Поверь мне

Как же так? Она же близко, я чувствую это. Чувствую… это. Закрываю глаза и мчусь вперед, доверившись нашей связи. Сердце бешено колотится в ушах, как же хочу услышать ее сердце биение. Все отдал бы, только бы она была жива и цела. И я слышу его, так резко как будто только этот звук позволяет мне на самом деле слышать. Вою, двигаясь в нужном направлении.

Затем я услышал крик полный отчаянья и боли, ее крик. Вот тогда уже сносил все на своем пути, даже деревья. Сразу же попытался убить этого гада, но он на диво увернулся, даже попытался ударить в ответ какой-то битой, но я увернулся, снеся какое-то дерево. Разнес биту и ещё парочку елей, вертлявый кусок дерьма. Уже бросаюсь добывать его, медленно и с огромным наслаждением. Этот кусок дерьма будет умирать долго, сколько бы не молил о прощании.

— Кай, — слышу ее испуганный голос и сразу же забываю о нем.

Это моя пышка? Моя безобидная правильная девочка? За что эта тварь с ней так поступила? Кровь испачкала все лицо, на нем не осталось и живого места. Слизываю ее, пытаюсь исцелить хоть парочку ран. Чувствую солоноватый привкус ее слёз и металлический крови. Сердце бьется медленно, слишком медленно. Рука привязана к груди, болтается. Снег под ней красный от крови. Чёрт!

Ваня крошит все вокруг, вся стая как будто сошла с ума. Меня просто разрывает от бессильной ярости. Хочу обработать ее раны, забрать отсюда подальше, но не могу. Ваня уже унюхал эту тварь, он убьет его быстро, если достанет первым, он не умеет сдерживаться и мстить по-настоящему больно. Он врезался в машину, в которой эта тварь попыталась спрятаться, или сбежать. Как раз подбежал к нам Юра, и я понял, что могу пойти остановить Ваню, что теперь спокоен и с Дашей все будет хорошо.

С машины его доставал Кирилл, чуть не получив пулю в живот. Ваня за это чуть не смял машину в кубик. Вот что значит сила есть ума не надо. Хотя я понимаю его, но не понимаю себя. Эта тварь умрет, но единственное что я хочу, это дождаться момента, когда он сам начнет умолять о смерти. Затем помучить его ещё, содрать всю кожу, отрубить все конечности, медленно и с удовольствием. Звериная жажда крови ничто по сравнению с человеческим желанием мстить и заставить страдать в сто крат сильнее себя или любимого человека. Мы загоняем его в угол, ходим вокруг него, но оружие с рук выбиваем только когда он пытается выстрелить. По очереди наносим ему ранение, он просто не сможет убежать, не сможет защититься. Ваня первый не просо ранит его, отрывает ему руку. Потом берет ее в рот и раскусывает на двое, а затем выплевывает. Все заляпывает кровью, теперь эта тварь будет страдать меньше. Играем с ней, слушая нелепые мольбы и обещания, мы не люди что бы верить словам. Тем более не они же, чтобы верить их законам, у нас собственное правосудие единственное наказание, в котором для таких тварей как он — смерть. Он умирает раньше положенного срока, от инфаркта, сердце не выдержало. Хотя сомневаюсь, что в такой падали оно вообще было.

Вздыхаю с облегчением, поворачиваюсь назад и с удивлением понимаю, что Даши здесь нет. Нахожу взглядом Юру, он сидит в сторонке сжимая в руках свою Кристину. Где чёрт побери моя Даша?! Улавливаю ее запах, мчусь вслед за ним. Зачем она побежала подальше от нас? Как вообще в таком состоянии она смогла бежать? На снегу остались кровавые отпечатки ее обуви. Обрыв, за ним быстрая горная речка и запах обрывается. Его просто нет! Она упала в реку? Да зачем вообще надо было убегать?! Бросаюсь следом по течению. Плыву так быстро как могу, но судя по всему ее уже несло далеко вперед. Вылезаю из воды, бегу по берегу, все время ища ее взглядом или надеясь унюхать. Оббегаю всю речку вдоль, затем на другом береге, потом против течения. Со временем это делаю уже не только я, и так раз за разом, раз за разом в продолжении нескольких дней. Мы искали ее везде, на берегах, дальше в лесу, но так и не смогли найти ее запах, одежду или даже тело.

***

Мой день начинается из пробежки вдоль реки по одному и второму берегу. Затем оббегаю все рядом находящиеся лиса, делаю это до полудня. Сейчас лето, в такую жару быть оборотнем тяжело, мех — не всегда хорошо. Прошло несколько месяцев, вчера Ваня ляпнул что я продолжаю ее искать только из-за запаха. Кирилл поддержал его, сказал, что мне стоит уже смерится и идти дальше. Только Дима меня понял, иногда он даже бегает со мной, хотя это совсем не помогает.

Я много размышлял о прошлом. Оно всегда руководило моей жизнью, но я никогда не прислушивался к нему. Каждый раз забегая в лес, я вспоминаю как когда-то давно бежал туда что бы найти девочку в оранжевом свитере и спасти ее от злого отца. Думаю, тогда мной руководило от части желание спасти не ее, а мою мать, сделать для этой девчонки то, что не сделал для нее. Может потому через годы Даша всегда пахла для меня одинаково до боли знакомо — лавандой, мёдом и корицей.

Эти мои чувства определили наши дальнейшие отношения, но всем не ограничились ими. Увидев ее в самый первый раз, я не почувствовал пресловутого связывания, потому что его просто не было. Может и на самом деле его и не существует вовсе. Будучи ребёнком, я забыл, что зверь тоже был им, как половина меня. Может он был даже меньше меня в некотором плане и увидев девочку которая его не испугалась он ее полюбил, привязался к ней. Не знаю, как можно сравнивать эти ощущения, любовь зверя и любовь человека, но факт остается фактом — он ее запомнил и привязался к ней крепче чем я. Время шло и не встреться мы снова, я бы и не вспомнил о Герде пообещавшей спасти меня, но зверь ее не забил. С его чувств взялось связывание, с него и появилось моё желание защищать, охранять и владеть. Ведь как часто дети в детстве говорят: это моя мама, этой мой папа. Он просто хотел, чтобы она была рядом и больше не покидала его. Вот только дальше в историю ввязались мои чувства и желания и получилось то, что получилось. Пожалуй, столько времени проводя с ним наедине впервые начал понимать его, и как говорит Юра принимать.

На северной границе опять охотники, знакомый Кристины исчез, и мы так и не смогли объяснить им, что произошло на самом деле. Обычно я держусь подальше от них, но в этот раз от чего-то решаю поступить иначе. Приближаюсь до расстояния, на котором они могут меня увидеть. Палатка, машина, костер — отдыхать что ли собрались? Подхожу ещё ближе и мне сносит крышу. Чувствую запах, такой сильный и такой знакомый и при этом же не знакомый, что странно. Он ведет меня, манит к землям охотников, и я подчиняюсь ему. Срываюсь с места, мчусь мимо удивленных людей, сношу чертову палатку и замираю, не веря своих глазам. Становлюсь человеком легко и быстро, даже без боли. Подхожу к дрожащему человеку, уголки губ подергиваются от попытки улыбнутся, так давно я этого не делал. Делаю ещё шаг, что-то отделяет меня, не дает приближаться ещё ближе. Просто поднимаю руку и качаюсь щеки, такой же гладкой как я помню.

— Даша, — выдыхаю ее имя и наконец улыбаюсь ей.

Звук выстрела ударяет по ушам, он отвлекает от быстрого биения ее сердца, хочу слышать только его. Где-то на уголке сознания чувствую сильную боль в груди, но все равно задвигаю ее на задний план.

— Я так тебя…

Договорить не успеваю ещё один выстрел заглушает мои слова. Да кто там стреляет, чёрт? Боль в груди становится сильнее, не замечать ее уже невозможно, наверное, потому подкашиваются ноги, и я падаю на колени. Она стоит перед мной, держа что-то в руках. Двустволка? Так это она стреляла? Куда? Зачем? Опускаю взгляд на свою грудь, криво улыбаюсь. Там одно кровавое месиво.

Снова смотрю на нее к своему удивлению даже не чувствую злости, пока какой-то урод не хватает ее своими грязными руками и не уводит от меня. В спину что-то ударяет, встречаюсь лицом с брезентом палатки.

— Поверь мне, — слышу ее голос перед тем как вырубится, — я не знаю кто он такой