Повелители иллюзий. Попаданец

Вмиг все стихло. Темные облака рассеялись. Буран кончился, ветер замер. Перед Лехой предстала бесконечная заснеженная равнина. Никогда в жизни он не видел такого множества звезд. На небе цвета сажи они казались ослепительно яркими и многочисленными. Подобное можно увидеть только в безлунную ночь высоко в горах.

Все трое шли молча. Каждый думал о своем. Только снег хрустел под ногами, да звезды вокруг. Странные звуки далеко разносились в первозданном безмолвии. Кристаллики льда поблескивали, переливались всеми цветами радуги, впитывая и преломляя пепельный свет.

Леха потерял всякую ориентацию. Иногда он даже думал о том, что небо и земля поменялись местами. Тот, кто еще недавно назывался Казимиром Карловичем, без колебаний и сомнений шел к избранной цели. Невольно следопыт оглянулся назад в надежде увидеть вход в портал, но ничего не заметил. Квартира и потайная дверь бесследно исчезли. От прежнего мира не осталось и следа. Ничто о нем более не напоминало. Леха поймал себя на мысли о том, что для гипноза это слишком. Он и в самом деле находился в ином мире. Все вокруг выглядело необыкновенно ярким и осязаемым. Мороз пробирал до костей, и все же Леха почти не обращал внимания на подобные мелочи. Куда более его заботила цель путешествия.

Вскоре Леха услышал далекое конское ржание. Интересно, кого кроме них могла занести нелегкая в ледяную пустыню? Пройдя метров сто, Леха увидел коновязь и трех черных лошадей. Наверняка путников кто-то поджидал. Не успел Леха подумать о том, как услышал голос проводника.

— Дальше продолжим путь верхом.

— Откуда здесь лошади? Нас кто-то ждет? — поинтересовался Леха.

— Можешь называть меня Салативаром, — полуголый варвар усмехнулся.

Леха испугался и удивился одновременно. Нет, он так и не мог понять и принять таинственную метаморфозу. Вальяжный барин, походивший на доброго льва Бонифация и вдруг туповатый воин-варвар Салативар. Как? Почему? Зачем? Не меньше Леху волновало и собственное будущее. Все произошло так внезапно. У него попросту не хватило времени осмыслить и сообразить. Он даже себе не мог вразумительно объяснить, зачем последовал за Салативаром, почему не остался в теплой и уютной квартире. Он все еще утешал себя мыслью о том, что видит очередной сон. Стоит только проснуться, открыть глаза и нелепая картина рассеется утренним туманом. Но наваждение не проходило. Холод проник в каждую клетку тела. Видение выглядело слишком реальным. Да и Салативар с Аннитис не спешили исчезать.

Лошади поджидали седоков. В нетерпении они громко фыркали и били копытами лед. Варвар без труда оседлал лошадь. Та, как показалось Лехе, даже прогнулась под весом воина. Аннитис также легко вскочила в седло. Леха медлил. Никогда ему не приходилось практиковаться в верховой езде, хотя много лет он о том втайне мечтал. Он немного испугался черной лошади, показавшейся ему огромной. Сбруя, украшенная полированными бляхами желтого металла, тускло поблескивала в рассеянном свете звезд. Переборов страх, следопыт подошел к животному с левой стороны, взялся рукой за седло, вставил ногу в стремя. Что-то неведомое и сильное подбросило его вверх, и он вмиг оказался на широкой лоснящейся спине, взял в руки поводья и нежно пятками сжал бока лошади. Она в нетерпении сорвалась с места, словно много лет кряду ждала седока, и понеслась за собратьями. Те успели уйти достаточно далеко, хотя в мире ледяной пустыни подобные понятии теряли всякий смысл. Здесь, где невозможно определить стороны света, малое казалось большим, а огромное мелким и незначительным. Да и время наверняка текло иначе, нежели среди летних улиц, кишащих прохожими и автомобилями.

С непривычки Леха боялся удариться о седло и отбить копчик. Он слегка согнул ноги и пружинил в такт движению лошади. Та, почуяв на себе неопытного наездника, щадила его, не сбиваясь на галоп, иногда переходила на шаг. Внезапно Лехой овладела нечаянная радость. Он слился с могучим животным в единое целое, а оно с фырканьем и храпом несло его в пустоту. Черная грива знаменем развивалась на ветру. Внутренности от страха и возбуждения, смешанного с небывалым восторгом, провалились куда-то вниз. Леха хотел кричать, но звуки застряли в гортани. Следопыт представлял себя древним воином, скачущим навстречу врагу. Необыкновенная легкость овладела всем телом. Он забыл о морозе, забыл о покинутом земном мире и ни секунды не жалел о собственном выборе. Сам того не желая, он начинал верить в рассказы Казимира Карловича. Быть может, в него и в самом деле вселился демон, и теперь он не Леха, а могущественный Аакхабит. Он вспоминал собственную жизнь, удивляясь ее мелочности и незначительности. Волнения и переживания былых дней казались теперь ничтожными, не стоящими и выеденного яйца. Только мысли о Лесе отзывались в сердце легкой тоской. Все остальное, включая жену, детей и ментов, выглядело досадным недоразумением и вызывало легкую снисходительную улыбку. Куда приятнее мчаться верхом во тьме, навстречу таинственному и неведомому будущему, полному тайн и загадок.

Вскоре Леха заметил, как среди заснеженной пустыни стали появляться черные пятна проталин. Становилось гораздо теплее. Или он просто разгорячился от быстрой езды? Спустя время снег и вовсе исчез. Где-то вдалеке показался чахлый перелесок. На пути стали попадаться карликовые деревья со скрюченными ветром стволами. Леха окончательно потерял счет времени. Ему казалось, что безумная скачка продолжается целые сутки. Новый мир был огромен. Между тем рощи карликовых берез сменились сосновыми лесами, а те в свою очередь лиственными дубравами. Походило на то, что путешественники движутся с севера на юг, если, конечно, в этом неведомом мире существовали географические полюса.

Выносливые животные скакали без устали, не останавливаясь на отдых или водопой. Иногда Леха думал о том, что они мертвы как Аннитис или сделаны из титана и стали, ведь ни одно живое существо не могло выдержать такой безумный темп.

Леха не уставал наслаждаться скачкой и мощью. Земля дрожала под копытами исполинского зверя, и виделось в том что-то мистическое, потустороннее. Он несся во тьме подобно всаднику апокалипсиса. Только мрак и звезды вокруг. Теперь он познал всю красоту вечной ночи, сполна ощутил ее притягательную силу.

На смену лиственным лесам пришли заросли степных трав, а те в свою очередь превратились в чахлую растительность каменистой пустыни. Лошади сбавили скорость. Лехе показалось, будто на горизонте замаячили далекие горы. Вновь он удивился тому, что за время путешествия не увидел ни единого огня. Казалось, таинственный новый мир, подернутый черным саваном, необитаем, или, по крайней мере его жители не знакомы с электричеством. Горы он мог различить лишь по неравномерному расположению звезд у горизонта. И он не ошибся. Вскоре всадники поднялись на плоскогорье, у края которого замаячили рваные контуры горных вершин.

Глава 13. Праздничный обед

За ближайшим перевалом Леха увидел легкое фиолетовое свечение. Казалось, именно далекие огни и влекли всадников. «Интересное дело, — размышлял следопыт. — Как в такой темени лошади разбирают дорогу? Ни черта ведь не видно». Между тем перевал приближался, свечение разрасталось, увеличивалось в размерах, напоминая зарево или городские огни, приглушенные облаками пыли и выхлопными газами.

Сияние становилось ярче и теперь напоминало гигантский купол. Леха не исключал, что там, за горами, всходило неведомое светило. Но действительность превзошла все его ожидания. Одолев перевал, всадники оказались у края исполинской котловины, на дне которой находилось озеро. По крайней мере, Лехе так представлялось. Густой фиолетовый туман стелился над водою. Посреди озера возвышался скалистый остров. Точнее сказать, таковым он выглядел поначалу. Подъехав ближе, Леха увидел, что то вовсе не огромная скала, а гигантских размеров замок. Ничего подобного Леха доселе не видывал. Диковинное сооружение не походило на классические рыцарские замки, как и на творения мавританских, итальянских или славянских мастеров. Архитектор-абстракционист создал на первый взгляд бессмысленное нагромождение башен, куполов, лестниц. Высоченные башни тянулись к небесам и напоминали оплывшие свечи. У их подножия расположились многочисленные помещения, крытые черепицей. Детище неведомого зодчего отдаленно напоминало несколько западноевропейских замков, перетасованных подобно карточной колоде. Только непомерной высоты башни выбивались из общего ансамбля. Леха насчитал их около десятка. В узких окнах-бойницах горел свет. Обитатели явно не спали и наверняка поджидали гостей.

Нижние этажи утопали в густом фиолетовом тумане, светившимся мягким внутренним светом. Он и создавал то необычное свечение, виденное Лехой. Глухой свет погружал округу в легкий сумрак и придавал небесам темно-пурпурный оттенок. Звезды, поглощенные магической дымкой, сделались блеклыми.

Лошади перешли на шаг. Только теперь Леха заметил, что все трое движутся по дороге, вымощенной каменными плитами. Животные звонко ступали по мостовой, высекая копытами искры.

Перейдя арочный мост, вдоль которого возвышались обелиски, увенчанные крылатыми черепами, выточенными из цельных кусков горного хрусталя, всадники оказались у подножия крутой насыпи. Теперь Леха понял, что так поразило его в виде диковинной обители. Нет, вовсе не эклектизм архитектуры, смешение стилей, а масштабы сооружения. Казалось, оно предназначалось не для обычных смертных, а для циклопов, сказочных гигантов или мифических атлантов. Фиолетовое свечение, хрустальные черепа, излучавшие бледное голубоватое сияние и готические настроения строителей говорили в пользу таких предположений.

По гребню насыпи шла базальтовая лестница. Она забиралась вверх и охватывала почти половину замка. Леха оглянулся назад, и в который раз испугался. Если свалиться с такой высоты, то костей не соберешь. Удивился он и отсутствию крепостных стен или иных оборонительных сооружений. Впрочем, кому в голову придет штурмовать такую цитадель? Но если и придет, то едва ли столь отчаянный замысел увенчается успехом. Со всех сторон замок окружен озером. Да и сам он настолько огромен, что до первых этажей не дотянется даже самая длинная раздвижная пожарная лестница. С таким же успехом можно штурмовать скалу высотой в несколько сотен метров. А если судить не только по размерам, но и по количеству светящихся окон, в замке проживало множество народу и вне всяких сомнений имелось несметное количество припасов, с которыми можно выдержать и годовую осаду.