Повесть моей жизни. Воспоминания. 1880 - 1909

Слов непонятных течение

Было мне музыкой сфер,

Где ожидал столкновения

Ваших особенных р…

«Чувствовалось в ней что-то крутое, непреклонное, как и в ее брате — Ткачеве», — писал К. И. Чуковский об Александре Никитичне. «Розовая дума в очах» и «что-то крутое, непреклонное» — это отличительная черта всех Ткачевых.

Алина Ткачева училась в пансионе в Петербурге, после окончания которого некоторое время давала уроки. В 16 лет сдала экзамен при Петербургском университете на звание домашней учительницы и организовала школу для начинающих. Но школа продержалась недолго, слишком уж либеральные методы обучения в ней проповедовались. Учеников было мало, денег на содержание школы не хватило.

Со своим будущим мужем, Николаем Федоровичем Анненским, Алина познакомилась, когда ему исполнилось 17 лет. Алина служила домашней учительницей младших сестер в его семье. Поначалу Алину и Николая связывал только общий интерес к литературе и политике. Они могли часами беседовать, гуляя в парке Лесотехнической академии, где Анненские снимали летом дачу. «Любовь незаметно подкралась в наши дружеские отношения и вспыхнула неожиданно для нас самих», — написала в своих воспоминаниях Александра Никитична. Вся родня была против их брака. Во-первых, Николай был слишком молод, на три года моложе Александры и еще не закончил курса в университете, но, главное, — они родственники. Отец Николая и мать Александры были родные брат и сестра. Алине пришлось покинуть семью Анненских. Она сняла комнату у знакомой барыни, и туда ежедневно забегал Николай. В начале 1866 года Николай заболел тифом. Три недели он был без сознания, его жизнь висела на волоске. И все эти страшные дни Алина не видела его. Зато после болезни Николая молодые люди поняли, что существовать друг без друга не смогут. Их круг общения был нигилистический. Они могли бы жить совместно и без церковного брака. Но для матери Алины Марии Николаевны такое положение дел было просто горем, поэтому в 1866 году Александру и Николая обвенчал сельский священник. Шаферами на свадьбе были Петр Ткачев и еще один товарищ Николая по кадетскому корпусу. И Мария Николаевна, и семья Анненских после тяжелых объяснений, даже истерик и проклятий, в конце концов, примирились с этим браком, устроился торжественный обед, началась семейная жизнь четы молодых Анненских.

Еще до начала писательской деятельности Александра Никитична занималась переводами, в частности переработала роман Д. Дефо «Робинзон Крузо». Она написала биографии Фритьофа Нансена, Фарадея, Вашингтона, Жорж Занд, Диккенса, Гоголя. Попробовать себя на писательской ниве посоветовал ей русский философ Владимир Викторович Лесевич, с которым семью Анненских связывала давняя дружба. Александра Никитична была популярной детской писательницей. Сейчас ее имя забыто, а в 70-80-е годы XIX века и в начале XX дети зачитывались ее книжками. Внучка писательницы Татьяна Аньоловна Пащенко вспоминала: «Когда девочки в гимназии узнали, что я внучка

A. Н. Анненской, они сперва просто не могли этому поверить. Как, той Анненской, которая написала „Мой младший брат“ „Товарищи“ „Мои две племянницы“? Они столпились вокруг меня, и каждая выкрикивала свою любимую книжку. Они так мне завидовали, что я вся сияла от гордости и на следующий день принесла им бабушкину фотографию». По свидетельству B. В. Вересаева подростки из культурных семей «Не росли в те годы без „Зимних вечеров“». Ее повести, почти всегда грустные, четко разграничивали добрые и дурные поступки, плохих и хороших людей. В книжках ее дышит та незабываемая и великая эпоха, которая сформировала и ее взгляды, и ее духовный мир, эпоха 60-х годов XIX века. В них много автобиографичного. Саму Александру Никитичну напоминает героиня повести «Брат и сестра» — Маша, ставшая, в конце концов, сельской учительницей.

Очень интересны взгляды Александры Никитичны на воспитание. Она считала, что детям не надо читать сказок, гораздо важнее знакомить их сызмальства с естественными науками, с географией, историей, обучать языкам. Как и просветители-народники, в этом она не принимала никаких компромиссов. Приемной дочери Александры Никитичны Тане не устраивали елку на Рождество, у нее не было кукол и никаких сказок о Емеле-дураке или бабе Яге ей не читали. У Александры Никитичны, несомненно, был педагогический дар. «Благодаря ей Татьяна Александровна стала одной из образованнейших женщин: превосходно знала языки, превосходно изучила русскую и мировую историю» — написал К. И. Чуковский в воспоминаниях о семье А. Н. и Н. Ф. Анненских. Нижегородскую гимназию Таня закончила с золотой медалью.

Александра Николаевна умерла через три года после смерти мужа. Болела она недолго и чувствовала, что умирает. До последних минут сохранила ясность мысли и просто и спокойно приняла смерть. В 1990 году в издательстве «Детская литература» был переиздан сборник повестей и рассказов А. Н. Анненской «Зимние вечера» тиражом 100 тысяч экземпляров. На полках книжных магазинов он не задержался. Умные, добрые, но не сентиментальные повести и рассказы затронули и в наше время самые чувствительные стороны детских душ, показали подросткам, что самое главное в жизни — это приносить пользу людям, как бы трудно это иногда ни казалось.

Николай Федорович Анненский родился в Петербурге.

Детство и раннюю юность Николай провел в Омске, куда его отца, Федора Николаевича, назначили вице-губернатором. В Омске Николай окончил кадетский корпус. Других учебных заведений в этом городе не было. Выйдя в отставку, отец Николая с семьей возвратился в Петербург, где попал в долги и безнадежно разорился. Пришлось Николаю, старшему в семье, взять на содержание своего младшего брата, будущего поэта, и двух младших сестер. К этому времени он уже женился.

В Петербургском университете Николай Федорович закончил два факультета — историко-филологический и юридический. Он выдержал кандидатский экзамен по административному праву, что дало ему возможность поступить на службу в Государственный контроль. Там он получил жалование, достаточное для содержания многочисленного семейства.

Николай Федорович был выше среднего роста, носил, как почти все мужчины тех лет, бороду и зачесанные назад довольно длинные волосы. Его отличал сангвинический красноватый цвет лица. И при такой мало выдающейся внешности его запоминали все, кому так или иначе приходилось с ним общаться. «Какая-то особая привлекательная беззаботность веяла от этого замечательного человека, окружая его как бы светящейся и освещающей атмосферой», — написал о нем В. Г. Короленко. «Это был один из самых жизнерадостных и мудро беззаботных людей, каких я когда-либо знал», — вторил писателю К. И. Чуковский. «Он был кадет, писец канцелярии губернатора (еще в Омске до отъезда семьи в Петербург), студент, чиновник в Госконтроле, чиновник в Министерстве путей сообщения, арестант, ссыльный, земский статистик, писатель, журналист, председатель разных обществ. И всюду его блестящие способности выдвигали его в первые ряды. Всегда он был больше, разностороннее, шире всякого данного дела, всегда обаяние человека покрывало в его лице значение профессионального работника, как бы ни велико было это последнее», — написала о нем жена. И в романе И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева» есть упоминание о Н. Ф. Анненском. Вот эта цитата: «…разговор за нашим столом шел все о чем-то совсем неизвестном, а меж тем казавшемся чрезвычайно интересным мне: о знаменитом статистике Анненском, имя которого произносилось с неизменным восхищением». — «Научными трудами его создана целая школа, с именем его связана целая эпоха в истории русской статистики», — говорилось в посвященном Николаю Федоровичу некрологе.

В 1881 году семья Анненских поселилась в Казани. Царские власти разрешили Николаю Федоровичу после ссылки в сибирский городок Тару жить в любом российском городе, за исключением столиц. В Казани Николаю Федоровичу предложили возглавить статистическое обследование губернии. Итогом этой огромной работы была публикация нескольких фолиантов с подробной картиной экономической жизни каждого уезда Казанской губернии. Не удивительно, что после обследования Казанской губернии Николая Федоровича пригласили организовать такое же в губернии Нижегородской. Переезд в Нижний Новгород тем более привлекал его, что там после отбытия якутской ссылки решил поселиться В. Г. Короленко. Семьи Анненских и Короленок связывала близкая дружба. К слову сказать, Владимир Галактионович называл себя «содядюшкой» Тани, горячо любившей и своих приемных родителей, и своего «содядюшку».

В 1895 году состоялся переезд семьи Анненских в Петербург. Николай Федорович принял приглашение Н. К. Михайловского войти в состав редакции журнала «Русское богатство». Редактировать журнал пригласили и В. Г. Короленко. Многие годы Николай Федорович вел в журнале колонку внутреннего обозрения. Совместная работа еще теснее сблизила Анненского и Короленко. Иногда статьи, написанные совместно, они публиковали в «Русском богатстве» за подписью «Оба».

Активное участие в общественной деятельности было одной из самых важных сторон жизни Анненского. Осенью 1905 года Николай Федорович вошел в состав правления Союза Союзов, организации, объединявшей и направлявшей деятельность многочисленных профессиональных союзов — от прачек до чиновников государственных учреждений. Профсоюзы эти возникли в Санкт-Петербурге после событий 9 января 1905 года. Правление Союза Союзов часто заседало на квартире Николая Федоровича. Решения Союза Союзов ежедневно доводились до всей массы членов профсоюзов через их представителей. На решение объявить всеобщую забастовку в Петербурге ответом стало издание Царского Манифеста от 17 октября 1905 года, объявляющее о новой российской конституции, созыве в начале 1906 года первой Государственной Думы, избираемой всеобщим, равным и тайным голосованием, о немедленном введении свободы совести, печати, слова и союзов.

Ликование народа было всеобщим.

Но что последовало за этим народным торжеством?

Все четыре Государственных Думы были царем разогнаны. С разрешения царского правительства повсеместно организовались отделения «Союза русского народа» — «черной сотни». По России прокатилась мощная волна еврейских погромов, начались убийства из-за угла людей, заподозренных в революционном образе мысли. Нарушения конституции происходили постоянно. Можно представить, какое впечатление на Николая Федоровича производила цепь этих трагических событий. Наверное, тогда и начала развиваться сердечная болезнь, сведшая его, в конце концов, в могилу.