Повелители слез

– Ну, извини, - проворчала Веста.

Она немного помолчала, прислушиваясь к собственным ощущениям.

– Может, объяснишь все-таки? Что происходит? И почему вдруг ты нам помогаешь?

Подумав, Рейбэк ответил:

– Знаешь, когда ты была маленькая, ты постоянно болела. Кошмар какой-то, после каждой прогулки лежала с температурой и зелья не спасали. А гулять с тобой надо было - ребенок, как-никак. И я стал давать тебе витамины перед каждой прогулкой. Они помогали и, хотя ты все равно кашляла, сильно не болела. Эти витамины были в форме таких зеленых травяных шариков, которые нужно было рассасывать. Я помню первый раз, как давал тебе эту штуку, потратил часа два. Уговаривал, обещал чего-то, а ты ни в какую. Не помню как, но мне удалось тебя уговорить съесть это чудо лекарской мысли. Ты кривилась, стонала, но ела горькую гадость, а потом вдруг обрадовалась. Помнишь, почему?

– Они внутри сладкие были, - улыбнулась Веста.
– Со вкусом клубники.

– Да, там была клубника. В сочетании с мятой она дает интересный эффект. Если знать, как приготовить. Ты дошла до клубники и радостно стрескала витаминку, едва ли не потребовав еще. А потом мы с тобой гуляли два часа, и кашель лечили всего пару дней. Такие приемы скоро стали привычными.

– Я помню, - сказала Веста.- Я всегда долго отказывалась, а потом, дойдя до сладкого, думала, какая же я дура. Каждый раз. И зачем ты мне все это рассказываешь?

– А затем, что этот пример наглядно иллюстрирует если не мои мотивы, то хотя бы линию поведения. Примерную.

– Не поняла, - вынуждена была признаться Веста.

– Я ненавижу тебя. Ты кажешься мне глупой, безответственной, наглой, и так далее, по списку. Но это пока ты жива и здорова. Пока бегаешь где-то там, у себя, пытаешься мне мешать. Я буду отпихивать тебя в сторону. Но умереть не дам. Ты моя дочь, Веста, Элла или как ты там себя называешь. И смерти я тебе не желаю.

– А двадцать лет назад? Что это было? Если сейчас ты мне смерти не желаешь, что, в принципе, совпадает с твоими действиями, тогда объясни события моего детства.

Мужчина приподнялся и внимательно посмотрел на дочь.

– Уверена?

Веста задумалась.

– Это разрушит только что начавший устанавливаться образ неплохого человека, способного на какие-то правильные поступки?

– В пух и прах, - подтвердил Рейбэк.

– Тогда я не хочу знать, - отвернулась Веста.
– Не говори мне. Если вдруг ты врешь, и скоро что-нибудь со мной сделаешь, то я не хочу до этого мучиться подозрениями и сомнениями. А если нет...может, я пару часов помечтаю, будто бы у меня есть хоть один родитель. Кстати, расскажи о маме, я ее почти не помню.

– О маме, - Рейбэк пожал плечами, - а что о ней рассказывать? Была дочерью одного из моих сотрудников, я тогда на короля не работал. Учился, способности развивал, развлекался. Собственно, мама твоя меня ненавидела люто. То ли за то, что я сволочью был, то ли за то, что лучше нее учился. Ты, кстати, не обольщайся, дорогая, истории в стиле "ненависть переросла в любовь", не будет, мама твоя жить со мной так и не смогла толком. Она была красивой, умной и, в принципе, обычной. А вот я не на шутку увлекся. Продажные девочки - это отлично, без шуток. Но мама твоя была очень интересной дамой. И неприступной, конечно. Я вообще с девушками не церемонился и в ухаживания не лез особенно. Сын богатых родителей, весьма недурен, силен - все в койку прыгали сами. А кто не прыгал, тех или я не хотел, или тащил силой. Твоя мама оказалась в категории номер два. Когда выяснилось, что она беременна, даже тогда она родителям о том, что случилось, не рассказала. Пришла ко мне, рыдала в холле. Я очень смеялся, потом подумал, что ребенок это не так уж и плохо, а статус замужнего и семейного мужчины даст мне возможность подняться выше, чем придворный некромант. Так мы и поженились. Дальше рассказывать?

– Не надо, - сквозь слезы отозвалась Веста.
– Уйди, пожалуйста.

– Нет, - ответил Рейбэк.
– Пока не стоит, там Хранитель с Анной говорит, меня просил не беспокоить. А тебе нужно наблюдение. Все, вытирай слезы, это было почти тридцать лет назад.

– А сейчас что-то изменилось?
– всхлипнула Веста.

– Многое, - очень серьезно ответил Рейбэк.
– Очень многое.

– И что же?

– Осознание, - последовал короткий ответ.

– Осознание, - хмыкнула девушка.
– И чего же?

– Ты не хочешь продолжать этот разговор, - мужчина вздохнул и прекратил обнимать дочь, понимая, что хрупкое доверие, установившееся в начале разговора, пропало без следа.

– Я хочу, наконец, разобраться, кто ты такой. И как мне к тебе относиться.

– Как раньше относилась. Я не стал внезапно добрым и хорошим, запомни это, ладно? Тебе уже было сказано, что мир на черное и белое не делится. Но я скорее ближе к черному. Не потому, что вынашиваю планы уничтожения мира или что-то в этом роде. Просто потому, что помимо вселенского зла есть зло обычное. Я могу убить, не моргнув глазом. Любого. Женщину, мужчину, старика, ребенка - без разницы. Если мне будет нужно, я это сделаю. И тебя смогу. Не хочу, но при надобности не дрогну. Я могу принимать наркотики, мне плевать и на побочные эффекты, и на их вред, все равно ничего не сделается. Если мне нужно будет расслабиться, я смогу сделать инъекцию. Я этого не делаю лишь потому, что не люблю, иллюзия счастья самого счастья не заменяет. Я могу пытать, причем очень изощренными способами, независимо от того, как меня умоляют. И невиновного ни в чем могу пытать. А еще я люблю боль. Это если применительно к отношениям с женщинами. Поэтому жена моя новая спала отдельно, а для меня держали в особняке парочку симпатичных девушек, которые...

– Хватит!
– простонала Веста.
– Я не хочу знать это.

– А говорила, что хочешь, - жестко произнес Рейбэк.
– Ты, пожалуйста, дослушай. И оставь свои домыслы, хорошо? У меня поразительные способности, дорогая. Я, в отличие от большинства, могу не только делать гадости, но и думать при этом. И я примерно представляю, по какой причине это все происходит со мной. И, поверь мне, я это контролирую. Иначе Анна давно была бы уже не на положении гостьи в этом доме, а на положении моей личной игрушки, практически без воли.

Веста отшатнулась, но Рейбэк удержал и прижал к себе.

– Не бойся, ты в безопасности.

– Слабо верится, - прошептала девушка.
– Пусти.

– Веста. Я влил в тебя демон знает, сколько собственной крови, меня так мотает, будто я на работающей карусели уснул. Я не могу стать заботливым папочкой, но мне тоже иногда нужна семья.

– Семья?
– усмехнулась Веста.
– Из семьи у тебя осталась только я и Эль. Ну, еще жена с ребенком, кстати, они тоже здесь?

– Они погибли, - глухо откликнулся Рейбэк.

– Малыша жаль, - подумав, ответила Веста.
– А тебя нет. Ты сам все это начал.

– Я и не отрицаю, - пожал плечами Рейбэк.
– Кстати, совсем забыл.

Он надел на шею дочери какой-то кулон с круглым кристаллом, идеально гладким и прозрачным.

– Это накопитель, в нем немного магии. Если со мной что-нибудь случится, он поможет вам вернуться в Анин мир. Только Аню захвати, на несколько переходов его не хватит.

– А ко мне магия вернется?
– с надеждой спросила Веста.

И даже приподнялась, чтобы заглянуть отцу в глаза. Ей так хотелось, чтобы ответ был положительным. И пусть в мире Анны она не сможет использовать силы, все-таки магия, бегущая по венам, придает сил.

– Нет, - прозвучало это, как приговор.

Веста невольно вздрогнула и почувствовала, как чуть дернулась рука отца.

– Не трогай, пожалуйста, Аню, - тихо попросила девушка и внимательно посмотрела на Рейбэка.