Повелители фрегатов

Основание публичного дома для ограничения сифилиса, кажется, в первый раз было осуществлено русскими… В этом доме поместили около двадцати женщин, которых далеко было недостаточно пропорционально требованию. С одного фрегата съезжало на берег до 200 человек, да около половины того же числа с других судов. И вся эта толпа людей бросается стремглав к устроенному эдему, требуя вина и женщин. Администраторы дома, понимая всю выгоду, которую они могут извлечь из такого требования, скоро нашлись, каким образом, пополнить недостаток женщин. Тотчас, как только матросы вступали на берег, они отправляли несколько шлюпок в Нагасаки и последние скоро возвращались оттуда, нагруженные женщинами. Беспрепятственно открывался неисчерпаемый источник болезни и осмотр публичных женщин, которых в Нагасаки можно считать до нескольких тысяч, оказывался мерой совсем неприменимой. Таким образом, дом этот был верным и самым богатым фойе венерической заразы, откуда так обильно черпали ее экипажи наших судов. Нет сомнения, что мы имели бы больных гораздо менее, если бы не существовало этого заведения. Небольшая деревня Иноса, куда съезжала команда наших судов, хотя и имела публичных женщин, но число их было ничтожно в сравнении с тем, что заключалось в «Мариаме» (название публичного дома. — В.Ш.) и привозилось туда… Зло такого дома еще более было оттого, что всякий матрос, рассчитывая найти там женщин и вино, бежал туда при всякой возможности: было ли то днем, или ночью, был ли он послан по службе или по другой надобности, тем более что для этого требовалось немного времени… Другое, весьма неблагоприятное обстоятельство, сопряженное с устройством публичного дома, состояло в следующем: заключено было условие, по которому всякий матрос, входящий туда, получал вместе с женщиной обед и известное количество вина, весьма достаточное, чтобы сделаться пьяным. Плата полагалась один мексиканский доллар (1 рубль 35 копеек), сумма весьма большая для матроса. Но конечно в большинстве случаев удовольствие обходилось вдвое дороже, потому что за одной бутылкой саке следовала другая и третья. Таким образом, здесь в одно время дружно соединялись два порока, могущественно содействующих друг другу. Из огромного количества долларов, оставленных матросами в этом развратном доме, ими едва ли была истрачена и двадцатая часть на этот предмет, если бы не существовало такого соблазнительного заведения. Наконец, едва ли не самое худшее следствие этого дома отразилось на госпитале. Находясь в близком расстоянии от последнего, он служил беспрерывным соблазном для больных и заставлял некоторых из них решаться на самые отчаянные поступки, дабы незаметно убежать…

Больных венерической болезнью было самое большое число, но цифра эта увеличилась бы втрое, если бы суда не были часто командированы в плавание и если бы на фрегате не были приняты в последние полтора месяца строгие и энергичные меры для прекращения этого зла….На корвете «Посадник» и клипере «Джигит» число больных сифилисом доходило почти до половины всего экипажа… С наступлением же зимних месяцев все суда отправились в плавание, чрез что вновь больных они не имели, а оставшиеся лечились в госпитале и к весне должны были поправиться…

Мы бы имели больше полусотни сифилитиков, если бы не были приняты соответствующие меры. При свидании с отрядным начальником я просил его об ограничении пуска людей на берег, как о единственной мере сократить эту язву. Вскоре последовало распоряжение совершенно прекратить спуск людей на берег, как с фрегата, так и с других судов. В тех местах, где приставали все наши шлюпки, равно как и в госпитале, поставлен был ружейный караул и ни один матрос не мог никуда отлучиться без провожатого из караула. Последнюю меру приняли вследствие уведомления европейцев, живших в Нагасаки, что шайка японцев из Эддо отправилась сюда, дабы вырезать всех иностранцев… Известие это впоследствии оказалось ложным, но зато оно доставило положительную пользу экипажу фрегата».

История сохранила нам и случай весьма оригинального привлечения к полезному труду гарнизонных проституток. С началом обороны Севастополя в 1854 году к вице-адмиралу Нахимову начало поступать много жалоб на местных девиц легкого поведения, которые нередко отвлекали защитников города своими прелестями от ратных дел. Чтобы пресечь их бурную деятельность, Нахимов распорядился собрать всех этих девиц в одну команду и отправить на сооружение оборонительных укреплений. Как свидетельствует хроника севастопольской обороны, девицы работали с редким усердием и возвели позицию для целой батареи, которую матросы впоследствии так и прозвали — «Девичья».

Разумеется, что в рамках данной книги не представляется возможным поднять и осветить всю историю взаимоотношений моряков русского парусного флота и женщин. Мы лишь наметили его контуры. Да и возможно ли вообще рассказать все о взаимоотношениях женщины и мужчины, если этот мужчина — настоящий моряк!

Краткий словарь военно-морских терминов, встречающихся в книге

Абордаж— рукопашный бой при сближении противоборствующих кораблей вплотную.

Аврал— работа на корабле, выполняемая всей командой.

Адмиралтейств-коллегия— высший коллегиальный руководящий орган российского флота (совет флагманов) в XVIII веке.

Адмиралтейств-совет— совещательный орган военно-морского управления в России с начала XIX века; был подчинен морскому министру.

Балясина— деревянная ступенька штормтрапа

Баргоут(бархоут) — пояса окружной обшивки у ватерлинии корабля; они всегда делаются несколько толще, чем остальная обшивка, для более медленного изнашивания.

Бак— носовая часть верхней палубы.

Бакштов— толстый канат, вытравливаемый за корму корабля для привязывания шлюпок во время стоянки корабля.

Бизань-мачта— третья от носа мачта корабля.

Бимс— балка поперечного набора корабля, поддерживающая настил палубы.

Бегучий такелаж— все подвижные снасти, служащие для постановки и уборки парусов, подъема и спуска частей рангоута.

Боканцы —деревянные балки — выступы, выступавшие за борт в носовой части парусных судов.

Брамсель— третий снизу четырехугольный парус; поднимается на брам-стеньге над марсом.

Брасы— снасти бегучего такелажа, служащие для постановки парусов под определенным углом к ветру.

Бригрот— парус, поднимаемый на грота-реи, когда нет постоянного грота.

Бридель— якорная цепь, прикрепленная коренным концом к рейдовой или швартовой бочке.

Бушприт— горизонтальное или наклоненное рангоутное дерево, выступающее вперед с носа судна.

Ванты— снасти стоячего такелажа, поддерживающие мачту или стеньги с бортов судна.

Ватервейс— водопроток на палубе вдоль бортов корабля.

Ватер-шлаги— водяные шланги.

Верп— вспомогательный якорь.

Галионджи— матросы на турецких кораблях эпохи парусного флота.

Галс— курс корабля относительно ветра; если ветер дует в левый борт, говорят, что корабль идет левым галсом, если в правый — то правым

Галфвинд— курс парусного корабля, при котором его диаметральная плоскость составляет с направлением ветра угол в 90 градусов.

Гальюн— свес в носовой части парусного корабля, на котором устанавливалось носовое украшение.

Гардемарин— учащийся выпускного курса Морского корпуса.

Грот-мачта— вторая от носа мачта.

Дагликс— левый становой якорь.

Динлот— лот, отличающийся большой массой груза и длиной лотлиня; используется для измерения больших глубин.

Дифферент— наклон корабля в продольной плоскости.

Дрейф— боковое смещение, снос корабля с намеченного курса под воздействием ветра и течения; лечь в дрейф — так расположить паруса, чтобы одни двигали корабль вперед, а другие назад, вследствие чего корабль оставался бы приблизительно на одном месте.

Дубель-шлюпка— небольшой парусно-гребной корабль второй половины XVIII века, предназначенный для действий у берега.

Интрепель— топор, предназначенный для абордажного боя с обухом в форме четырехгранного заостренного зуба, загнутого назад.