Повелители Огня

— Почем же я мог знать, что от этого вреда не получится! — расстроился тролль. — Стража, не стража, я же здесь ничего не знаю. Лучше помалкивать. У маленьких людей так сложно устроена жизнь! Нет, лучше ничего не говорить.

— А если я попрошу, расскажешь? Ты во время выступления заметил что-то необычное или, может, кто-то среди публики вел себя необычно?

Тролль кивнул. Тут из-за угла конюшни показались Томас Бир и сержант Кубер, они разыскивали Дженни и вот наконец нашли. Вид тролля, стоящего перед девушкой на коленях, слегка ошарашил обоих.

Дженни отвесила сержанту легкий поклон, как перед публикой:

— Вот, господин Кубер! Можете приступать к опросу свидетеля!

Потом Дженни снова нахлобучила шляпу и отступила в сторону, а Кубер, вооружившись пером и листом бумаги, начал задавать вопросы. Сперва было довольно скучно — Борд пересказал, как познакомился с труппой Бурмаля, как Папаша помог ему найти работу. Затем Дональд стал расспрашивать о том, что происходила на представлении. И тут тролль заговорил! Он давно хотел поделиться хотя бы с кем-нибудь, спросить, что делать… но не нашлось подходящего советчика. Вот разве что с хозяином обсуждали.

Трудно сказать, узнал ли Томас Бир Дженни. Но раз уж тролль заговорил откровенно, то и он иногда вставлял слово-другое. Пару раз его пытались позвать для каких-то дел по хозяйству, но он гнал работников прочь, используя такие выражения, что стражники, которых привел Кубер, изумленно таращились, а Дженни заливалась краской. Оказывается, те, кто имеет дело с рабочей скотиной, приписывают Мегрису и обязанности бога плодородия… в животноводческом смысле. То есть Томас Бир непрерывно славил способности Мегриса в деле производства потомства.

А тролль тем временем давал показания. Среди публики, поведал почтенный Бордоймогоркимбах, было два человека, которые не глядели на представление, а только обсуждали между собой одного из актеров — самого молоденького. Тролль их не очень-то разглядел, потому что ему были видны разве что макушки. К тому же один из незнакомцев кутался в накидку. Дорогая накидка, черная с подкладкой из алого шелка. И вообще выглядел этот человек как богач. Зато сбежал до конца представления, и монетки, стало быть, актерам не пожертвовал.

— А второй? — спросил Кубер. — Как он выглядел, что можно о нем сказать?

— Я сверху не очень-то видел, — потупился Борд. — Вот если мастер Бир изволит рассказать… он лучше рассмотрел. Рядом с ними стоял в толпе.

— Они постоянно шептались, — вступил в разговор лошадник. — И точно, тот, что был у них главным, прятал лицо. Второй тоже не очень-то рожей светил, но я увидел на его щеке шрам, вот такой.

Пока лошадник показывал, водя грязным пальцем по щеке, Кубер торопливо выхватил второй лист — для записи допроса нового свидетеля. И рассказ Бира оказался куда интереснее — он даже расслышал несколько слов, которыми обменивались между собой странные зрители.

— Один, который главный, говорил, другой соглашался. А первый, значит, толковал: смотри, это точно он. Это, говорит, кровь видна, происхождение. Запомни, чтобы после не перепутать. А тот, другой, который с меткой на роже, отвечает: не сомневайтесь, господин, ошибки не допущу. Это, говорит, верно, в нем порода чувствуется. Уж я, говорит, не спутаю… Не знаю, господин офицер, что они имели в виду, да я и не прислушивался, я больше представление смотрел… однако же подозрительно. А что за порода-то? Они явно не о лошадях толковали, насчет лошадей я бы сразу понял. Да мегрисов посох им в глотки! Я потому в их сторону и глянул, что они брякнули насчет породы. Я подумал, что-то по моей части. Но не понял ничего, да и стал дальше смотреть представление. Ох, и забористое оно было! Красота! Эх, как ловко актеры все это сделали!

Кубер не отвечал, только пером скрипел, записывая слова лошадника. Дженни судорожно обдумывала все, что услышала нового. В сущности, она получила лишнее подтверждение своей догадке: налетчиков интересовал Эрик. По-прежнему оставалось загадкой, что именно привлекло в брате этих негодяев? Какая кровь и порода? Что этот загадочный господин имел в виду?

Занеся на бумагу все, что посчитал важным, сержант перечитал и попросил Томаса Бира приложить к документу палец, дабы заверить подлинность своих слов отпечатком. Дженни подумала, как это сможет сделать Бордоймогоркимбах, палец которого больше, чем лист с записью… но от тролля отпечатка не потребовалось. Нелюдь не имел права свидетельствовать в суде, давать показания страже, да и вообще никаких прав он не имел. За него отвечал хозяин, он и заверил показания подопечного.

***

Тролль проводил Дженни до самых ворот и, прощаясь, склонился в три погибели, чтобы прошептать:

— Маленькая госпожа, как только найдешь злодеев, дай мне знать. Этого нельзя оставлять!

Он снова сжал громадные кулаки. При этом скорчил такую гримасу, о которой применительно к людям говорят: «его лицо окаменело». Но лицо тролля и без того каменное, куда же больше!

На обратном пути Дженни вспоминала. Последнее выступление, пляшущие огни в темноте, сперва это Пьер, жонглирующий факелами, потом фонарики в ее руках и наконец окутанный алым сиянием Эрик в роли Повелителя Огня. Эх, как он играл! Стройный и легкий, в красных лучах… А среди рукоплещущей ревущей публики двое в плащах прячут лица и шепчутся о крови и породе. Откуда они взялись? И что же это должно означать? Непонятно!

Префект очень внимательно прочел записи, сделанные Дональдом, и долго молчал. Дженни глядела на него с надеждой — вот кто должен ей все объяснить! Но и Квестин не сумел сообразить, на что им посчастливилось наткнуться. Конечно, пара незнакомцев не могла не вызвать подозрений… но даже если удастся их найти — что тогда? Господа, о чем вы шептались, глядя на «Торжествующее пламя»?

Кубер неуверенно сказал:

— Я кое-что вспомнил. Помните, я отпустил арестованных за нападения на нелюдей? Мы тогда выяснили, что были некие зачинщики, которые и устроили всю эту суматоху.

— М-да? — обернулся к нему префект. — И что?

— У одного был шрам на щеке. Похоже, он был среди них главным.

— Завтра снова опросишь всех, кого тогда задерживали. Уточни форму шрама. И наверняка хоть кто-нибудь разглядел этого типа. Все-таки лошадник видел его в темноте, а бесчинства произошли днем.

— Да, завтра с утра займусь. — вздохнул Кубер. — Ох и работы будет…

Молчание прервал удар в дверь, она распахнулась, и показался башмак. Ногой отворил дверь не кто иной, как Джек Джек. Сияя щербатой ухмылочкой, он ввалился внутрь и пинком захлопнул многострадальную дверь.

— А! Наш верный агент, — поднял голову префект. — Ну как, Джек, чем порадуешь?

— Прежде всего, главное! — заявил Джек.

Он протопал к Дженни и вручил ей кулек с угощением. Затем обернулся к стражникам.

— Ну вот что. Я посмотрел на хваленных ловкачей этого вашего Томса. Ребятки в самом деле тертые, их трое, сменяют друг друга, чтобы не примелькаться.

— Надеюсь, ты не пытался подобраться к ним поближе? — забеспокоился Квестин.

— Зачем же? Я придумал кое-что получше. Несколько раз их навещал некий тип. Я так думаю, заказчик. Приходил, обменивался со шпиками парой слов и тут же исчезал. Беспокоится, значит, проверяет.