Повелитель Теней. Том 3

Отвесив рыжей извращенке щелбана, легонько стегнул лошадей, попав при этом локтем Корделии по уху.

— Да! — вырвался у нее из глубин души восторженный возглас. — Ломайте меня полностью, господин! А потом я излечусь, и ломайте меня снова! А хотите сорок раз меня девственности лишить за пять минут?

— Сладенький, — шепнула в ухо Ликардия. — Давай я ее быстро прирежу, а? Нет, это не ревность, но малолетка явно не даст тебе того, что могу я, твой верный меч и очень шаловливые пальчики…

Вздохнув, открыл глаза, схватил одной рукой за волосы Корделию и запихнул обратно под тент, что сопровождалось громким падением и восклицанием в стиле: «Ох! Он бросил меня! Он бросил меня! Теперь навеки я его!» и шумом связывания невменько и одаривания ее кляпом.

— А девчушки-то явно опытные в этом деле, — хмыкнула Ликардия, прижавшись всем телом. — Разрешишь мне поиграться с ними в веревочки?

— Лика, — посмотрел я на Вестницу Смерти. — Они — дети.

— Какой ты скучный, — лицо мазохистки тут же утратило все наигранное веселье. — Они на тебя такие взгляды бросают, что впору по очереди в палатку таскать и спину срывать. Молодые, ненасытные…

— Дети.

— Да что ты заладил-то! — возмутилась Вестница. — Мы тут из трусиков выпрыгиваем, чтобы тебя растормошить из этой твоей улыбчивой флегматичности, а он сидит, правит фургон и улыбается как идиот. Практик, ты идиот?

— Да хрен его знает, — я приобнял Вестницу. — Может я просто хочу пожить немного в таком дурдоме, пока меня не прикончит какая-нибудь встречная дрянь, вроде Магуса или муженька нашей дракоши…

«Глеб, фривольностей я не люблю».

— Нашей чопорной драконессы, — поправился я.

— Она опять в твоей голове? — уточнила Ликардия.

— Ты там тоже лазишь как у себя дома, — зевнул я. — Не пересекаетесь случаем, кофе не пьете в моей черепушке?

— Я глубоко не лезу, — Вестница положила мне голову на плечо. — Там… много странного.

— Например?

— Жизнь твоя, — покусав губы, заявила Ликардия. — Я… Я смотрю на то, что проходит через меня… Попойки, балы, разврат… А ведь это очень похоже на меня в прошлом.

— Нравится?

Вестница молчала.

— Не очень.

— Вот и я дошел до ручки и едва выполз из такой трясины, — настроение куда-то улетучилось. — А сейчас вот, еду по заданию одного мудака, чтобы обмануть этого мудака, чтобы стать сильнее…

Шлепок.

— Напомни мне, рабская печать же тебе не для красоты нанесена? — уточнил я, потирая свой затылок.

— Хватит расклеиваться, — совершенно серьезно посмотрела на меня Ликардия. — Глеб, могут пройти столетия, прежде чем ты его найдешь. Или отпадет сама возможность с Аггелом встречаться. Живи сегодняшним днем.

— А я и живу, — натянуто улыбаюсь. — Видишь, таксистом в мире меча и магии работаю? Маршрутка моя полна пассажиров, а за проезд никто не передает… И выбросить кого-то из вас на остановке не хочу. Даже как-то… хорошо с вами, хоть половина из вас ненормальные.

Вестница Смерти секунду смотрела на меня с отсутствием понимания, после чего неожиданно тепло улыбнулась и приблизилась ко мне.

Ее губы коснулись моих, но бездушная девушка тут же сместила их в сторону и поцеловала меня в щеку.

— Все мы от чего-то бежим, — она вернула мне такую же вымученную улыбку и обняла. — Главное — не раскисай. Просто…Будь. Иначе и мы сломаемся. Нельзя давать надежду, а потом хиреть на глазах. Просто нельзя. Лучше, — она наигранно повеселела, — лучше сорвись, выпусти пар, что угодно. Только не сдавайся. Если буду нужна — я всегда рядом. Для чего угодно.

— Тебе реально необходимо все это дерьмо, чтобы почувствовать себя снова человеком? — скривился я.

Хотя… о какой человечности может спрашивать тот, кто поработил четырех девушек-убийц с внутренним миром любознательного ребенка?

Ликардия провела мне по щеке своей ладонью, после чего снова поцеловала.

Вот только на этот раз в губы.

И это не было чем-то жадным, плотоядным, как можно было бы ожидать при ее поведении.

Скорее что-то более невинное.

Почти дружеское.

— Не забивай голову чепухой, — посоветовала она, озорно блеснув глазами. — Лучше почаще практикуйся с мечом, сладенький. Я скучаю по новым душам, Глебушка.

Ну да, как же я мог забыть.

— Кому тут хлебушка? — высунулась из под полога тента рыжая шевелюра с протянутым куском краюхи.

— Ну вас нахрен, — махнул рукой я, понимая, что блаженное утро потонуло в глубинах бабского коллективного психоза. — Привал, пмсницы! Эллибероут, как насчет того, чтобы помахать мечами?

* * *

Двуручник со свистом рассекает воздух над моей макушкой, а я едва успеваю пригнуться.

— Совсем из ума выжила? — округлил глаза я. — Ты мне чуть голову не снесла!

Драконесса одной рукой закрутила тяжеленное оружие вокруг запястья, словно это какой-то перочиный ножичек.

Зачем ей вообще меч-то нужен?

— Думаешь легко скрываться меж людей, когда ты женщина и каждый потный свинопас думает, что может тебя облапать? — поинтересовалась моя партнерша по фехтованию.

— Дикие времена, — хмыкнул я, непроизвольно оценив фигуру драконессы. — Не в обиду будет сказано, но упомянутых тобой свинопасов я понимаю.

— Главное — не раздели их судьбу, — посоветовала Эллибероут.

— А что с ними случилось-то?

— Я разорвала их на куски.

Еще от одного рубящего выпада я уклонился.

Укол в корпус сумел отвести клинком.

Но меня потянуло в сторону, поэтому, когда двуручник влетел мне плашмя в спину, я кувырком ушел к речному берегу.

Сплюнув траву и песок изо рта, наклонился и попил водички, очистив уже основательно.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты машина смерти? — хрустнув спиной, я получил легкое касание мечом по макушке и неспешно перекатился с живота, усмехнулся тому, как у меня болят мышцы за те два часа, что мы с ней «разминались» с мечами.