Поверишь этому – поверишь всему

Эти двухразовые визиты должны были, по-видимому, означать, что Вал чувствует себя плохо. Я многое бы дал за то, чтобы попасть к ней в комнату и увидеть ее, но риск был слишком велик.

Ночью, лежа рядом с Родой, я все время думал о Вал. Только убийство, думал я под шум ветра и ливня. Другого выхода нет.

«Но у тебя может не хватить духа, – говорил я себе. – Что же делать? Как я буду проклинать себя, если мне вдруг представится случай, а я им не воспользуюсь».

Видаль – крепкий орешек. Физически он значительно сильнее меня. А стремительность его движений говорила о том, что и рефлексы у него получше. Самым простым было бы застрелить его. Но я никогда в жизни не держал в руке пистолета. Когда-то, в детстве, у меня была возможность овладеть этим искусством, но я ею не воспользовался. И все-таки, видимо, придется применить огнестрельное оружие… Подойдя к нему поближе, чтоб не промахнуться… Но – другая проблема – где взять пистолет?

Тут надо проявить максимальную осторожность, чтобы потом через оружие не вышли на меня. Ни в коем случае нельзя его покупать в магазине. Вот лавка торговца подержанными вещами, пожалуй, подойдет. Там не задают лишних вопросов.

Множество таких лавчонок находилось в пригороде Палм-Бич. Если смотаться туда быстро во время работы, я бы, пожалуй, что-то выбрал.

Когда я проснулся, светило солнце, хотя ветер не стихал. Пока мы с Родой завтракали, она не умолкая говорила об урагане:

– Боюсь, что он пройдет через город. Вчера я разговаривала с одной покупательницей, и та рассказала мне, как это страшно. Она помнит, как это было три года назад. Огромные разрушения, десять человек погибли, представляешь?

Я допил свой кофе.

– Но ведь он еще не начался, – сказал я успокаивающе. – Прости, дорогая, я побежал.

– Да это же очень серьезно, Клэй! – Ее глаза даже округлились от тревоги. Она любила все драматизировать и теперь носилась с этим ураганом, как дурень с писаной торбой.

– Ладно, Рода. Сегодня я опять вернусь поздно. Буду звонить.

Я пошел к двери, а она все продолжала говорить:

– Конечно, ты слишком занят своей проклятой работой, чтобы подумать обо мне.

Она уже начинала злиться.

– У меня свои проблемы, Рода, – сказал я, беря кейс и выходя из квартиры.

К дому Видаля я подъехал одновременно с Дайером.

– Привет, старина, – поздоровался он. – Уже два дня вас не видел. Почта рассортирована, так что найдется и для вас работа.

– Не сомневаюсь, – ответил я. – Что там с этим ураганом? Жена мне все уши прожужжала.

– Да, такого не было уже три года. – Дайер направился ко входу в здание. – Надеюсь, он слегка ослабеет, пока доберется до нас.

Сев за стол, он начал просматривать почту, а потом протянул мне три конверта.

– Это для вас. Думаю, ничего трудного. А как ваша новая сотрудница?

– Отлично. Работает как машина. А что с миссис Видаль?

При этом я открывал конверт и не смотрел ему в лицо. Во рту у меня пересохло, сердце бешено стучало.

– Если машинистка хорошая, Бердн, – официально сказал Дайер, – то советую вам оформить ее постоянно. Миссис Видаль вряд ли скоро сможет приступить к работе.

Я с тревогой поднял голову.

– Неужели она так плохо себя чувствует?

– Между нами говоря… – Он понизил голос. – Это одно из тех состояний, в которых она долго пребывает после выхода из транса. Депрессия и все такое. – Он закурил сигарету и пододвинул портсигар ко мне. – Фонтен сильно встревожен. Естественно, я не говорил ему, что это последствия гипноза, да он бы и не поверил. Сегодня он должен привести какого-то специалиста для консультации.

– А вы ее видели? – спросил я хрипло.

– Нет. С ней только миссис Клеменс. Она говорила мне, что миссис Видаль находится в полубессознательном состоянии, не разговаривает, почти ничего не ест. Короче, потеряла всякий интерес к жизни.

«Он победил меня».

– А может, вы попросили бы вашего друга доктора Раппака осмотреть ее?

– Эту старую калошу? Да он уже никому не может помочь, кроме своих нищих наркоманов.

– Я думал, что вы друзья.

– Да нет, что вы. Просто встречались пару раз на благотворительных вечерах. Он вообще-то безобидный старик.

– А Видаль знает о состоянии жены?

– Пока нет. В случае необходимости этим займется Фонтен после консультации со своим светилой-психологом.

Я направился к двери.

– Пожалуйста, сообщите мне, если что-нибудь разузнаете. Я все-таки чувствую некоторую ответственность…

– Не стоит так переживать. Это могло случиться в присутствии кого угодно. В конце концов, люди часто щелкают пальцами.

Я направился к себе и застал Кони уже за работой. Мы поздоровались, и я занялся вскрытием конвертов.

Вскоре во мне созрело решение во что бы то ни стало навестить Вал.

Дав Кони задание и сообщив, что я отлучусь минут на пятнадцать, я вышел из кабинета. Длинный коридор, по которому можно было дойти до комнаты Вал, был пустынен. Быстро пробежав его, я остановился у двери, прислушался, а затем тихонько постучал.

Ответа не последовало. С бьющимся сердцем я открыл дверь и заглянул в спальню. Вал лежала на широкой кровати.

– Вал!

Оставив дверь полуоткрытой, я быстро пересек комнату и остановился возле кровати. Меня передернуло при виде Вал: она страшно осунулась, черты лица заострились; пустой взгляд безжизненных глаз поверг меня в шок.

– Вал!

Она не пошевелилась, глаза все так же смотрели в одну точку. Каждая лишняя секунда, проведенная мною в этой комнате, была чревата опасными последствиями. В любой момент кто-то мог войти, а мне было нечем оправдать мой приход сюда.

Интересно, если я ввел ее в это состояние, щелкнув пальцами, то, может, удастся вернуть ее к жизни таким же способом? Вот ведь и Дайер говорил…

Но имею ли я право делать такие опыты?

– Вал!

Никакого ответа. Я коснулся ее руки. Реакция – ноль. Надо было решаться.

Подняв руку, я два раза щелкнул пальцами. Она отреагировала мгновенным конвульсивным движением. Глаза стали оживать, и женщина посмотрела на меня.

– Все хорошо, дорогая. Это я, Клэй.

Вжавшись в подушки, она вдруг затряслась, закрыв лицо руками.

– Вал! Очнись! Это я, Клэй.

Она отняла руки от лица. В ее глазах был ужас.

– Ты не Клэй! Я знаю, кто ты. Убирайся, дьявол!

Я отскочил к двери.

– Убирайся!

Ее голос сорвался на визг.

Подавленный и разбитый, я вышел в коридор и закрыл дверь. Прислонился к стене, чтобы подавить приступ тошноты. И вдруг понял, что потерял ее. Она стала путать меня с Видалем!