Повелитель Рун. Том 2

— Ты опасаешься открывать вход на острове?

— Не то чтобы опасаюсь, просто хочу полностью исключить вероятность ошибки. На острове много магии, понять которую я пока не в состоянии.

— А когда сможешь? — девочке стало любопытно.

— Надеюсь, что совсем скоро, — Дорен вздохнул.

— Кстати, тебе и правда не нужны теперь деньги? — она вспомнила кое-что важное.

— Чистая правда, — юноша кивнул.

— Но что случилось? Расскажешь, где ты был? И откуда у тебя эта книга?

— Я нашел немного другой способ, — Дорен вкратце описал ей свой поход в магазин игрушек Огрелла. Он не стал говорить про свои перчатки, просто добавил, что решение появилось благодаря новым знаниям.

— Хотелось бы побывать в этом магазине, — после рассказа, Эрин мечтательно задумалась.

— Что, хочешь себе мягкую игрушку? — юноша подмигнул девушке.

— Нет, — девушка отвела глаза в сторону.

— Ладно, в следующий раз сходим туда вместе, и купим тебе что-нибудь.

— Я уже не ребенок, — Эрин сосредоточилась на готовке.

— И что с того? Если тебе будет спокойнее, я себе тоже что-нибудь куплю, — Дорен весело рассмеялся.

Ужин прошел в спокойной и расслабленной атмосфере. Юноша, не переставая хвалил еду, а девушка с удовольствием получала комплименты. Она рассказывала ему о своих занятиях, задавала вопросы о том и об этом. Парень на все терпеливо отвечал. После вспышки гнева, случившейся с ним на тренировочной площадке, ему обязательно нужно было переключить внимание.

— Чем займешься? — после того как они закончили с едой, Эрин взялась за уборку.

— Мне надо пойти поработать, сама понимаешь, дело не требует отлагательств.

— Да, хорошо, постарайся как следует! — девочка пожелала ему удачи.

— А ты что будешь делать, снова в бассейн?

— Ох, нет, я и так почти два часа в воде провела, — Эрин неловко улыбнулась. — Я почитаю, наверное, я целую неделю этого не делала, все учеба, да учеба.

Дорен кивнул, и снова отправился к тренировочной зоне. Легкая улыбка сама собой сползла с его лица.

«Теперь я точно знаю, что у шкатулки есть разум. Вот только понять конкретно что это, своеобразный дух божественного артефакта или что-то другое, пока нельзя. Минус в том, что, как оказалось, он постоянно наблюдает за моими действиями. Правда, учитывая, что это может продолжаться уже тысячи лет, никакого желания причинить вред или дополнительного злого умысла у духа скорее всего нет. Впрочем, это не точно, потому что раньше, его сдерживало проклятье. Дух шкатулки его боялся? Трудно сказать. Он меня слышит, но как я понял, не может читать моих мыслей, если только он не притворяется.»

Но все же насчет безопасности своего разума Дорен был более-менее уверен. Благодаря его значительному опыту в магии душ, его мысли уже давно были защищены от внешнего воздействия. Как минимум он бы обязательно заметил подозрительные попытки повлиять на него. К сожалению, от влияния из глубин собственного подсознания эта защита уберечь не могла.

Вернувшись в зону тренировок, он сразу же приступил к делу. Если с формированием для сжатия маны было заметно сложнее, то структура формации для сбора и хранения была намного понятней и прозрачнее.

«Если я могу игнорировать прочность материала, это неплохо развязывает мои руки. Пускай я смогу использовать только простейшие руны, для начала этого хватит с лихвой, если я в довесок использую божественный язык.»

Схемы для сбора маны он успел обдумать заранее, поэтому дело шло быстро. Всего через полчаса у него уже была готова оптимальная и компактная формация, которая могла работать хоть сейчас. Но это было только начало.

Дорен мысленно потянулся к шкатулке. Та почти сразу же повисла в воздухе.

— Мне нужна помощь с этими рунами, — пока юноша подбирал подходящую схему, он предусмотрительно чертил условные схемы на бумаге, и проговаривал вслух все свои действия.

Артефакт недовольно завибрировал, но чрез мгновение первый, слегка измененный символ ярко засиял над его крышкой.

«Интересно.»

Заполучив такую уникальную возможность, парень по максимуму старался разобраться в причинах этих изменений, он чувствовал, что с его опытом способен уловить главное. И тогда Дорен и сам смог бы корректировать последующие схемы.

Для формации он использовал как базовые, так и архаичные руны, справедливо посчитав, что Огрелл был совершенно прав, когда не видел разницы в их применении. Если использовать обе школы одновременно было гораздо эффективнее, к чему тогда были все эти споры и разногласия?

«Прости Нильс, но путь упрощения не обязательно ведет в никуда.»

По мнению юноши, эффективность формации с применением обновленных символов должна была вырасти в разы. Примерно на середине, он вдруг понял, что благодаря дополнительным возможностям, сможет сократить формирование на один символ, но при этом сделает его еще лучше. Он тут же стал чертить новую схему. Шкатулка, в ответ на эти действия, тут же задрожала.

— Откуда я знал, что пользы от рун будет настолько больше? — он закатил глаза. — И какая разница, у тебя что, дел так много в пустоте? Ты все равно только и делаешь, что подглядываешь за моей жизнью… а ну-ка стой! — после его слов шкатулка уже собиралась исчезнуть, вернувшись в укромное местечко в душе Дорена. — Если я тут начал немного с тобой шутки шутить, по-твоему, это значит, что все в порядке, и ты снова можешь игнорировать меня, как и раньше? — юноша сразу же помрачнел. — Я вовсе не отказываюсь от своих слов. Если увижу, что ты бесполезна, то я сразу же от тебя избавлюсь.

Шкатулка перестала вибрировать и медленно, словно нехотя вернулась на место.

— Хм, — парень хмыкнул и продолжил работу.

Еще несколько часов он продолжал работать с формированием. Обкатывать новые руны было волнительно и интересно, чем больше он их изучал, тем больше тонкостей улавливал, словно закрытая до этого дверь слегка приоткрылась, позволив Дорену проскользнуть в совершенно новый удивительный мир.

После долгой подготовки, он ощутил, что готов пробовать. Во внешнем мире наступила глубокая ночь, но в свернутом пространстве было все так же светло. Дорен съел плод Трудолюбия, восполняя утраченную выносливость и ману.

«Ладно, поехали.»

Поверхность левой перчатки стала размываться. Представлять в голове сразу целую схему было намного сложнее, чем одну единственную руну, юноша сразу ощутил сильную головную боль из-за большой нагрузки. С трудом сдерживаясь, он не ослаблял внимания даже на краткую долю мгновения. Наконец, схема почти полностью проявилась. В самый последний момент, Дорен стал произносить слова, которые ни один смертный не мог услышать. Божественный язык вступил в резонанс с рунической схемой, и та, ярко вспыхнув, на секунду сфокусировалась, а затем медленно исчезла. Юноше даже не нужно было проверять, он был уже хорошо знаком с этим явлением.