Повесть о прекрасной Отикубо

Выезд молодых супругов, напротив, был обставлен очень торжественно. Передовые скороходы проворно расчищали дорогу для их экипажа. Скоро он нагнал выехавший раньше экипаж тюнагона и заставил его ехать быстрее, к большой тревоге сидевших в нем женщин.

Когда они выглянули из-за плетеных занавесок, то увидели при свете горящих смоляных факелов, что бык, впряженный в их тяжелый, перегруженный людьми экипаж [35], никак не может одолеть подъем.

Следовавшему за ними экипажу тоже пришлось остановиться. Слуги Митиери начали громко браниться. Митиери подозвал одного из них и спросил:

— Чья это повозка?

— Супруга тюнагона совершает тайное паломничество в храм, — ответил тот.

Митиери обрадовался. Прекрасный случай!

— Эй, слуги! — распорядился он. — Велите экипажу впереди ехать побыстрее, а если он не может, оттащите его в сторону, на обочину дороги.

Передовые скороходы побежали к экипажу тюнагона.

— Бык у вас слабый. Не может идти быстро. Отъезжайте в сторону, дайте дорогу, дайте дорогу!

Митиери крикнул, не дав им договорить, своим звучным и красивым голосом:

— Если у вашего быка силы не хватает, впрягите ему на подмогу Беломордого конька!

— Ах, какая жестокая насмешка! Кто это? — ахнули жена и дочери тюнагона.

Но в это время экипаж их наконец тронулся с места. Челядинцы Митиери начали бросать в него камешками.

— Почему вы не съехали с дороги, как велено?

Слуги тюнагона рассердились:

— Что значит: «Почему?» Напускаете на себя важность, будто слуги высшего сановника… В этом экипаже изволит ехать семья господина тюнагона. Ну-ка, троньте нас, посмейте!

— Как же, послушаемся мы какого-нибудь там тюнагона, — дерзко ответили слуги Митиери и, готовые начать драку, осыпали чужой экипаж градом мелких камней, а потом, перейдя в наступление, оттащили его в сторону, чтобы очистить дорогу для своих господ. К слугам присоединились и передовые скороходы. Люди тюнагона, увидев перед собой столько врагов, поняли, что не смогут с ними справиться, и молча отошли в сторону, а тем временем слуги Митиери столкнули экипаж в канаву.

— Не надо спорить, — говорили даже те, кто первыми начали перебранку.

Женщины в экипаже, и больше всех Китаноката, не помнили себя от обиды и возмущения.

— Кто эти паломники? — спросили они.

— Старший сын главного начальника Левой гвардии, господин тюдзе с супругой. Вон у него сколько слуг и скороходов. Мы не смогли тягаться с ними и потому отступились, — ответили слуги.

— Видно, он ненавидит нас, как самый заклятый враг, раз нанес нам такое жестокое оскорбление. А вспомните, ведь это именно он и выставил нас на посмешище, послав вместо себя другого жениха. Мог бы отказаться от невесты без огласки и кончить дело миром. Таков наш свет! Вдруг, откуда ни возьмись, появляются заклятые враги среди совсем незнакомых людей. За что он так ненавидит нас? — сетовала Китаноката, ломая руки.

Экипаж завяз в глубокой придорожной грязи, ни взад ни вперед! Слуги с такой силой принялись тащить и толкать его, что ободья колес сломались.

— Беда, беда какая! — загалдели слуги и кое-как вытащили экипаж на дорогу, подвязав ободья веревками.

— Не доедут, куда там! — говорили слуги, с опасением глядя на перекосившиеся колеса. Наконец повозка медленно-медленно начала взбираться по склону горы.

Митиери первым прибыл в храм Киемидзу и велел остановить свой экипаж возле самых подмостков для представления [36]. Спустя долгое время показался и экипаж тюнагона. Он еле тащился, покосившись набок и скрипя, так, что, казалось, вот-вот развалится.

Слуги Митиери встретили его градом насмешек:

— Глядите, такие здоровенные колеса и вдруг подломились!

Смотреть праздничное представление собралось несметное число паломников. Возле подмостков свободного места не было. Всюду сидели и стояли зрители. Экипаж тюнагона проехал дальше, чтобы сидевшие в нем женщины могли незаметно выйти из него в самой глубине двора.

Митиери подозвал к себе меченосца.

— Заметь хорошенько, где им отведут места. Мы их займем.

Меченосец поспешил вдогонку за экипажем. Китаноката подозвала к себе знакомого монаха и пожаловалась

— Я уже давно выехала из дому со своей семьей, но нас догнал этот, как бишь его, тюдзе, что ли, и велел слугам опрокинуть наш экипаж в канаву, так что колеса поломались. Из-за этого мы сильно запоздали. Нет ли у вас в храме какой-нибудь свободной кельи, где бы можно было отдохнуть? Меня растрясло в дороге.

— Какая возмутительная дерзость! — воскликнул монах. — Я приготовил для вас хорошие места у самых подшестков, как было условлено заранее. Все другие давно уже заняты. Как бы этот наглый молодой человек не приказал своим приспешникам силой захватить ваши места поистине нынче вас преследует неудача!

— Надо скорее выходить из экипажа. Если мы опоздаем, то ничего не увидим, — стала торопить дочерей Китаноката.

Один из храмовых служек пошел вперед со словами:

— У нас все приготовлено, чтобы вы могли удобно сидеть.

Меченосец последовал за ними по пятам и приметив, где отведены места для семьи тюнагона. Прибежав назад, он доложил:

— Пожалуйте, надо поспеть раньше них, — и помог своей госпоже выйти из экипажа. Другие слуги тем временем держали перед ней занавес, а муж ни на шаг от нее не отходил, так беспредельно он любил Отикубо.

Китаноката в сопровождении дочерей и служанок быстрыми шагами направилась к храму, торопясь занять места раньше, чем подоспеет ее соперник. Но тот тоже не мешкал. С подчеркнуто важным видом, шурша на ходу шелками своей парадной одежды, Митиери поспешно повел вперед Отикубо. Меченосец разгонял перед ними толпу паломников. Китаноката со своей свитой всячески старалась опередить своего недруга, но слуги Митиери нарочно загородили ей дорогу. Женщины сбились в кучу и растерянно поглядывали вокруг.

— Экие незадачливые паломницы! Всюду лезут вперед, а смотришь, опоздали! — издевались над ними слуги Митиери. Китаноката с дочерьми не знала, куда деться.

Долго не могли они пройти вперед. Один монашек сторожил для них места, но когда Митиери с женой появились первыми, монашек подумал, что это и есть те самые господа, которых он ждет, и спокойно ушел.

Митиери подозвал к себе меченосца и шепнул ему:

— Надо хорошенько высмеять мачеху.

Наконец Китаноката появилась вместе со всеми своими дочерьми и служанками. Она встретила неожиданный прием.