Повесть о Мизхаппаре

– Аа-аа, пришли, красноармеец Мизхаппар? Проходите и сядьте, пожалуйста, сюда - сказал Курумбой, указывая на перевернутое железное корыто, из которого когда-то прожорливые свиньи, жадно хрюкая и толкая друг друга, с большим аппетитом ели помои.

– Спасибо, таш каминдон - сказал я и сел на перевернутое корыто. Мамадияр что-то писал на бумаге при свете керосиновой лампы "Шайтан чирак". Прежде чем начать совещание, Курумбой оторвал кусочки пожелтевшей газеты "Неправда востока", и набивая ими плотно свою трубку и закурил. Затем, как бы желая угостить Мамадияра, протянул ему трубку:

– Закурить не хотите, товарищ комиссар?
– спросил он Мамадияра.

– Пожалуй, да - сказал Мамадияр и взял трубку.

Но он после первой же затяжки, задыхаясь от дыма, стал сильно кашлять, высунув язык как больной баран с дырявыми легкими. От напряжения его артерия на шее вздулась до максимального размера, глаза прослезились, а лицо его сильно покраснело. Курумбой быстро налил в консервную банку вина и протянул её Мамадияру:

– Нате, комиссар Мамадияренко, выпейте лечебного бальзама - сказал он. Мамадияр, отдал трубку Курумбою, взял банку с вином и выпил до дна. Юлдашвой дал Мамадияру помидор для закуски, налил при этом граммов пятьдесят вина для себя и выпил. Курумбой протянул мне трубку и спросил:

– Хотите закурить, товарищ красноармеец Мизхаппар?

– Нет, нет, спасибо таш каминдон, курить вредно для моего организма. Об этом письменно предупреждал меня само Министерство здравоохранения - ответил я, с опаской глядя в дымящуюся трубку.

– Ну, как знаете - сказал Курумбой докуривая оставшийся табак из куска пожелтевшей газеты "Неправда востока", который все ещё тлел в трубке. Потом поднялся на трибуну, сделанную тоже из деревянной кормушки для свиней и начал свою пламенную речь:

– Товарищи члены нашей партии, "доблестные голодранцы "! Хватит! Нож дошел до самых костей! Сколько можно терпеть гнета и издевательство! Мы должны бороться со злом, то есть с демократией и с религиозным мракобесием, не щадя свои крови, во имя светлого будушего нашего многострадального народа! В этой борьбе нам поможет вот это книга!.. С этими словами Курумбой показал нам какую-то книгу в красном переплете, и я спросил его:

– Простите, таш каминдон, это "Капитал" что ли?

– Нет, таш красноармеец! Это книга называется "Народные сказки". Мы должны выучить эту книгу наизусть! Потому что в этих сказках содержатся уникальные способы борьбы со злодеями, трехглавыми драконамы "Аждархо" и прочими мерзостями. Например, вот на этих страницах... Сейчас, я читал эту сказку где-то здесь... Ах, вот, нашел! Короче, у одного бедного старика были трое взрослых сыновей, и они были безработными. С утра до глубокого вечера они спали и просыпались только чтобы поесть. Однажды, аксакал построил их в одну шеренгу и стал им читать мораль:

– Сынки мои, вот вы стали взрослыми и сильными! Теперь вы должны бороться за своё счастье самостоятельно. Для этого вы должны объединиться как никогда. Если вы будете шагать по жизни сплоченно, то никакой враг не сможет победить вас. Вот, я сейчас вам покажу один уникальный пример... С этими словами старик раздал своим сыновьям по одному стеблю хлопчатника и велел им сломать их. Сыновья с легкостью сломали стебли. Тогда отец дал каждому по снопу таких стеблей от хлопчатника. Сыновья сломали без труда и эти снопы от хлопчатника "гузапоя". Увидев это, отец удивился. Он дал сыновьям по одному деревянному шесту и велел им попробовать сломать. Сыновья без всякого труда сломали и эти шесты, и стали ждать следующего испытания. Тогда старик разозлился и закричал им:

– Ах, вы дармоеды! Лежебоки несчастные! Имея такие силы, лежите дома и живете за счет моей пенсии?! А кассир не выдает нам вовремя нашу пенсию, пуская её в оборот и получая навар! Я не могу больше кормить вас! Найдите себе работу, паразиты! Идите на базар и катайте тележку! Давайте, выходите вон из моего дома, нечего сидеть тут, идите вон! Так старик стал выгонять своих сыновей, выталкивая на улицу. Но сыновья цеплялись за косяк двери и умоляли, чтобы аксакал не выгонял их из дому.

– Отец, не выгоняйте нас, пожалуйста! Мы боимся выходить на улицу! Там полно работников милиции! Они поймают нас и, незаметно подложив нам в карманы запрещенную литературу или листовки, отправят в тюрьму. Оттуда нас эпатируют в лагеря, где невинные люди умирают от недоедания и туберкулёза!

– Не бойтесь, шакалы трусливые! Я скажу вашей маме, и она зашьет ваши карманы рыболовной леской, наполнив их песком, и никакой мент не сможет положить вам в ваши карманы религиозные листовки или снаряды - сказал аксакал.

– Хы-ыы-ыы-ыы!
– засмеялся старший сын, и другие сыновья тоже начали ржать, показывая зубы, почерневшие от регулярного курения махорки.

– Отец! Карманы-то зашьет мама, но есть на улице ещё более опасные и безжалостные типы, свои же соотечественники, которые охотятся на рабов, себе подобных. Они обманным путем могут увезти нас в соседние страны и, отняв у нас паспорта, продать нас работорговцам на вечное пользование! Что тогда?! Вы хотите, чтобы мы стали рабами и работали в лесу с кандалами на шее и ногах, печально гремя чугунными цепями?!
– спросили сыновья у старика.

– Ничего, вы такие сильные, что без всякого труда оборвёте стальные цепи с кандалами и совершаете побег - сказал старик...

Тут рассказ Курумбоя прервался. За окном без стёкол появилась черес чур чисто сбритая, ишачая рожа Хуббигулы, который работал в органах на полставки тайным информатором, то есть стукачом.

– А, попались, сволочи! Ну, что же, поздравляю. Создали, значит, партию подпольную вопреки конституции нашей страны, да?! Я всё записал на свой диктофончик, и сегодня же передам всю информацию куда следует... Вам теперь крышка, басаногие голодранцы!
– сказал Хуббигуль, прочесая свою деревянную ногу, одетую в женской колготки.

Курумбой в панике схватился за бутылку и закричал: -"Товарищи! Полосатая революция в опасности!". Потом этой бутылкой изо всех сил ударил Хуббигулу по голове. От сокрушительного удара Хуббигуль упал на земляной пол канцеляри нашей партии. Мамадияр, проверив пульс Хуббигуля, сделал знак что, сексот мертв.

– Таш каминдон, вы убили стукача!
– обрадовался я.

– Хотя он был стукачом, все равно жалко - сказал Юлдашвой, скорбно снимая с головы тюбетейку, сшитую из кошачей шкуры.

– Выше голову, товарищ Юлдашин! Политика, это искусство! А искусство всегда требует жертв!
– сказал Курумбой, держа в руках разбитую наполовину бутылку. Потом скомандовал:

– Поднимите труп этого гада, выбросим его в реку! Мы покорно согласились с каминдоном и подняли труп покойного стукача. В это время в небе над свинарником появилась луна, которая грустно плавала среди облаков, похожие на знаменитый бухарский каракуль, освещая нам дорогу.

– Таш, каминдон, не лучше ли нам его закопать в землю, чем бросать в воду. Ведь, этот труп рано или поздно всплывет наружу, как раздутый труп осла или застрянет где-нибудь, что будет тогда? Тем временем он начинает портиться и бездомные собаки стаями устремиляются туда, время от времени ревниво рыча на ворон, которые будут кружаться в небе. Вы думаете, что дехкане не заметят этого и не позовут участкового Шгабуддинова?
– спросил Мамадияр.

– Прежде чем бросить труп в реку, мы должны привязать к его ноге вон тот плуг - и дело с концом. Плуг тяжелый, и никто не догадается о нашем гнусном преступлении - сказал Курумбой.

– Хорошая идея - сказали мы хором.

Потом мы вчетвером подняли и принесли на берег тяжелый плуг от заброшенного трактора "Т - 28 - Х -4" и, привязав его к ногам Хуббигулы, и бросили в глубокую реку "Карадарья", где бурлил водоворот.

– Вот, наконец, избавились мы от коварного стукача - и революция спасена!
– сказал Курумбой, облегченно вздыхая.