели, черты лица заострились.

— Вы задали вопрос, я ответил. Я здесь, чтобы лишить этот бутерброд масла. Чем и стараюсь заниматься по мере сил. Позвольте, мы продолжим?

Игумен молчал, но цвет лица его пришёл в норму. И во взгляде что-то изменилось. В нём появился страх.

— Откуда ты знаешь про Изнанку в Сибири? — спросил он. Твою же бабушку… Точно. Информация ведь не из той, которую афишируют. Потому что в Российской Империи проблем не существует. Ибо Император велик, а с ним и Первая Церковь.

— Угадал, — отмахнулся я. — Правдоподобно?

Игумен сделал жест рукой, нервный и торопливый, и вся его охрана отступила ещё дальше. Пётр же шагнул ко мне, и почти шёпотом произнёс:

— Господь завещал верить. Я — верю. Клянусь тебе, что ты можешь сказать мне правду о себе.

— Даже если я возглавлю армии тьмы? — также шёпотом поинтересовался я.

— Особенно, если есть такие планы!

Он тоже шутит, не пойму?

— Я прибыл из будущего, чтобы спасти мир! — шепнул ему я.

Игумен хмыкнул.

— Всё указывает на то, Илья, что вы подселенец. Что за вашей оболочкой скрывается сущность совсем иного порядка, — тихо сказал он. — Но сигнатура у вас чистая и совершенно без помех. Такое невозможно при подселении. Да и когда сущность из потустороннего мира занимает человеческое тело, на нём всегда следы. На шее, на запястьях.

Я даже глазом не повёл, хотя он явно ждал такого жеста.

— Мне доводилось говорить с подселенцами. С одним совсем недавно. Вот буквально вчера вечером. Он уже мёртв, но он тоже назвал твоё имя. Также как и бездушный в портале. Они тебя знают, они хотят с тобой говорить. И что-то меняется, Илья. Медиумы чувствуют перемены на той стороне. Ты можешь смеяться, можешь издеваться надо мною, но поверь. Я могу быть хорошим союзником, если наше дело будет правое. Но…

Голос его изменился. Стал зловещим:

— Я же могу быть великолепным врагом.

Очень хотелось сказать, что я тоже не так-то прост как соперник, но вряд ли игумен оценил бы такой пассаж. Тем более: внутри что-то у меня странно сдвинулось. Словно картина мира неожиданно стала чуточку яснее.

Церковник вдруг протянул мне руку, и между пальцев блеснула визитка:

— Позвони, когда будешь готов поговорить.

Снова короткий жест, и улей святых воинов загудел. Почти моментально мои товарищи оказались освобождены, а солдаты Церкви будто и позабыли про наше существование. Цепи бойцов в бело-голубых доспехах растворялись в чаще, отправляясь на зачистку. Игумен прошествовал к своему автомобилю. Посмотрел на меня, напоследок, улыбнулся и скрылся в кабине.

— Чего он хотел, Люшк? — спросила меня Лиза. — Я переживала. Вы так странно общались.

— Ну, это и вправду был очень странный разговор. Едем в город. Мне надо кое-куда зайти. Андрей, ты поедешь в «Пушки»?

Обухов угрюмо поглядывал на церковников.

— Возмутительно, — произнёс он, наконец. — Я непременно обращусь к господину Кривенко. Они не имели права…

— Андрей, ну давай без этого, — прервал я его. — Всё хорошо, что хорошо.

— Задета моя честь! — воскликнул возмущённый Обухов.

— Но ведь другие жизненно важные органы не задеты?

— Ты оказываешь протекцию Первой Церкви? Первая Церковь не имеет оказывать давления на одарённых, специальное распоряжение Его Императорского…

— Отнюдь, дружище. Просто не лезь в бутылку. Всё уже позади. Это был важный разговор.

Княжич опешил.

— У тебя дела с Первой Церковью? — удивился подошедший Иванов. — Ой.

Он опомнился и тут же изменился лицом, добавив безуминки:

— Слоники трубят, что кто-то святым духом пахнет, аж хоботы сворачиваются!