Повелители Владений

Ее приказание было исполнено. По правде говоря, Ферендир даже поразился тому, с какой быстротой и яростью произошла расправа со всеми воинами Уничтожителя Судеб. За какие-то несколько секунд Эзархад остался один. Прискорбное зрелище: претендент на трон самого Слаанеша стоял одиноко среди растерзанных трупов десятка последних верных ему существ, которые пришли за ним сюда.

Эзархад походил на ребенка, у которого сломались все любимые игрушки. Он посмотрел на убитых, и Ферендиру показалось, что в огромных черных глазах заблестели слезы.

— Ты мне за это заплатишь! — негромко сказал Эзархад.

Асторисса покачала головой. Она излучала силу и зловещую уверенность в себе: в ней не было ни крупицы страха.

— Нет, не заплачу, — проговорила она, и Ферендиру показалось, что в ее голосе промелькнула жалость. — Это для тебя пришла пора расплаты. А теперь отдай мне его.

С этими словами Асторисса протянула к Эзархаду изящную руку, а тот уставился на нее с непонимающим видом.

— Что тебе отдать?

— Эйдолит, — объяснила она. — Я знаю, что он у тебя. Если не отдашь его добром, я заберу его сама — после того, как мои воины отрубят твои наглые, загребущие руки.

Эзархад с трудом сдерживал эмоции. Ферендир был на удивление тронут тем, каким ранимым, обиженным и беззащитным казался сейчас этот гигант, претендент на божественный трон.

Молчание затянулось. Эзархад не пошевелился, чтобы отдать Эйдолит, а Асторисса стояла перед ним с протянутой рукой. Ферендир и его товарищи замерли. Воины Асториссы ждали в тишине. Слышно было только, как холодный горный ветер яростно завывал в узком ущелье.

Наконец Эзархад сунул руку под плащ и вытащил большой кристалл эфирокварца. Именно он был похищен из горного храма, из-за него расстались с жизнью учителя и товарищи Ферендира… Эзархад без малейшего сопротивления отдал камень Асториссе.

Колдунья схватила Эйдолит и заглянула в его сверкающие глубины. Ферендиру даже показалось, что на какое-то мгновение на ее холодном, пресыщенном лице отразилось неподдельное удивление и восхищение.

Асторисса подняла Эйдолит вверх, чтобы его увидели все ее воины.

— Смотрите! — провозгласила она. — Вот сокровище, которое я вам обещала!

Слаанешиты восторженно завопили и завизжали, а некоторые из них даже стали горланить импровизированные песни и дико подвывать. Ферендир посмотрел на Серафа и на своих товарищей. На мрачных лицах люминетов отразилась смесь отчаянья и подавленного гнева.

Асторисса, сполна насладившись животным обожанием своих воинов, вновь воздела руки, призывая всех к тишине. Ликующие возгласы утихли, и она заговорила:

— Я обещала вам, что мы разделаемся с этим негодяем Мейгантом! Мы с ним и разделались. Я говорила, что мы примем к себе с распростертыми объятиями тех его воинов, которые узрят свет моей истины и присягнут мне? Так и случилось! Я предупреждала, что остальные вражеские воины, которые продолжат сопротивление будут безжалостно перебиты? И что же? Так и произошло! Разве я когда-нибудь обманывала вас?!

— Нет! — заорали все как один.

Несчастный всеми покинутый Эзархад с лютой ненавистью смотрел на Асториссу. Казалось, он хотел разорвать ее на куски и одновременно так боялся, что был готов забиться с глаз долой под ближайший валун. Колдунья указала на Эзархада и продолжила:

— Я обещала, что этот ничтожный самозванец, претендующий на трон нашего обожаемого Слаанеша, от нас не уйдет? Обещала вырвать из его когтей волшебный камень? Я вас обманула?

— Нет! — завопили все хором, а некоторые расхрабрились и даже стали царапать и кусать стоявшего рядом Эзархада. В его опущенных глазах и стиснутых до скрипа челюстях Ферендир прочел кипучую ненависть. Конечно, Уничтожитель Судеб все еще был на многое способен — мог творить опасные заклинания, умело драться в открытом бою, к тому же наверняка хранил при себе спрятанное оружие. Однако здесь и сейчас он был совсем один против многочисленных врагов, и опасная соперница вырвала из его рук сокровище, на которое он возлагал большие надежды. Эзархада посрамили — точнее, смешали с грязью, — и теперь он не находил сил для сопротивления.

Асторисса опять подняла Эйдолит кверху и воскликнула:

— Вот он, наш ключ к успеху! Этот камень позволит пробудить спящую Кетраксис, а с ее помощью мы покорим все Владения Смертных. Тогда-то мы действительно узнаем, где обретается наш обожаемый повелитель Слаанеш! Вот что я обещала — и выполнила. Или я вас обманула?

— Нет! — единодушно завопили пришедшие в экстаз страшилища.

— Ныне, — объявила Асторисса, — я открываю перед вами врата новой эпохи. Наш прекрасный, но давно пропавший повелитель Слаанеш вернется, и мы снова сможем служить во славу его бесчинств и предаваться благословенным порокам и разврату в масштабах всех Владений Смертных!.. Наши враги, — продолжила она, показав не только на Эзархада, но и на плененных люминетов, — свидетели своего падения и нашей победы! Пожалуй, скоро и они поймут, как бессмысленно сопротивление и как легко и приятно отдаться на нашу милость и принять веру в нашего повелителя, Слаанеша!.. Ну что же? Не пора ли пробудить спящую Кетраксис?

Слаанешиты восторженно завопили — они больше не издавали членораздельных звуков, а просто завывали и улюлюкали. Этот шум был таким оглушительным и жутким, что сердце Ферендира сжалось в комок. Асторисса даже не пыталась утихомирить своих воинов — она буквально купалась в их обожании и неторопливо поворачивалась, чтобы все могли видеть ее с зажатым в одной руке Эйдолитом. Слаанешиты и демоницы, державшие Эзархада и плененных люминетов, стали толкать, тормошить и дергать своих пленников омерзительными лапами. Ферендир слышал, как его обзывали, оскорбляли, бранили и проклинали. Вокруг него воцарился сущий ад, которым дирижировала прекрасная великанша Асторисса — сердце надвигающейся бури.

Внезапно она воздела одну из своих унизанных драгоценностями рук и указала на черневший в скале вход:

— Вперед! За мной! Станьте свидетелями моей победы и начала новой эры!

Асторисса эффектно взмахнула плащом и гордо двинулась сквозь зловонную толпу своих почитателей прямо в Берлогу Кетраксис. Ферендира и его товарищей потащили следом за ней.

Глава семнадцатая

Ферендир не знал, что увидит, пройдя сквозь высокий и узкий проем в скале. Портик был высечен на склоне горы чьими-то давно истлевшими руками и напоминал вход в храм или реликварий. Здесь не было ни двери, ни врат, ни даже решетки, способной преградить путь глупцу или наглецу. Люминеты только что стояли под серым пасмурным небом, и вот безумствующая толпа воинов Асториссы уже втащила их под огромную арку, в темную пещеру.

В какой-то момент неуклюжие конвоиры подпихнули Ферендира близко к Серафу, и тот умудрился сказать юноше пару слов — пусть даже шепотом и впопыхах:

— Мы еще живы! И это еще не конец.

Потом их снова растащили. Ферендир успел увидеть сурово сощуренные глаза Серафа. Вот это да! Неласковый и вечно недовольный наставник только что приободрил своего никчемного ученика! Ферендир не знал, что и думать.

Впрочем, глядя на непреклонного Серафа, молодой альв понимал, что не ослышался. Сераф не сдался! Пусть никто из люминетов не знал, что произойдет в следующий момент, но Каменный Страж будет сражаться до последнего вздоха! Дождавшись удобного случая, он что-нибудь сделает, лишь бы вырвать их всех из рук Асториссы!

Не сводя с наставника глаз, юноша кивнул, а тот в ответ что-то неслышно произнес. Ферендир прочитал по губам: «За Дезриэля!»

Тогда он тоже беззвучно повторил: «За Дезриэля!» Они оказались в огромной круглой пещере. Под ее гладким куполом мог бы поместиться четырехэтажный дом. В стенах зияло множество проходов в подземные тоннели. Прямо напротив главного входа, на дальней стороне пещеры, в скале были высечены высокие резные колонны, поддерживающие своды пяти арок. За ними, насколько видел Ферендир, которого толкали и волокли воины проклятой колдуньи, находилось еще одно пространство — возможно, другая пещера или ведущий куда-то коридор, точнее нельзя было сказать.