Повесть о Монахе и Безбожнике

Он говорил о том, что было так, словно предъявлял фотографии, которые просто фиксировали случившиеся, оставляя в стороне личную оценку или объяснение произошедшего.

— Ученый! — с уважением сказал егерь.

— Да уж не сказочник, как этот монах… — отозвался Александр Алексеевич.

Рассказ того, кого Император называл Эвином, был немного другим. В нем не было места чудесам и непонятностям. Он рассказывал о том, что видел с позиции военного человека. Земляне были для него захватчиками и врагами. Опасными врагами, потому что располагали силой не соизмеримой с тем, чем располагал Император.

— Пора зеркало бить, — пробормотал прогрессор. — Сейчас он всех уговорит на крестовый поход в защиту угнетенных драконов.

— Сегодня без зеркал, — остановил его Сергей. — Игорь Григорьевич просил ничего не предпринимать. Все равно рано или поздно это произойдет. Теперь, когда мы пустили корни на болтах, путь лезут. Будет о чем торговаться…

Они продолжили слушать. Иногда кто-то врывался в рассказ другого, пытаясь донести до Мовсия свою правду, и тогда они схватывались в споре. Император сидел молча, не перебивал, слушая то одного, то другого.

Имперский город Эмиргергер.

Императорский дворец.

Зал Государственного Совета.

— Ладно, — сказал Император, обрывая их пикировку. Он поочередно оглядел каждого из тех, кто был за Стеной. У каждого из них была своя правда, а истиной и решением она должна стать только в его голове. — Каждый из вас знает, что он там видел. Ответьте мне. Кто они?

Брат Така не стал думать.

— Это демоны, слуги Дьявола Пеги!

— Это люди… — поправил его Шумон.

— Колдуны и демоны, — монах сделал поправку на слова книжника. — Если там и есть люди, которые могут ладить с демонами, так это колдуны, их подручные!

— Почему?

Мовсий смотрел на своего библиотекаря. Мнение монаха он уже усвоил. Шумон ответил медленно подбирая слова.

— Да, у них есть то, о чем мы не имеем представления — есть летающие повозки, они могут становиться невидимыми, они занимаются чем-то нам непонятным…. Но они ведут себя как люди. Они ошибаются. В них есть доброта и сочувствие.

Император перевел взгляд на Эвина.

— Ты что скажешь?

— Это наши старые знакомые. Колдуны. Это враги.

Шумон уже понял, что означает для Императора мнение Эвина, и спросил за Мовсия:

— Почему?

— Я считаю их врагами и по-другому называть их не могу, — отрезал Эвин. — Они захватили нашу землю… Это не демоны. Тут я согласен с Шумоном. Демонам нужны наши души или тела, а этим нужна земля. Они могли бы убить нас или оставить у себя, но они не сделал ни того, ни другого. Это люди, пусть необычные, но люди, и они не друзья, а враги…

— Враги не позволили бы нам…

— Мы не знаем, чего они хотят. Возможно, им нужно, чтоб мы рассказали Императору о них и их силе… Может быть они считают нас послами, которые предостерегут Императора связываться с ними… Я не знаю.

Он замолчал, потом повторил.

— Да, я не знаю, но я вижу одно. Така и Шумон хотели пройти к болотам. Им мешали. Это говорит о том, что те, кто захватил болото, не хотят нашего появления там.

— Но они все же прошли… — сказал Император.

— Но они все же прошли.. — повторил следом за ним Эвин. — Это говорит о том, что те, кто захватил болота, не всесильны. У наших колдунов тоже не все получалось.

Шпион обвел взглядом членов Совета. Эвин почувствовал, что-то, что он говорит, становится мнением Императора.

— Пока мы не поймаем кого-нибудь из них мы наверняка не узнаем кто там — люди, слабые демоны или сильные колдуны… Но мы знаем, что они не хотят, чтоб мы там оказались и не в силах не дать нам туда пройти. Они боятся нас. Они бояться тебя!

— Значит, мы туда пойдем! — сказал Мовсий. Говоря это, он смотрел на зеркало, что висело напротив. Несколько мгновений Император молчал, словно ждал чего-то, потом улыбнулся и повторил.

— Мы пойдем туда.

Он поднялся, показывая, что Совет окончен, что решение принято.

Шумон поднял руку, привлекая к себе его внимание.

— Подожди, государь.

— Что ты хочешь?

— Я сказал не все. Кое-что я скажу только тебе…

Мовсий окинул взглядом собравшихся. Эти люди знали все, что знал он и именно с ними ему предстояло и принимать решение и реализовывать его.

— Ничего. Говори здесь.

— Среди того, что я там видел, — сказал Шумон, — было и изображение косы…

Мовсий сперва не понял, поднял брови, а потом вспомнил.

— Ну и что? — переспросил Иркон. Он еще не понял. — При чем тут коса?

Он посмотрел на Мовсия, чтоб тот разделил его удивление, но Император смотрел на книжника толи собираясь с духом что-то спросить, толи вспоминая что-то. Такие глаза у Мовсия становились только тогда, когда кто-то по неосторожности напоминал ему о Злых Железных Рыцарях. Вспомнив это, Иркон вспомнил и косу. На обычную крестьянскую косу был похож знак на броне у одного из врагов.

— Где? — наконец спросил он.

— Когда они посадили меня в клетку, там был замок. Простой. Несколько колец с неизвестными значками. На каждом из колец я видел этот знак.

Император молчал. Да и что тут говорить? Если книжнику ничего не почудилось…

— Если библиотекарь прав, то… — наконец сказал Мовсий. Он не договорил. И так каждый понял его как надо. Он оглянулся, что кто-нибудь возразил ему, но наткнулся на взгляд Верлена.

— И опять не пролито ни капли крови… — сказал он.

Его слова словно заморозили все вокруг. Каждый, кто слышал его, застыл, сживаясь с мыслью, что прошлое вернулось. Вернулось и зверем дышало в затылок. Никого не пришлось уговаривать, что все обстоит именно так, как есть. Все приняли это, потому что ждали именно этого.

— Колдуны и Злые Железные Рыцари, — пробормотал Иркон. — Это сила…

— Или их хозяева.

— Ничего это не меняет.

— Почему?

— Это Судьба. Если мы не придем к ним, то они придут к нам… — медленно сказал Император. — Схватка все равно состоится.